Где моя башня, барон?! Том 6 - Антон Панарин
— Как я рада тебя видеть, Володя, — прошептала она.
— А я как рад, если б ты знала, — хмыкнул я, чувствуя как кровь приливает в низ живота.
— Я чувствую, — шепнула Юлиана, и на её щеках заиграл румянец.
— Кажется, нам пора в библиотеку, — сообщил парням Илья, вставая из-за стола и отправляя кружку чая в мойку.
— Так она ж сегодня не ра-работает, — аж заикаться начал Миша, замирая у входа в свою комнату.
— Значит в парке у нас неотложные дела, — настойчиво сообщил ему Илья. — Виталя, тебя тоже касается.
— Да, сейчас, — накидывая рубаху, выскочил княжич, подмигнув мне.
Когда парни вышли из дома, Юлиана скинула сумочку с плеча, оставляя её на угловом диванчике. Осмотрелась.
— Да, хороший домик, — оценила она. — Лучше чем общага.
— Чай будешь? — отправился я к электрочайнику.
— Не откажусь, — кивнула Островская, присаживаясь на табурет.
— А как у тебя получилось зайти сюда? — бросил я любопытный взгляд в её сторону, заливая чайные пакетики кипятком.
— Да просто, — засмеялась Юлиана. — Как узнала, что ты зачислен в Краснодар, так и решила навестить. Сегодня же день открытых дверей. Всех пускают.
— Приятно слышать, что ты не пожалела на перемещение жемчужины, — поставил я перед ней кружку чая, сел рядом.
— У меня были свои припасы, — заблестела глазками Островская. — И для такого кавалера мне ничего не жалко. К чёрту чай. Я не за этим.
— За чем же? — взглянул я красотку, которая щёлкнула замком на входной двери, затем направилась ко мне.
— Пришла посмотреть, где ты будешь жить ближайшие пять лет, — томно ответила Юлиана.
— Тогда предлагаю сразу осмотреть спальню, — я поднялся и взял её за руку.
Мы поднялись в мою комнату, стянули с друг друга одежду и упали на кровать.
— Тише, нежнее, — ослабила она мой напор.
Медленно и страстно мы принялись ласкать друг друга, и я не выдержал, проник в неё.
— Ох-х-х, — отозвалась Юлиана. — Как же долго я этого ждала.
Постепенно с медленного темпа мы перешли на более быстрый и закончили свой любовный танец одновременно. Юлианна вскрикнула, обняла меня ногами, и мы так замерли на пару минут, смотря друг другу в глаза.
— Ты потрясающий любовник, — шепнула Юлиана.
— И ты была великолепна, моя тигрица, — произнёс я, получая в ответ жаркий и долгий поцелуй.
Затем мы отправились в душевую кабинку. Вместе, разумеется. В ней было очень тесно, да ещё чуть кран не свернули набок. Но любовные игры получились более страстными и быстрыми.
Чуть позже, когда я провожал Юлиану, она огорчённо сообщила, что её отец договаривается насчёт Владивостокской Академии. Чуть с опозданием, но она уже скоро поступит именно туда. И пообещала, что постарается перевестись сюда.
— Всё получится, обязательно, — приободрил я её и проводил до проходной.
Хотя сам прекрасно понимал, что Островский костьми ляжет, но не позволит этому случиться. Ведь он явно подсуетился, чтобы лишить свою дочь возможности попасть в ту же Академию, где учусь я. И так ведь было понятно.
Но Юлиане об этом знать незачем. Понятно, что она об этом догадывается. И поэтому огорчается. Но зачем её расстраивать? Я не хотел этого.
Когда я вернулся, парней ещё не было. Поэтому, допив чай, я отправился в спальню и, завалившись на кровать, врубил телек.
Шла передача о животных. Где львиный прайд терзал убитую лань. Я усмехнулся, понимая, что точно также происходит здесь с одиночками, которые не в состоянии себя защитить.
Развелось тут всяких Болотиных и Аляпьевых. Пора наводить порядок. В этом случае с виду беспомощная лань в моём лице даст звезды всему прайду. Хотя, уверен, что Илюха мне охотно в этом увлекательном деле поможет.
На этой замечательной ноте я закрыл глаза и задремал.
Я открыл глаза, понял, что не в кабинете господинницы. Затем вскочил с кровати. За окном кто-то резко разговаривал.
Если на кого-то из моих соседей наехали, им сейчас придётся несладко. Я взглянул на будильник, который стоял на тумбочке.
Полтора часа я точно отдыхал. Ну надо же. То ли перемещение повлияло, то ли смена часовых поясов. Шутка ли, семь часов разницы?
Я умылся в ванной, затем спустился вниз, уже более-менее различая слова. Один из голосов был Ильи, а вот второй…
Да каким боком он здесь появился⁈ Островский наезжал на Илью, а тот сообщал, что это частная территория и просил его культурно удалиться.
— У меня к нему серьёзный разговор. Уйди с дороги, — зловеще шипел Островский.
Я в это время вышел из дома, не спеша направился к торговцу.
— О, Николай Трифонович, приветствую вас! Какими судьбами к нам⁈ — воскликнул я.
— Чтоб тебя, ублюдка, проучить, — прошипел Островский.
— Фу, как грубо, — сморщился я, останавливаясь напротив него. — Илюх, спасибо. Дальше я сам.
— Ну хорошо, — обвёл он нас растерянным взглядом. — Если что — зови.
Мы остались наедине. Островский прожигал меня глазами, сжимал кулаки.
— Я внутрь не приглашаю. Говорите здесь, что хотели, — сухо произнёс я.
— Ты, скотина, был с моей дочерью! Ты охмурил её, паскудник! Я видел это через камеру на её одежде! — взревел он. — Как ты мог, тварь ты наглая, покуситься на мою дочь⁈ Я ведь тебе говорил, сволочь.
— А вот грубить не надо. И следить за дочерью нехорошо, — резко процедил я. — Юлиана сама приехала. И мы переспали с ней по обоюдному согласию.
— Ты воспользовался её наивностью, скотина, — протянул Островский. — Ты использовал её.
— Она у вас очень умная, красивая, но точно не наив… — Островский не дал мне договорить.
— Заткнись! Заткни свою пасть, ты… — он подошёл ко мне, поднял задрожавший кулак, остановив его у моего лица.
— Ну, и что ты остановился? — ухмыльнулся я, даже не дрогнув. — Я же обидел твою дочь. Да так, что она счастливая от меня уехала.
— Ну всё, подонок, — зашипел Островский, густо покраснел, роясь в кармане. Затем вытащил белую перчатку. — Я тебе объявляю ду…
Он не успел договорить. К нам подъехал представительный белый автомобиль с шуршащими на ветру гербовыми флажками на капоте.
Островский замолк, отошёл в сторону, растерянно посматривая то на меня, то на автомобиль.
Дверь машины раскрылась, и из неё вышел худощавый мужчина с тонкими усиками, в тёмно-сером костюме с красным галстучком. Мужчина окинул нас холодным взглядом. Интересно, что здесь забыл имперский клерк?
— Владимир Авдеев? — спросил он у меня.
— Да, он самый, — кивнул я в ответ.
— Держите. Это вам, — протянул он золотистый витиеватый скипетр с навершием в виде двуглавого орла.
— Хм, а что это? — я слегка растерялся. Хотя сразу же и вспомнил, где видел такую штуку. По телеку,
