Могучий маг-универсал в школе заклинателей - Amazerak
— А у меня… у меня всё по-старому, — вздохнула мать. — Вчера родственники в гости приезжали. Степан Юрьевич с женой и детьми. Я рада, что у тебя всё хорошо. Не представляешь, как я беспокоилась, боялась, что будет, как в гимназии…
В гимназии Вячеславу приходилось несладко. Там учились дети тверской аристократии, многие из которых опережали его в развитии магических способностей. Само собой, были и унижения, и даже избиения пару раз. Отчим, что любопытно, не вступался, а наоборот ещё сильнее гнобил пасынка за слабость.
— Туда, где я сейчас учусь, сильные владеющие не идут. Там почти все такие же, как и я, — успокоил я мать.
— Ну и слава Солнцеликому! А почему ты не в школе? Ведь сегодня понедельник. Разве вас отпускают в будние дни?
— Изредка можно отпроситься, что я и сделал. У меня к вам дело.
— Да, ты говорил. Так что за дело тебя привело сюда?
— Видите ли, я много слышал о том, как мой дед ходил на нижние слои и разбогател на добыче чудо-камней. И меня заинтересовал его опыт. Вы что-нибудь знаете об этом?
— А почему ты так интересуешься этим? Что ты хочешь сделать?
— Как видите, денег у меня нет, и поддержки от семьи я не жду. Мне придётся строить свою жизнь самостоятельно, а для этого нужны средства.
— И ты хочешь… добывать чудо-камни? Нет! Нет, это невозможно.
— Почему?
— Потому что в местах, куда ходил твой дед, не осталось ничего. Даже твой отец не смог найти новые месторождения, хотя потратил не один год и два раза чуть не погиб. Мы поняли, это бесполезно. Нижние слои не дали нам ничего. Оставь эти мысли.
— Может быть, попробовать снова?
— Думаешь, это так просто? Думаешь, кто угодно может пойти на нижний слой и разбогатеть? Если бы это было так, всем бы только делали, что добывали чудо-камни. Но всё гораздо сложнее. Они есть не везде. Порой их приходится искать очень долго. И если у тебя нет хотя бы сотни человек, которые будут заниматься разведкой дни напролёт, шансы обнаружить месторождение почти равны нулю. Твой отец не один год ходил туда. Дед говорил, что ничего не получится, что в известных нам точках камней не осталось, но Степан и слушать не хотел. Кучу сил потратил, и всё тщетно оказалось. Не повторяй его ошибок. Ты получишь образование, поступишь на государственную службу и будешь иметь стабильный доход. Это лучше, чем постоянно рисковать жизнью ради несбыточных мечтаний. К тому же походы на нижние слои не проходят бесследно для здоровья. Твой дед умер в пятьдесят семь лет, хотя мог бы ещё жить и жить. Но у него в последние годы развилась энергетическая болезнь. Он слишком долго пробыл на нижних слоях.
Похоже, добыча чудо-камней, и правда, была делом непростым. Главная трудность, как я понял, заключалась в их поиске. Воротынский нас посылал в места, где их много, но я же не знал, сколько времени требовалось разведчикам, чтобы обнаружить нужную породу. Отец Вячеслава годами ходил на нижние слои и ничего не нашёл. Ему не повезло, и он закопался в долгах.
Получится ли у нас с дядей? Я владел «волшебной» тетрадью с десятками координат. Многие имели подписи. Например, напротив некоторых стояли крестики, видимо, означавшие, что там ничего нет, а напротив других было указано, в каком направлении идти. Все шансы у меня были, хотя я не строил иллюзий: на поиски всё равно может понадобиться куча времени.
— Возможно, вы правы, — согласился я. — Возможно, камни найти непросто. Но это не имеет значения. У деда был куб перехода. Как я понял, им же пользовался и отец. Где сейчас артефакт?
Глава 20
Мать молчала некоторое время. Видимо, не ожидала, что я поставлю вопрос ребром. Конечно, она могла сейчас соврать, что продала куб, или она в самом деле продала его. Тогда и моя поездка, и этот разговор окажутся бессмысленными.
— Знаешь, Вячеслав, сейчас он тебе не нужен, — произнесла мать после паузы. — Куб лежит в надёжном месте. Это наша реликвия, которая имеет не только финансовую ценность. Прежде всего, это память. У нас не осталось ничего, кроме него. Мне даже пришлось соврать Сергею, что я его продала. Поэтому, извини, но куб будет храниться у меня.
— До каких пор?
— Пока не увижу, что тебе можно доверить столь важную семейную реликвию.
Положение было не совсем безнадёжным. Куб у матери действительно был, вот только отдавать его она отказывалась. Якобы, я мал ещё, чтобы такой ценной реликвией обладать. И что делать? Ждать, пока на неё откровение снизойдёт?
— А если я, допустим, достану координаты точек, где чудо-камни растут? — я не собирался сдаваться без боя. Куб должен оказаться у меня — иной вариант даже не рассматривался, или я зря сюда ехал?
— И откуда же, позволь тебя спросить, ты достанешь координаты? Те, кто их знают, никогда просто так не скажут. Такая ценная информация может стоить сотни рублей, если не тысячи, да и то велик шанс, что тебя обманут и подсунут пустые точке, где давно уже ничего нет или никогда не было.
— Матушка, при всём уважении, но это уже моё дело. Мне семнадцать, из дома меня выгнали, и отчитываться я больше не обязан ни перед отчимом, ни перед вами.
— Что ты такое говоришь, Вячеслав? — мать посмотрела на меня с болью во взгляде. — Мы же растили тебя.
— Ага. При этом вы с отчимом допускали, чтобы надо мной издевались все, кому не лень, оставили меня без наследства и вышвырнули из дома. А теперь ещё и отказываетесь отдавать последнее, что досталось мне от отца. Собираетесь себе куб присвоить?
— Это не так! Не смей меня обвинять! Я поклялась сохранить наш фамильный артефакт, и я сделаю это. Потом сам скажешь мне спасибо. А по поводу наследства мы с тобой уже много раз говорили…
— Не надо оправдывать свои ошибки. Сергей не имел никакого права забирать у меня всю фабрику целиком, а дедовский особняк — и подавно. Он запугал вас, надавил. А вы до сих пор не желаете признать, что поддались на его наглым манипуляциям, и оправдываете его.
— Довольно! Не надо со мной говорить таким тоном.
— Лучше бы Сергея
