Депутат - Алексей Викторович Вязовский
— Да она же продавщица бывшая, — наморщил лоб Василич вспоминая. — Я вроде так слышал. Кто еще за бандита пойдет?
— Смотри не ляпни где-нибудь, — укоризненно глянул на него Месяцев, — а то очень неудобно получится. У нее отец доктор наук и академик. Очень уважаемая семья. И она весьма культурная дама. Ну, почти всегда. Когда не злится… Случай один расскажу, обхохочешься… Это два года назад было. Тогда еще не все поняли, что это за благотворительный фонд такой.
* * *
Олег Викторович Цапко с наслаждением выпил горячий чай с лимоном. Положительно, день был хорош. Да и весь месяц тоже. Он прикупил квартирку в Испании и сыграл свадьбу дочери в хорошем московском ресторане. Потратился, в общем. Но ведь не зря он директор пансионата для престарелых и инвалидов. Тут копеечка, там копеечка, вот и рублик складывается. А инвалиды… Да им все равно подыхать. Половина — бывшие зэки, а вторая половина — старики одинокие, от которых собственные дети отказались. Никому до них нет дела. И пожаловаться они не могут, вмиг огребут от завхоза и парочки крепких санитаров. Тут у Олега Викторовича полный порядок, контингент к ногтю взят. Сладостные мысли прервал шум мощных моторов во дворе, и директор с изумлением рассматривал три тонированных Геленвагена, откуда вылезли плечистые парни в кожаных куртках. Они открыли заднюю дверь средней из машин, и оттуда вышла прелестная женщина в такой шубке, что у Олега Викторовича глаза на лоб вылезли. Это точно не нутрия и не норка, а других видов меха он и не знал. Здоровенный парень открыл перед дамой дверь, и она проследовала внутрь.
— Чего это она здесь забыла? Родственник у нее тут, что ли? — удивился директор и погрузился в свои мысли.
Олег Викторович почти уже забыл про странную посетительницу, но машины внизу и не думали уезжать и негромко фырчали мощными моторами. Февраль все же, греются. Вдруг дверь открылась, и в его кабинет зашла та самая дама, которая вблизи оказалась еще красивее. А еще в ее ушах загадочным блеском сияло как минимум по карату…
* * *
— По карату? — удивился Василич. — Ты же говорил, у них денег куры не клюют. Я думал, там хотя бы пять карат будет…
— Елена Геннадьевна считает, что пятикаратники — это для жлобов, — пояснил Месяцев. — Ей не нужно таким способом свой статус подчеркивать. Не перебивай. Так вот…
* * *
— Почему у вас люди лежат в луже мочи? — звенящим от ярости голосом спросила дама. — Где памперсы для взрослых, которые передал наш благотворительный фонд? Мы профинансировали установку пластиковых окон, и где они? Дует из всех щелей! Где функциональные кровати и антипролежневые матрасы? Да где, в конце концов, телевизоры в палатах? Их точно привезли сюда!
— А вы, собственно, кто такая, дамочка? — недоуменно поднял бровь директор. — И по какому праву тут распоряжаетесь? Тут государственное учреждение, и я вам никаких отчетов давать не обязан.
— У вас ветеран войны лежит в третьем блоке, — прошипела дама, и теперь она не казалась Олегу Викторовичу такой красивой. Фурия просто. — Его не переворачивали несколько недель. У него в пролежне голая кость торчит! Его матрас разложился от мочи, а панцирная сетка врезалась в тело!
— Я сейчас милицию вызову! — побагровел Олег Викторович и взялся за трубку. Но та молчала.
А вот дама смотрела на него и презрительно улыбалась. Видимо, она знала, почему не работал телефон.
— Семен! — крикнула она, и в кабинет протиснулся двухметровый громила, который посмотрел на Олега Викторовича так, что у него поджилки затряслись. А дама пояснила.
— Семен служил в Афганистане. И в одной из палат у вас лежит ветеран Афганистана без ног…
— Он алкоголик! — поспешно ответил директор пансионата. — Он просто ненормальный алкоголик.
— В общем, так, — дама сморщила тонкий аристократический носик и повернулась к громиле. — Семен, ты с ребятами остаешься здесь. Разберитесь тут, но я очень прошу, постарайтесь хоть в этот раз никого не искалечить. Нам скандалы не нужны. Это всегда так неприятно!
— Вы уедете, Елена Геннадьевна? — преданно посмотрел на нее громила.
— Да, мне в аэропорт спешить нужно, — сказала дама. — Кстати, у него есть квартира в Испании, коттедж неподалеку и машина хорошая. Он у тебя на контроле.
— Есть, — почти по-военному ответил громила и с жуткой улыбкой двинулся в сторону директора.
— Да что тут происходит? — только и сумел вымолвить Олег Викторович, но продолжить не смог, так как могучая рука выдернула его из кресла и бросила на пол. А пара направляющих пинков привели его в коленно-локтевое положение.
— Даже не вздумай подняться! — услышал Олег Викторович, и после этого мир вокруг него заиграл салютом разноцветных вспышек. Он и не знал раньше, что носком берца по копчику — это так больно.
Зрелище, которое последовало за этим, персонал и пациенты не забудут никогда. По драному линолеуму коридора полз на карачках здешний царь и бог, который каждые два метра получал могучий пинок в зад, отчего подлетал с тонким поросячьим визгом.
— Куда пошел? Тебе сюда! — Семен ударом слева направил его прямо в палату, где лежали люди, которые не вставали уже очень давно. Под кроватями засыхала моча, а смрад стоял такой, что Олега Викторовича чуть не вырвало.
— Языком слизывай! — скомандовал Семен, когда директор пансионата очутился перед лужей мочи.
— Я… я не буду! — осмелился было вскинуть голову Олег Викторович.
— А так! — к его затылку прижалась холодная сталь пистолета, и лязгнул затвор. — Не вводи в искушение, тварь. Слизывай, или я тебя прикончу, в натуре!
* * *
— И чем эта дикая история закончилась? — Василич слушал, неприлично открыв рот.
— До самого президента дошло, — хмыкнул Месяцев. — Министр жаловаться пришел на жену Хлыстова. Она ведь такое еще несколько раз устроила.
— А президент что? — вытянул шею Василич.
— Посмеялся и спросил, стоят ли теперь пластиковые окна, — пояснил Месяцев. — Он у нас, конечно… сам знаешь какой… «Первый раз бью по голове, второй по крышке гроба»… Но хорошую шутку ценит. Он Елене Геннадьевне потом какую-то медальку вручил. Не за это, конечно…
— А сейчас Хлыстов где? — спросил Василич.
— На календаре июнь, — вздохнул Месяцев, посмотрев на улицу, где наливалась зеленью листва, — и поэтому политическая жизнь в стране замерла. Ты спросишь почему? Да потому что Мария Сергеевна Хлыстова попросила папу показать ей рыбок, и они уплыли куда-то в сторону Большого Барьерного рифа. А поскольку Елена Геннадьевна топит спутниковый телефон мужа каждый раз, когда они приходят Дарданеллы, то связи с Сергеем Дмитриевичем нет.
— И что? —
