Первый среди равных. Книга IX - Жорж Бор
— И снова я неправильно выразился, господин. Прошу за это прощения…
— Иван! Ты меня сегодня раздражаешь. Сколько можно извиняться? — нахмурился Император. — Говори уже. Хватит тянуть кота за хвост.
— Кровный союз, ваше императорское величество, — невозмутимо ответил Иван. — Слухи подтвердились.
— А вот это уже интересно, — Император мгновенно понял о каких родах и каком союзе идет речь. — И сколько пунктов законов они этим нарушили?
— Ни одного, ваше императорское величество, — покачал головой Иван. — Вообще, ни одного. По-факту, «кровным союзом» он является только по духу, а не по содержанию. Долго объяснять, да и это лишнее, но договор «о дружбе и сотрудничестве», как он называется на бумаге не несет жестких пунктов, кроме одного.
— Позволь я угадаю? — улыбнулся Император. — Пункт о нападении на любого союзника, который подразумевает немедленный ответ от всех участников?
— Ваша мудрость не имеет границ, господин, — поклонился Иван. — Именно так.
— Ожидаемо, — кивнул головой Император. — Обычный пункт обычного договора. Каждый род имеет право на защиту своей чести и достоинства с использованием любых средств и ресурсов, которые не нарушают законы Империи.
— Именно, господин, — кивнул головой Иван.
— А ведь у Разумовского еще действует Право Последнего, — задумчиво почесал подбородок Император, прищурившись. — А это значит…
— … что участие рода Разумовских в союзе, официально, наступит только после возвращение Рода в лоно Империи.
— Которое случится в среду, а до этого времени, все эти демонстрации гроша ломанного не стоят, — усмехнулся Император. — И если кто-то или что-то захотят нанести вред Разумовским, без опасения навлечь на себя гнев союзников, они должны это успеть сделать до среды?
— Абсолютно верно, ваше императорское величество. Именно поэтому, шестой отдел жандармерии присматривает за князем и его близкими.
Из горла Императора вырвался нервный смех.
— Одному мне кажется это забавным? Как будто пчелы охраняют медведя?
— Зря вы так, господин, — с вежливым осуждением сказал Иван. — Не нужно недооценивать верных слуг Императора и Империи.
— Да шучу я Иван, шучу, — отмахнулся Император. — Пригласи сына ко мне сразу как он вернется с приема и подготовь параллельно краткий доклад о том, как всё прошло.
— Сделаю, господин.
— Что у нас еще?
— Японцы, господин. Послы Империи Восходящего Солнца всё еще смиренно ждут вашего ответа.
Лицо Императора перекосило, как от внезапной зубной боли.
— Когда же они угомонятся уже? Когда им, наконец, станет достаточно?
— Думаю, никогда, ваше императорское величество. Как мы много раз обсуждали. Я так понимаю, это был риторический вопрос? — невозмутимо проговорил Иван.
Император отставил недопитый чай в сторону и достал трубку, неторопливо начав её набивать. Император думал и хмурился своим мыслям. Иван молчал, ожидая окончания священнодействия.
Наконец, Император раскурил трубку и посмотрел на Ивана пронзительным взглядом.
— Как думаешь, Иван, они меня ненавидят?
— Со всем уважение, ваше императорское величество, — первый раз за разговор Иван на мгновение потупил взгляд. — Мы много раз это обсуждали. Вы — Император. И именно на ваших плечах лежит бремя власти. Никто кроме вас не знает, как лучше для Империи.
— А если не знаю и я, Иван? Что тогда? — тихо проговорил Император.
— Тогда никто не знает. Но решение нужно принимать именно вам. Именно поэтому вы и правитель Империи. А ваши подданные не имеют права вас ненавидеть. Они могут уважать и бояться. Но ненавидеть? Уверен, что кроме вас, господин, никто бы не справился с тяжестью власти. Без сделок с японцами и их… гхм… даров, в Империи бы наступил хаос. Гон происходил бы не с нынешней регулярностью, а гораздо чаще. Пострадали бы все без исключения. Да вы и сами это знаете, господин.
— Знаю. А вот они не знают. Неужели ты думаешь, что никто из них не задается вопросом, почему их любимый Император убивает лучших аристократов Империи за жалкие подачки?
— У вас нет другого выбора, ваше императорское величество. Таково тяжкое бремя короны Империи.
Император тяжело вздохнул, положил трубку на подставку и с силой потер виски.
— Что-то я совсем расклеился, Иван. Каждый раз… Каждый чертов раз, когда мне нужно принять это решение, у меня случается такое. Неужели мы, одно из сильнейших государств мира, не можем самостоятельно решать, как нам жить?
— Можем. Конечно же можем, господин. Но у любого решения есть последствия и риски, — лицо Ивана окаменело, чёрные глаза сверкнули яростью. — Африканские правители в свое время решили, что они будут жить так, как хотят. И нынешний Чёрный континент — яркое доказательство того, к чему это решение привело.
Император покачал головой и взглянул на Ивана с невеселой улыбкой.
— Умеешь ты всегда показать ситуацию с разных сторон, засранец.
— Это моя работа, господин!
— Твоя работа, да… — Император еще раз глубоко вздохнул и повернулся к окну, где ярко светило солнце. Затем снова посмотрел на Ивана. — Приглашай послов в тронный зал. Я принял решение.
Глава 27
Москва.
Дворец светлейшего князя Муравьёва.
— В чем определённость? — моментально насторожилась Настя.
— Ты склады в имении ещё не чистила от всякого хлама? — вместо ответа поинтересовался я. Гости ещё подходили на приём, но уже в гораздо меньшем количестве.
Кто-то падал прямо в дверях и их тут же переносили в другое помещение. Заставлять Кота полностью втягивать ауру я не стал. Во-первых, дополнительное напряжение могло снизить мгновенную отдачу Источника Аларака. Во-вторых, аура была частью системы восприятия любого одарённого и без неё ощущать пространство вокруг было сложнее. Ну и в-третьих — это, как бы, была не совсем наша проблема. Зато от представителей родов с сильно развитым аспектом Смерти к Разумовским точно не будет никаких вопросов. Очень сложно с кем-то спорить, если начисто отрубаешься во время обычных переговоров. И это африканец ещё осознанное давление на
