Шайя (СИ) - Меллер Юлия Викторовна

Правительство разрекламировало очаровательнейшую малышку из зарисовок первого года, а теперь она мало походила на себя, и все принялись обсуждать эти изменения. Кто-то давал советы по улучшению внешности в будущем, кто-то активно требовал, чтобы вернули прежнюю актрису, кто-то злорадствовал, намекая на то, что та жизнь, которую девочка вела, неблагоприятно отразилась на ней.

Шайя смотрела на себя в зеркало − и понимала, что через год-два-три она вновь поменяется и расцветёт, но возникшие споры расстраивали её.

И тем не менее, количество зрителей росло, как и её доходы от их просмотра, но смысл фильмов потерялся за обсуждением внешности, и когда её дроны с камерами потребовалось нести на техобслуживание, она отказалась.

— Я думаю, пора остановиться, − произнесла она, опустив перед Ниярди глаза.

— Ты не хочешь больше снимать свою жизнь?

Девочка отрицательно покачала головой:

— Это уже никому не нужно.

— Ты ошибаешься… но если ты устала…

— Да, возможно, я устала.

Больше они с Ниярди к этой теме не возвращались.

К концу промчавшегося единым мигом лета по всем каналам вновь стали показывать огромный сад, который прошлой осенью посадили жители, и в разных уголках планеты многие решили повторить подобное.

Детское личико Шайи часто мелькало в разных программах, и иногда она даже не узнавала себя, настолько сильно её внешность ретушировали. Профессору не удавалось придать всей шумихе акцент чистоты тела, но проект озеленения планеты набирал свою силу и распространялся со скоростью пожара.

Шайя радовалась тому, что оказалась причастна к этому движению, но более не проявляла своего участия в нём. У неё и без этого хватало хлопот.

Неожиданно увлечение шоколадом переросло в нечто большее. Подруге Дамира Зарине удалось заинтересовать кого-то из расы Драко этим товаром, и она ушла с работы, чтобы организовать частный бизнес. Отныне в обязанности Шайи входило придумывать новые вкусы конфет. Ну, придумывать по-настоящему ей не приходилось, но она пыталась воспроизвести вкус земных конфет, подбирая подходящие фрукты, орехи, экспериментируя со способами приготовления, а дальше действовал Цер. Парень продолжал учиться у Брисака, но стадия активного обучения прошла, и с каждым месяцем он становился всё более самостоятельным в решениях и действиях.

Сначала Цер при помощи своего удивительного обоняния совершенствовал те начинки для конфет, что предлагала Шайя, а потом очень серьёзно взялся за разработку собственной рецептуры, используя только натуральные ингредиенты.

Не так уж сложно было сделать шоколадные конфеты вкусными, но сохранить их, придать товарный вид, зная, что температурный режим хранения будет проходить буквально по границе − вот это было трудно.

Но Цер справлялся, и Зарина вложила все свои деньги в талант парня. Она сняла помещение, купила необходимое оборудование и первое время выполняла роль его помощницы, а Дамир взял на себя роль поставщика сырья, так как это у него получалось лучше всего.

И пока Драко не выкупили первую партию, все ужасно нервничали, но ящеры честно заплатили и заключили долговременный контракт. Ниярди сказал, что это первый торговый договор алайянцев с расой ящеро-людей, и искренне поздравил всех участников.

Шайя получала гонорар за каждый новый вкус и осенью по собственной инициативе подготовила на продажу фруктовые массы для конфет. Все равно она не могла пройти мимо поспевшего урожая, да ещё к тому же если перетирать фрукты на каменной мельнице, то получалось всё в большом количестве, и возможность продать лишнее не делала вложенный труд напрасным.

Заработок получался скромным, но если его сложить с тем, что давал просмотр фильмов и почти полное отсутствие трат, то всё это складывалось в хорошую сумму на чёрный день.

— Шайя, ты бы оделась потеплее, земля уже холодная, − тревожно поглядывая на подмёрзшие ночью томаты, попросил профессор.

— А мы с вами возьмём вот эти складные табуретки, − девочка показала рукой на перекладинки, соединённые плотной тканью.

— Разве сидение на земле не усиливает нашу связь… − профессор неопределённым жестом покрутил кистью руки, − … с космосом?

Подопечная состроила покаянное выражение и прошептала:

— Мне кажется, нам мало что поможет!..

— Зачем же мы тогда с тобой ходим встречать рассвет? — улыбнулся Ниярди.

Шайя пожала плечами. Они часто обсуждали пользу медитаций, но ни к чему не пришли. Вроде бы эта польза была, но в то же время ничего конкретного о ней сказать было нельзя.

Поэтому стараясь не обращать внимания на других алани, девочка усадила профессора на стульчик, накинула ему на плечи плед и точно так же рядышком устроилась сама.

К концу медитации она уже подумывала о том, что неплохо бы брать с собою горячего чая, но слово «чай» как-то тягуче растянулось в голове и пошли ассоциации с теплом и, видимо, всё же Шайя недосыпала, так как задремала на стульчике.

Мысли о тепле приятно разливались по телу, но потом вдруг ей стало холодно. Вокруг неё расстилалась ледяная пустошь. Смотреть на льды было интересно. Шайя не осознавала, что спит, но было понимание, что происходящее нереально. Впрочем, она не задумывалась об этом, а просто осторожно подалась навстречу приключениям, и с любопытством оглядывала ледяные торосы, поднятую ветром позёмку, бродящего в стороне белого медведя.

Всё выглядело очень реальным и оттого сон хотелось задержать подольше. Она смелее прошла вперёд и убедившись, что её не сбивает с ног ветром, разогналась и прокатилась на гладкой поверхности. Не желая даже во сне приближаться к опасному зверю, она развернулась, намереваясь ещё раз разбежаться и прокатиться, но заметила сжавшихся в большой комок человеческие фигурки.

Опешив, она пригляделась.

— Эй!

Никто её не слышал, но, возможно, помехой тому было завывание ветра?

Шайя приблизилась. Фигуры были замотаны в тентовую ткань, в одеяла и не понять было, сколько их.

— Эге-гей?

Она осмелела и подошла вплотную.

— Вы чего здесь сидите?

Никто на неё не реагировал и Шайя испугалась, что видит мёртвых людей. Она осторожно тронула пальцем крайнего из них, но тот, кого она касалась ничего не чувствовал, да и она сама… вроде есть ощущения касания, но нечеткое, всего лишь отголосок ожидаемого тактильного чувства.

Шайя заволновалась, но выровняла дыхание и обошла прижавшихся друг к другу людей. Они прятали лица в специальных зимних костюмах, но один из них вдруг медленно стал заваливаться вбок, защитные очки сползли, и девочка увидела знакомое лицо.

— Тиба? Сын Аоши Тиба?

На неё накатила волна страха и от удара она проснулась.

— Цветочек, ты не пострадала, − над девочкой склонился Сакр с Ниярди.

Оглядевшись, Шайя поняла, что уснула и свалилась с табуретки.

— Вроде нет, простите, что напугала.

— На тебе лица нет, − нахмурился профессор.

— Такой натуральный кошмар приснился, что я приняла всё за реальность.

— Ты уверена, что это не была реальность? — спросил старейшина.

— В смысле? Я же здесь, а не там?

— Шайя, возможно, ты отпустила своё астральное тело, и оно увидело что-то важное? — настаивал Сакр, и Шайя уже по-новому отнеслась к тому, что видела.

— Я не знаю… возможно… но…

— Что ты видела?

— Я… − девочка повернулась к Ниярди, − я видела того парня, помните, что вы приводили ко мне? Тиба!

Профессор никак не отреагировал и Шайя успокоилась. Ей почему-то казалось: услышь сейчас, что парень мёртв — и она поверит, что стала слышащей духов.

— Ты видела парня и что тебя напугало? — взгляд старейшины вкручивался в голову, и она недовольно запыхтела, глядя на него исподлобья.

— Ну-ну, я не враг, − усмехнулся Сакр, − ишь, нахохлилась, как птичка!

— Там льды повсюду…

— Что? Льды! — профессор схватился за сердце.

— Да, Тиба и несколько человек с ним, я не видела, они сидели прижавшись друг к другу, и кажется, замёрзли.