Кощей. Перезагрузка 2 - Ксения Чепкасова
«Прыгай, наконец, сокол ты безмозглый!»
Этот странный яростный окрик Кощея заставил меня разжать пальцы и позволить черной дыре поглотить меня, словно гигантский пылесос. Я полетел в абсолютной темноте – словно по трубе. Да с такой скоростью, что щеки болтались как у бульдога, открывая зубы. Все произошло так быстро, что я даже не успел закричать.
Меня выбросило на что-то твердое. И все сразу стихло. Наступившая тишина оглушила меня сильнее этого дикого полета.
Оглядевшись, я обнаружил себя лежащим на голой, иссохшей земле, покрытой трещинами. Вокруг расстилался безжизненный, одинаковый горизонт. Солнца или облаков не было – вместо неба только сплошной серый цвет. Но при этом все было хорошо видно.
Единственный предмет рядом со мной – это Врата. Они мирно стояли на расстоянии нескольких метров. Огни все еще светились, и портал из черного месива был пока что открыт.
- Знаешь, где мы? – шепотом спросил я.
- Ты мне льстишь все время, Ванечка. Ну откуда у меня такие сведения? Ведь я кроме нашего земного мира нигде больше не бывал.
- Ну, по крайней мере не видно монстров или каких-нибудь воинственных аборигенов. Первое условие я выполнил – запустил Врата и перенес свою шкурку в другой мир. Теперь давай поскорее смоемся отсюда и получим второй ключ.
- Полностью поддерживаю, великий государь!
Я поднялся на ноги, поправил ножны с мечом и лук с колчаном. И поспешил обратно к Вратам. Прямо сейчас русалки атакуют Ваську и всех остальных. Надо скорее возвращаться и помочь им.
Но я не успел добраться до цели. Земля под ногами вдруг задрожала и резко провалилась. Как будто отреагировала на мои шаги. Между мной и Вратами раскрылась глубокая пропасть, и я полетел прямо в нее.
- Нееет!
Только и успел закричать я, напрасно хватаясь руками за воздух – будто пытаясь дотянуться до Врат. Слишком поздно! Я падаю на дно, и Врата все больше отдаляются от меня, превращаясь лишь в точку на самом верху.
Глава 23
Едва очнулся, сразу же поморщился от боли в макушке. Перед глазами все плыло. Дрожащей рукой я дотронулся до головы и почувствовал что-то мокрое. Картинка перед глазами постепенно становилась более четкой, и я смог рассмотреть кровь на своих пальцах. Вот зараза! Разбил голову. Надеюсь, хоть сотрясения нет.
Я сел на земле и осмотрелся. Лежу на самом дне пропасти. Наверху серая, мрачная пелена – далеко-далеко. И как я вообще не разбился насмерть? Может я все-таки умер? На всякий случай пощупал свои потроха. Нет – вроде все на месте. Хоть и маленько отбитые.
Кладенец валялся рядом со мной, вяло поблескивая в полумраке. Видимо, выскочил из ножен. Стрелы рассыпались из колчана. Я принялся собирать свое барахлишко.
- Кладенец, ты как?
- Я-то в порядке. Что со мной станется? Даже силы чутка возвращаются. А вот твоей голове не поздоровилось…
- Чудо, что я вообще живой.
- Видать, упали мы с тобой удачно. Да и законы гравитации здесь другие. Все-таки чужой мир.
Да уж, и неизвестно каких еще фокусов стоит от этого мира ожидать.
Тем временем начался ливень. Холодные капли стеной падали с безжизненного серого неба (ну или что там было наверху). Я натянул кафтан до самой головы и принялся бегать по всей пропасти в поисках какого-нибудь укрытия. Но повсюду натыкался лишь на отвесные стены. Словно арестант во дворе-колодце.
Из живого я обнаружил только скудную ветку, волшебным образом выросшую прямо в скале. Под ее листвой пряталось птичье гнездо. А в гнезде пищал голодный птенчик.
Вот и славный ужин! Я не ел почти весь день и сейчас буквально помирал от голода. Да еще и холод от дождя как будто усиливал его. Можно сломать ветку и попробовать развести огонь, когда дождь кончится (надеюсь, что кончится…). И на этом огне зажарить птичку.
Я достал Кладенец и направился к гнезду. Моя грозная тень упала на это жалкое убежище, и птенчик испуганно сжался в комок. Я уже застыл над ним, собираясь обрубить ветку и схватить мальца.
Но блин… Такая все-таки пуська. Пищит, жмется. Такой маленький и жалкий. Сидит тут один под дождем, мама улетела.
- Может не будем его есть, а? – предложил Кладенец, - Он такой хорошенький.
- Ага, а мне прикажешь помереть от голода, раз он хорошенький?
Но это я так, просто ворчал. На деле я осторожно вынул кроху из гнезда и укрыл под своим кафтаном. А сам уселся прямо на земле, прислонившись спиной к скалам. Так мы с птенцом просидели весь дождь. Когда он начал, наконец, стихать я спросил:
- Кладенец, и долго мы уже так сидим?
- Ровно девяносто семь минут и тридцать пять секунд, Ваня.
- А кажется будто уже целую вечность.
- Может и вечность. Не уверен, что время идет здесь также, как в нашем мире.
Я нахмурился, размышляя о том, что сейчас мои друзья воют с кровожадными русалками. А я мокну здесь как дурак под дождем с птенцом за пазухой.
Тут мое внимание прервал звук крыльев. Подняв голову, я почувствовал себя на месте птенца. Теперь на меня самого упала гигантская, угрожающая тень. Это был огромный орел, спускавшийся прямо ко мне.
Я схватился было за меч, но Кладенец отчаянно зашептал:
- Не надо, Ваня! Это за птенчиком.
Я нехотя опустил руку. А птенец радостно запищал и засуетился под моим кафтаном.
Орел грациозно опустился, заняв собой почти все свободное пространство. Умные, черные глаза уставились на меня, а затем на крошечный комочек в моих руках. Орел мигом понял, что произошло и склонил свою красивую голову.
- Благодарствую, Иван-Царевич, что не убил моего птенца.
- Да не за что.
Живот предательски заурчал, выдавая мои изначальные преступные намерения. Я вернул птенчика обратно в гнездо.
- Проси все, что пожелаешь, - добавил орел.
Я сперва хотел сказать, что ничего мне не нужно. Но вовремя спохватился. Орел вон какой огромный – такой же большой, как деревянный, на котором я когда-то летал.
- А ты сможешь вытащить меня из пропасти?
Орел задумчиво склонил голову набок.
- Это возможно. Но понадобится много сил. Путь на самом деле дальше, чем кажется отсюда. Да еще и с тяжелой ношей.
Такой уж прям тяжелой! Я вполне стройный. А сейчас еще и голодный – совсем как пушинка.
- Если ты
