Первый шаг Некроманта. Том 3 - Илья Рэд
Но здесь было что-то иное, непонятная сила вливала в неё страстное желание наброситься на Барятинского, выполнить любую его прихоть, даже самую постыдную. Она была готова наплевать на то, что о ней подумают. Скажи он ей сейчас убить всех гостей, она бы разнесла поместье к чёртовой матери. Репутация ни что по сравнению с тем, что она только что познала.
Растекающееся по всему телу тепло… Каждый сантиметр разрывало от восхищения, стоило лишь взглядом коснуться молодого аристократа. Каждая чёрточка, каждый изъян его тела казались идеальными.
«Он…он отверг меня⁈» — в ярости прозвучало в голове, когда она приблизилась к барону и хотела поцеловать его в губы, но вместо этого он убрал её подбородок в сторону и попросил повторить слова, за которые Рената вырвала бы кадык любому мужчине.
Однако его голос и касания так возбуждали и били приятным током, что она послушалась и поклонилась ему.
— Мой господин, простите эту заносчивую сучку за недостойное поведение, — услышала она себя, и в щёки ударил жар, смесь стыда, ненависти и непонятно откуда взявшегося восхищения. — Клянусь служить вам до последнего вздоха, можете делать со мной всё, что посчитаете нужным, — вырвалось следом, но уже добровольно.
«Чёрт, меня же никто не заставлял! Зачем я это сказала? И почему я стою на коленях?»
Она хотела поцеловать его ноги. Такие прекрасные… Земля не смеет их касаться! Но господин великодушен, он не позволил ей упасть на такое дно и велел встать. Рената была готова принять и унижение, жила бы с ним, но это отравило бы её существование. Благодарность за то, что он не пользуется ей грязно, распирала её изнутри.
Да она может доверить ему свою жизнь.
«Рассуждаю, как маленькая шалава», — промелькнула в мозгу последняя отрезвляющая мысль.
Рената зажмурила глаза, пытаясь сопротивляться, выгнать эту негу из организма, но та сжирала её, поглощала всё больше и больше. Жмудская схватилась за голову, как если бы та пульсировала от боли, но это было наслаждение, слишком много наслаждения… Ей столько не надо. И тут она почувствовала, что господин её коснулся. Взял за плечо.
А потом снова порезал себя и накормил с рук. Тогда последние отголоски старого разума вышвырнулись прочь, и освободившееся место заняла другая Рената. Верная слуга своего Повелителя, своего господина. Она чувствовала, как внутри неё всё перестраивается, и кожа горела, её щипало на каждом сантиметре.
— Подойди к зеркалу, — вдруг прозвучал его мужественный голос, и она послушалась.
— Это… я? — на неё смотрела не тридцати семилетняя женщина, а дева, которой едва стукнуло восемнадцать.
У неё так перехватило дух, что она разинула рот и подумала, будь она мужчиной, то накинулась бы на саму себя немедля. Исчезли все морщинки, складочки на её теле, и она легонько тронула ладонью причёску каре, чтобы посмотреть, как плавно переливаются на свету чёрные волосы.
Грудь стала подтянутее и больше чем была. Она изогнулась как лань и потрогала себя за попу — гладкая, мягкая, нежная, как и вся остальная кожа. Подняв руку, она изучала ладонь так, словно никогда её больше не увидит.
— Это жестоко, — сказала она, и слёзы сами собой выкатились из её глаз.
Рената знала, что техника Гемокавио, которую она практиковала для косметического эффекта, слетала после использования любых заклинаний. Поэтому она не любила, когда её просили во время разъездов демонстрировать свои умения — Жмудская потихоньку превращалась обратно в уродку. Три-четыре раза позволишь себе что-то сколдовать и всё — прощай внешность: опять доить недоумка Войцеха.
Но если слугу она могла использовать как хотела, то вот Господин не всегда будет в её распоряжении. Единожды увидев, что можно выглядеть вот так, она ни за что не захочет возвращаться к старому облику. Сейчас она покажется гостям в таком виде, а что потом? Насмешки и злорадство?
Сильные эмоции вновь расшевелили в Ренате сопротивление.
«Да пусть оно всё сгинет!»
Девушка щёлкнула пальцем, и из него вырвалась тёмная субстанция, способная наносить увечья только живым объектам. Держа этот шарик в руке, она намеренно тратила много маны, чтобы снова вернуться в старое обличье. Зажмурив глаза, пани Жмудская прождала около минуты и затем вновь их открыла.
— Как?
На неё всё ещё смотрела молодая красавица.
«Ничего не изменилось. Теперь я навсегда такая?»
* * *
Мне пришлось в буквальном смысле оттаскивать от себя клещами эту спятившую самку. Иначе и не назовёшь. От неё разило неприкрытой похотью, а когда Рената принесла клятву и вдруг увидела, что внешность сохранилась навсегда, то и вовсе слетела с катушек.
Она говорила такие непристойности, что даже я, повидавший всякого за девяносто лет жизни, и то покраснел. Велев ей одеваться, я вышел наружу и сходил в уборную ополоснуться. Если честно, не было гарантии, что я смогу подчинить живого некроманта и вся эта авантюра могла пойти по известному месту, но самое сложное осталось позади.
Жмудская оказалась настолько сильна, что потребовалось дважды кормить её кровью. У меня было с чем сравнить: те же мортиканты ниц бросались, стоило им хоть одну капельку слизать с пыльной земли, а здесь убойная доза и причём дважды! «Восьмёрка» — этим всё сказано.
Звёзды во многом сошлись: повезло, что она постоянно пользовалась техникой Гемокавио и, считай, добровольно попалась в мою ловушку.
Насколько я понял, это была секретная метода, доведённая до ума в лаборатории польского ковена. Не сказать, что она полезна, ведь давала только косметическое действие, но для десятков женщин-некромантов это спасительная соломинка, чтобы наладить личную жизнь.
Сегодняшние события расширили моё понимание о том, кто такой Повелитель смерти, но это не значило, что я могу заставить всех пить мою кровь и тут же подчинять. Это работало только на мортикантов, а с живыми людьми вот таким вот способом.
«Надо будет заехать к ним на чаёк в Польшу», — я улыбнулся в зеркало, представив, какой там поднимется шорох.
Я вытерся и пошёл обратно. Ковен давал мне плацдарм для слежки за вражеским государством и не одним. Ведь поляки входили в Скандинавский союз и могли свободно передвигаться по территории своих партнёров.
«Слишком глобально, сейчас надо решить местные вопросы».
Я вежливо постучался в дверь, и оттуда послышалось: «Войдите». В этот раз Рената сидела уже одетая на диване, но всё равно пожирала меня глазами.
— Давай договоримся сразу, — велел я ей, — на людях ты ведёшь себя как обычно, ничем не выдаёшь нашей связи.
—
