Рысюхин, это можно пить?! - Котус
Пока грузили грузовик, уж простите за тавтологию, на крыши боевых модулей поставили в турели тяжёлое оружие, то есть — картечницу и оба крепостных ружья. Этих монстров мой воевода выторговал у военных сверх царского подарка, под списание. Гладкоствольные «бабахи» калибра дюйм с четвертью — их даже не стали перестволивать на метрический калибр — с длиной ствола почти два метра, зато изначально казнозарядные, пусть и с чудовищно примитивными затворами, которые пришлось переделывать под что-то вменяемое. К ним шли соответствующих размеров патроны, похожие на заряды к охотничьим ружьям, трёх видов: с круглой пулей, с чугунной дальней картечью и со свинцовой ближней. Пулевые мы переделали под нарисованную дедом «турбинку»[1] — жуткая вещь оказалась. Скорее снаряд, чем пуля, внешне похожий на уменьшенную миномётную мину и весом примерно двести пятьдесят граммов. Если туда ещё поместить пару макров для дополнительного взрывного урона — вообще жуть получится, но ни свободных кристаллов, ни времени для работы над взрывателем физически не было.
Ладно, что-то я отвлёкся. В пятиместные кабины и боевые модули пяти броневиков поместилось сорок пять бойцов, считая с шофёрами. Колонна получилась более чем внушительная: автомобили одного стиля, три — с тяжёлым оружием на крышах и с торчащими из люков стрелками при нём, один непонятный, с цельнометаллическим кузовом и грузовик — но с точно такой же кабиной. Пожалуй, именно внушительность помогла заставить разобрать баррикаду, она же будущий костёр, на мосту в Рудне и не дать собрать её обратно сразу же за спинами. Внушительность — и обещание, что скоро будет идти ещё одна колонна. Ещё внушительность привела к тому, что пятеро жителей Черновы, уходившие переждать беду в Рудню, развернулись и пошли обратно домой — присмотреть, как они выражались, за домом и глянуть, что будет.
Подъехав к назначенной крепостью деревне, мой воевода сразу направил миномётчиков разворачиваться на границе пустыря и поля, а сам повёл оставшуюся колонну на северо-западную окраину деревни. Автомобили поставили в огородах, вблизи домов, поломав некоторые загородки и свернув один курятник. Зато наружный плетень стал своего рода заграждением, последним препятствием для монстров на пути к бойцам. В центре поставили броневик с картечницей, по бокам от него, метрах в пяти, два оставшихся. Бойцы заняли места у амбразур, направленных в поле, первые номера расчётов тяжёлого оружия и так сидели на своих «жёрдочках» под крышей, вторые (а в случае картечницы — и третий) приготовились снаряжать кассеты, обоймы для стрелков и подавать патроны, как вверх, так и в сторону — благо, проход вдоль обращённого к домам борта был свободен.
К этому моменту уже видно было в бинокль шевеление на опушке леса в четырёх с половиной километрах от позиций, но для стрельбы расстояние было запредельное, так что первыми свой голос должны были подать миномёты. И они подали — уже через три минуты первая пристрелочная мина ушла с возимого орудия и через положенное время разорвалась примерно в трёхстах метрах от края леса и в четырёх сотнях левее условной центральной оси. Это словно послужило сигналом для тварей, которые начали выбегать из-под деревьев, сперва отдельными группами. Вторая мина после корректировки легла по центру поля и в двух сотнях метров от опушки — там, где и собирались ставить первую огневую стену. Почти одновременно взорвались и первые гостинцы двух других миномётов, одна из которых удачно разметала стаю из трёх десятков низкоуровневых крысюков.
Бой с Волной начался.
[1] На самом деле там скорее фантазии на тему пули Полева, а не Майера — тяжёлая головная часть с латунным сердечником и свинцовый хвостовик с восемью лопастями, всё это — в алюминиевом стаканчике-обтюраторе из двух половинок.
Глава 25
Обещанная вторая колонна прошла через мост меньше, чем через 20 минут, хоть выглядела и не так внушительно, уже привычные местным жителям грузовик и два пикапа, но в том же стиле и с тем же самым гербом на дверях кабин.
Пока не вместившиеся в броневики семеро дружинников при помощи более-менее постоянных обитателей изнаночного форта и Рысюхино загружали в каждый пикап по сорок ящиков с минами, из «Прикурганья» приехал трёхосный грузовик, что только-только выгрузил привезённый из Слуцка сахар. Силантьев просто позвонил в трактир и через его держателя выяснил наличие транспорта, а также и мобилизовал его «именем барона». В грузовик закинули вдвое больше, чем в каждый из пикапов, что составило больше четырёх с половиной тонн, и, докинувшись десятком ящиков с патронами двинулись в путь.
К этому моменту до имения уже донеслись раскаты первых взрывов. И то сказать: от места погрузки до огневых позиций по дорогам-то было около десяти километров, а по прямой — порядка шести с половиной, что до миномётов, что до их целей. При выезде выяснилось, что местные шоферюги ездили с привычной для себя скоростью порядка пятнадцати километров в час, как на конной упряжке на рысях, и не умели разгоняться быстрее. Ничего, под Машиным руководством — научились. Правда, поначалу Маше самой пришлось сесть за руль первого пикапа, а во второй посадить дружинника.
К приезду снабженцев миномётчики уже успели расстрелять почти половину привезённых с собой боеприпасов, так что их пополнение приняли с радостью и облегчением.
Командовал батареей, специально нанятый на эту роль после испытания нашей артиллерии и решения о её постановке на вооружение, офицер. В армии он был прапорщиком, командовал орудийным расчётом, как мои старые знакомые, «рыбные братья». Только вот ни в звании, ни в должности никак не рос из-за конфликта с начальством. Они там действительно невзлюбили друг друга на личной почве, к профессиональным качествам это отношения не имело, я проверял, по разным линиям. У нас он получил должность командира батареи, сравнявшись в должности со своим обидчиком и рьяно осваивал новый вид вооружения. Для боя комбатр взобрался на кабину миномётного грузовика, откуда при помощи артиллерийского бинокля мог видеть всё поле боя, а также обозревать свои позиции и при помощи пары вестовых диктовать установки прицелов. Воевода с завистью покосился на такой удобный КП, где уже был установлен своего рода пюпитр для планшета и логарифмической линейки, а также лёгкое плетёное кресло, но уж очень далеко было до остальных бойцов, да и звук миномётных выстрелов, пусть и был много тише, чем у традиционных орудий сопоставимого калибра, но получать доклады и отдавать приказы рядом с ними было очень
