Точка Лагранжа - Борис Борисович Батыршин
ЭПИЛОГ -2
Дима посторонился, попуская каравелловцев в аудиторию. При этом он неудачно поставил ногу и поморщился от боли Серёжка Валахов, парень из его группы, и тоже один из воспитанников Командора, кинулся, было, на помощь, но остановился, наткнувшись на предупредительный жест — «спасибо, сам справлюсь…» — и проскочил в дверь.
Владислав Петрович, который шёл последним, при виде этой мизансцены укоризненно покачал головой.
— Напрасно вы так, Дмитрий. Двойной открытый перелом — это не шутка, а вы, я вижу, уже и от тросточки оказались…
— Ничего, обойдусь. — Дима сделал приглашающий жест, и Крапивин, благодарно кивнув,проследовал вслед за ребятами в аудиторию. Там всё уже было готово — большой телевизор, висящий на стене, лёгкие стулья с пластиковыми сиденьями, расставленные перед ним полукругом. Улыбчивый техник в тёмно-синем халате, украшенном эмблемами проекта, протянул пульт дистанционного управления.
— Третья кнопка, Дмитрий Олегович. Они уже ждут. Только учтите, через шесть с половиной минут спутник уйдёт за горизонт, и тогда связь прервётся.
— Так ведь «Гагарин» же на геостационарной орбите? — удивился Дима. — Как он может куда-то уйти?
— У нас сигнал идёт через спутник-ретранслятор, а он кружит на низкой орбите. — пояснил техник. Но не волнуйтесь, мы сразу переключимся на канал из Штатов — там сигнал получают со станции управления спутниками на Гавайях, а к нам он идёт через Японию, по подводному кабелю.
Каравелловцы завороженно слушали их диалог — ещё бы, подумал Дима, раньше о таких технических чудесах они читали разве что, в журнале «Наука и жизнь» А теперь — пожалуйста, самые передовые технологии, развивающиеся благодаря Проекту, чем дальше, тем сильнее входят в повседневную жизнь — и спутниковая связь лишь одна из подобных новинок…
Дима поднял пульт и нажал кнопку. Экран мигнул и засветился; на нём возникло большое пустое помещение, освещаемое скрытыми за пластиковой облицовкой лампами белого дневного света. По стенам и потолку в несколько рядов шли поручни из металлических труб. В центре помещения висели в воздухе шестеро — четверо парней и две девушки, все в разноцветных комбинезонах с эмблемами Проекта на одной стороне груди и эмблемами станции «Гагарин» — на другой.
— Это помещение резервного шлюза. — негромко пояснил Дима. — Он находится на внешнем, «рабочем», кольце станции, так что там невесомость.
— А они нас могут видеть? — спросил Крапивин.
— Конечно.— техник подкрутил что-то на пульте, появился звук, перемежаемый треском помех. _ и даже слышать теперь могут, как и вы их. Только помехи, будь они неладны…
Действительно, приветственные слова Алёши Монахова, висевшего в центре группы, утонули в сплошном треске и завываниях.
— Задержка сигнала от «Гагарина» примерно одна десятая секунды, практически незаметно… — прошептал он, обращаясь к Диме. А вот качество сигнала так себе — на солнце сильный всплеск активности…
Словно в подтверждение его слов экран пошёл частыми полосами.
Техник снова принялся крутить рукоятки и, наконец, сдался.
— Придётся обойтись без звука. — он развёл руками. Мальчишки по обе стороны экрана замахали руками и неразборчиво что-то загомонили — «мол, ничего, обойдёмся и так!»
Лёша Монахов махнул рукой, его сосед — Витя Середа, узнал Дима, — кивнул, уцепился за поручень и поплыл куда-то в угол. Оттуда он вернулся с охапкой белых палок длиной сантиметров семьдесят и толщиной примерно в запястье.
— Это обрезки пластиковых трубы, покрытые пористой резиной. — пояснил Дима зрителям. Ребята выпросили их у монтажников, заканчивающих прокладку внутренних коммуникаций на «Гагарине». А тем не жаль — на станции такого хлама полно, не в космос же его выбрасывать. Приходится даже отправлять "строительный мусор» обратно на Землю — в лёгких контейнерах чтобы сгорали в верхних слоях атмосферы. Не в космос же его выбрасывать, так и орбиту можно замусорить!
Компания на экране тем временем разобрала палки. Дима только что обратил внимание, что на каждом из них — лёгкий, видимо тоже пластмассовый, шлем с откинутым вверх прозрачным щитком и нечто вроде защитных доспехов — массивные, тоже пластиковые наплечники, наколенники и налокотники. Комплекты дополнялись большими, с толстыми пальцами, перчатками. Ребята отстёгивали из от пояса, натягивали, опускали на лица щитки — и разделившись на две группы, занимали места у противоположных стенок помещения.
— Это всё — ну защиту, доспехи, — они сами сделали, как и палки, или с собой привезли, с Земли? — спросил Серёжка Валахов. Он, как и прочие каравелловцы, наблюдал за приготовлению к схватке в невесомости с откровенной завистью.
Дима помотал головой
— Это защитное снаряжение для работы внутри станции, в невесомости — в складских, скажем, помещениях или при ремонте. Смотрите внимательно, вот, сейчас…
Лёшка Монахов поднял руку, и «бойцы» замерли у своих поручней. Взмах — и все шестеро оттолкнулись и поплыли навстречу друг другу. Было видно, что они проделывают этот трюк не впервые. Правила, похоже, были самые простые — если тебя зацепили палкой — всё, выбыл, выходи из боя, цепляйся к поручню на своей стороне зала и жди следующего раунда. Вот Юрка-Кащей схватился оной рукой за поручень, другой упёрся для пущей устойчивости в стену — и ловким ударом достал Середу в бок. Тот, не сумев вовремя справиться с вращением своего тела, не сумел отразить атаку и поднял вверх руки, признавая поражение.
— А им не запрещают такие развлечения? — спросил Командор. Всё же космическая станция, порядок должен быть…
— Ну что вы, какие запреты? — искренне удивился Дима. — Наоборот, некоторые сотрудники станции, кто помоложе, подхватили идею. Даже первенство собираются провести, когда наберётся достаточно участников!
— Здорово! — сказал Варламов. Каравелловцы оживлённо загомонили, обсуждая детали схватки. — Вот бы и нам так попробовать!
— Попробуете ещё! — пообещал Дима. — Обязательно попробуете — зря вы, что ли готовитесь?
— А ваши ребята? — спросил Командор. — Они, как я понимаю, там, на орбите сейчас на чём-то вроде экскурсии?
— Скорее, на учебной практике. — ответил Дима. — Через неделю возвращаются, а там и начало нового учебного года. А вот с января — к тому времени они целиком пройдут курс подготовки, и к тому же, все исполнится по шестнадцать, а кое-кому и по семнадцать — отправятся туда уже на более долгий срок, месяца на три.
Он ткнул большим пальцем вверх,
