Моя анимежизнь 10: Генезис - Павел Смолин
— В Лондоне? — машинально спросил листающий текст Рассел.
— Ага, это там где, туман, чай, фиш энд чипс и Мерри Поппинс. В Лондоне! — радостно воспользовался я возможностью вставить отсылку.
Мужики хохотнули, мы ударили по рукам, и я оставил с ними Нанако — подписывать бумажки, юрист уже выехал. Ах, да!
— Мистер Ховард, если вас устроит наше сотрудничество, в будущем я бы хотел предложить вам еще несколько проектов.
— Я рад любым интересным предложениям, — улыбнулся не такой уж и востребованный в эти времена, по большей части «телевизионный», режиссер.
— А вам, мистер Кроу, если справитесь со скинхедом, я рекомендую записаться на бокс. Без фанатизма, но навыки получить необходимо — я поспорил с Сильвестром Сталлоне на половину миллиона, что мы способны снять фильм про бокс гораздо круче его «Рокки».
— Если нужно, я готов! — не стал отказываться и Рассел.
Грядет мощный «Нокдаун»!
* * *
— Здравствуй, любовь моя! — встретил я Хэруки у трапа.
— Здравствуй! — согрела она соскучившегося меня улыбкой.
Обнялись, поцеловались и пошли к вертолету.
— Лили дожди, поэтому мы почти все время просидели в лаборатории. Там так интересно! — вещала она по пути домой.
Временно попрощались — вечером вылетаем на Хоккайдо, встречать девяносто первый год. А вот Рождество пришлось встречать без нее, пригласив дедушек и бабушек. Все еще приятно проводить время с семьей!
Прибыв в аэропорт Саппоро, улыбнулись сыплющимся с неба снежинкам и отправились в нашу квартирку — плотно готовиться принять грядущий, сложный, но такой многообещающий год во всеоружии!
Глава 25
Утром первого января нас разбудил телефонный звонок. И почему я не выдернул шнур?
— Если там какая-нибудь хрень, всех уволю! — злобно пробурчал расстроенный мальчик, выбрался из уютных лапок лучшей девочки, откупившись поцелуем в щеку, и пошел разбираться. — Да?
— Одзава-сенсей, извините что беспокою вас лично, это Танака-сенсей.
Какой еще Танака?
— Доброе утро, Танака-сенсей. Все хорошо, уверен, что вы не стали бы звонить просто так.
— Да! Мы безвылазно сидим в лаборатории уже третий день. Благодаря скотчу у нас все получилось! Это — настоящий прорыв! — с тщетно скрываемым ликованием в голосе поведал сенсей.
Графен достигнут! Прикрыв трубку ладонью, я тихонько захихикал: «а как легендировать?», «а как объяснить?», «ой, ну я же не физик!». Просто посыпаешь скотч карандашом, заворачиваешь в кучу денег, и японские научные деды трансмутируют это в батарейку.
— Одзава-сенсей? Одзава-сенсей?
Просмеявшись, вернул трубку к уху:
— Я очень рад, что новый год начался с таких великолепных новостей! Это — огромный шаг для всей Японии, Танака-сенсей. Огромное спасибо всей научной группе и вам лично за то, что потратили время на проверку моей теории.
— Огромное спасибо за доверие, Одзава-сенсей! Мы все счастливы внести свой скромный вклад в величие Японии!
Вокруг меня одни фашисты! Ну не, это все-таки немного другое — в Японии патриотизм настолько не пустой звук, что даже зависть берет.
— Я так понимаю, вы — глава научной группы? — намекнул я ему наконец представиться.
— Да. Я возглавил группу исследователей графена в Токийском Университете. Кроме того, я бы хотел выразить свое уважение вашей невесте — она оказалась совершенно права, как, впрочем, и ожидалось от вашей избранницы, Одзава-сенсей!
А?
— Благодаря высокомолекулярным полифенолам из коры эвкалипта отношение углерода к кислороду C/O достигло двенадцати. И я полностью согласен, если использовать первый метод, предложенный вами, отношение углерода к кислороду будет только пять.
Ааа?!
— Сегодня мы попытаемся поэкспериментировать с полифенолами...
— Извините, Танака-сенсей, я сейчас на Хоккайдо, здесь холодно, поэтому надо бежать!
Теперь это твой головняк, уважаемый научный дед, можно я уже пойду?
— Да, разумеется, Одзава-сенсей! — ничуть не обиделся прерванный ученый. — Хорошей вам командировки!
Ага, командировка!
— Спасибо, что сразу же поделились новостями, Танака-сенсей. Постараюсь приехать в университет в ближайшие дни, лично поблагодарить вас и научную группу за усердный труд.
Положив трубку, вернулся в комнату и поведал поднявшей на меня бровку Хэруки:
— Нам открылась целая огромная ветвь древа технологий!
— «Древо технологий»? — хихикнула она. — Мне нравится!
— Научные деды могут спросить, рассказывала ли ты мне про эвкалипт.
— В Киото растет восемнадцать деревьев, — с улыбкой превратила она ложь в правду.
— Типа того, — легкомысленно улыбнулся я и выкинул графен из головы, занявшись более интересными делами.
Из квартиры мы выбрались только к полудню, и то вынужденно — на Хоккайдо прибыли Ханако и Хаттори-кун, будем снимать клип. Почему он? Ну, по росту подходит, а больше ничего и не надо — лица мы не покажем, почему бы не сделать хорошему пацану приятно — жизнь мне спас все-таки.
Ребята встретили нас у кафешки неподалеку от входа в парк. Ханако — в белом плащике, белой шапке с помпоном и белом же шарфике. Вся такая зимняя-зимняя! Хаттори-кун — в самой что ни на есть среднестатистической мужской куртке.
— Йо! — крикнул я им издалека.
— Привет-привет! — помахала Хэруки.
Ребята поздоровались в ответ, сблизились, и мы с Ханако немножко обнялись — по-дружески, разумеется! После этого я провел экспресс-брифинг:
— Наша цель — передать зрителю кусочек эмоций от свидания с Ханако, так что поработать придется в основном тебе!
Айдол покраснела и смущенно призналась:
— Я никогда не ходила на свидания.
— Я тоже! — поспешил избежать ответственности Хаттори-кун.
— Покажешь Ханако, что нужно делать? — попросил я Хэруки.
— Угу! — с улыбкой кивнула она и потянула девушку за руку. — Вот так тебе нужно будет вести Хаттори-куна. Мальчикам нравятся, когда их куда-то тащат!
Нам с сыном инспектора ничего не оставалось, кроме как двинуться следом.
— Вот оно как! — покивала Ханако, усвоив урок.
— И не забывай оборачиваться и что-нибудь спрашивать вот с такой улыбкой! — Хэруки обернулась и продемонстрировала счастливо-любопытную мордашку.
Как и ожидалось от лучшей
