Портальеро. Круг первый - Юрий Артемьев
* * *
Естественно, первым делом, как только мы нашли жильё, то отправились к морю. От нашего дома надо было или далеко идти до пологого спуска, или спускаться по крутой извилистой тропе по камням. Я пошёл напрямик. И не прогадал. Этот путь выбирали не все, да и пляж тут был не слишком оборудован для отдыхающих. Крупные камни, и местами неровная галька. В общем, не всем такое нравится.
Зато я был доволен. Можно было хоть какое-то время побыть в одиночестве. Я медитировал почти до самого вечера, глядя на то, как волны то накатывали, то откатывали, облизывая камни…
Машка тут же разделась и полезла в море. Меня она похоже, совсем не стеснялась уже, а больше её никто и не видел.
— Ты хоть плавать-то умеешь? — успел я спросить её.
Но она ничего не ответила и смело вошла в воду. И почти сразу, молча доказала мне, что плавать она умеет, и беспокоиться мне не о чем. Я конечно же слышал поговорку, что тонут в основном те, кто умеет плавать. Но, когда моя мёртвая подружка заплыла так далеко, что её уже трудно было разглядеть, а потом вернулась, паря над водой, то я и вовсе успокоился на её счёт. Та, кому суждено покинуть этот мир через день другой, вряд ли банально утонет в тёплом море…
Вот только у меня не появилось никаких новых мыслей по поводу того, как сделать так, чтобы тёмные силы не утащили бедную девочку в загробный мир со дня на день.
Ведьма говорила, что всё придёт само собой. Так оно и было. Как только возникала какая-то проблема, то сразу же возникали некие предпосылки для их решения. Только вот рядом со мной почему-то гибли люди. Одних убивали мои враги, а врагов в свою очередь, уже убивал я. И при этом, я поймал себя на мысли, что мне никого не жалко… Вот только разве отца… Новообретённого отца этого пацана, Максима Шварца. И бабушку, которую я при жизни не знал даже… А вот всех остальных… Нет. Не жалко.
А Маша. Она мне стала ближе всех других. Взбалмошная, местами капризная и своенравная, но своя, родная… С такой можно идти сквозь огонь и воду. Жаль, если она покинет меня и этот мир.
* * *
Кстати, обнаружил в себе новые способности. Теперь я могу глубоко нырять. Нет. Дышать под водой я пока ещё не умею, и жабры, как у Ихтиандра у меня не выросли. Но задерживать дыхание на несколько минут получается легко… Достал со дна для Маши большую раковину, нырнув поглубже… Рапаны они тут вроде бы называются. Внутри находился живой моллюск. Местные таких вываривают, потом раковину покрывают лаком и продают туристам. Предложил Маше этим заняться, но она сказала, что ей его жалко. Пришлось раковину снова забросить подальше в море.
* * *
Завтра первое сентября. День знаменательный не только тем, что детишки, от мала до велика, пойдут в школу, ПТУ или ещё куда… Но и тем, что это будет последний день Маши Кнопке на этой земле. Она, конечно, храбрится и делает вид, что верит в мои способности… Но я уже не раз замечал, что когда я не смотрю на неё, то она становится грустной и задумчивой. И мне кажется, что именно этим и вызвано её желание напоследок отрываться по полной. Мы с ней катались на аттракционах в парке Тридцатилетия Победы, ходили в кино и гуляли, гуляли. Периодически я покупал ей что-нибудь вкусненькое. Правда, для того, чтобы попробовать это, ей приходилось прятаться в камне моего перстня. Но это такие мелочи, на которые она уже не обращала особого внимания.
Зато я решил, что когда время будет приближаться к «часу Х», то имеет смысл спрятать её в камень. Вдруг проскочит указанный свыше день, а она останется со мной… Но верится в это с трудом. Либо её заберут в тот момент, когда она оттуда снова выберется, либо… Эх… Не думаю, что это поможет.
* * *
Снова подступает вечер… Закат на море красивый, и какой-то печальный. Где-то вдалеке играет музыка. Но у нас тут рядом ничего увеселительного нет. Поэтому за шумом прибоя даже не особо и слышно, что за музыка играет… Бу-бу-бу и всё…
Сегодня не хочется идти туда, где яркие огни и много весёлых людей…
— Максик! — грустным голосом спрашивает меня моя призрачная подружка. — Завтра последний день…
— Я знаю…
— Ты так и не придумал ничего?
— Я уже множество разных вариантов продумал, но ни один из них не даёт стопроцентной гарантии того, что я справлюсь. Понимаешь… Я даже не знаю, с чем мне придётся вступить в противодействие. А ведь чтобы победить, надо хотя бы знать, с кем сражаться.
— Я боюсь…
— Понимаю. Мне очень не хочется потерять тебя.
— Правда?
— Честное слово! Я впервые в этой жизни могу с кем-то говорить буквально обо всём, даже не подбирая слов.
— Да… Ты порой такое говоришь…
— Ты тоже. Вот и получается, что мы с тобой два сапога пара.
— Жаль… — задумчиво проговорила Маша.
— Чего тебе жаль?
— Того, что мы с тобой никогда не станем парой…
Вечерний тёплый воздух был густой, как кисель. И в этой звенящей густоте повисла длинная и тяжёлая пауза… Казалось, что молчание длится целую вечность. Я не знал, что сказать девочке, чтобы подбодрить её. А она молчала, глядя как по тёмной воде побежала лунная дорожка…
А я вдруг заметил, как еле-еле светится янтарным цветом камень в моём перстне. И это не отблеск бледной луны… Слегка крутанувшись на месте, я смог определить направление, в котором свечение камня было чуточку сильнее, и пошёл туда.
— Куда ты? — спросила Маша.
— Хочу проверить кое-что…
Идти оказалось недолго. Всего-то каких-то пару метров. Сигнал был слабый, но он указывал, что тут под камнями что-то есть… Недолго покопавшись, я нашёл маленькую золотую серёжку с бледно-розовым камешком.
Слышал я про такой бизнес на пляже. Ходят люди, с металлодетектором. Песок просеивают. И немало чего находят. Украшения и монетки… На пляже часто что-то теряется.
Я положил серёжку
