Начальник милиции. Книга 6 (СИ) - Дамиров Рафаэль
Проблемы у Баночкина на ровном месте. Но теперь это и мои проблемы тоже. Ведь по своей должности начальник милиции — в каждой бочке чопик.
— В чем дело, граждане? — я вошел в здание со стороны дворика и остановился в коридоре перед возмутителями спокойствия.
— Товарищ милиционер! — всплеснул руками небритый мужичок похмельно-мятого вида, но без перегара, и глаза у него трезвые и желтые, как у язвенника. — Я вам печенкой клянусь! Видел! Видел упыря!
На мужичке все тот же синий спортивный костюм с дыркой на колене, те же галоши с порванными задниками. Я узнал заявителя. Это тот самый чудик, что ночью в могилу Жорича свалился, а потом еще и в обморок грохнулся, когда в этой самой могиле Тулуш с ним неожиданно заговорил из темного угла.
— Сан Саныч, — раздувал щеки Михаил. — Тут это самое… Гражданин Попков утверждает, что лицезрел собственными глазами существо из фантастического романа в местностях нашего города. А именно на кладбище ночью позавчера в могилу упал — и там с трупом беседу имел.
— Ничего не из романа! — возмущался мужичок. — Я его видел, как вас сейчас. Я когда в могилу грохнулся, он мне загробным голосом и говорит: все, хана, Попков, тебе, не выберешься более на свет белый. Ну, я немного испужался. А когда пужаюсь, сознание теряю. У меня с детства так, собака гавкнет либо ворона близко каркнет — я вот так, брык! И падаю. А потом очнулся — сижу мокрый у забора кладбищенского. А в той могиле, куда я провалился, бесы копошатся. Ну как вам еще доказать, что я правду говорю?
— Бесы? — насторожился я. — И что же они делали?
— А я знаю? Я как дал стрекача, как до дома добежал — сам не помню, только потом не пил и сейчас не пью, трезвый я, как стеклышко. Не верите? Могу кровушку на анализы сдать. Не надо меня в трезвяк, правду говорю.
— Ты этих бесов разглядел? — спросил я.
— Да.
— Ну и как они выглядели?
В это время по коридору прошел Тулуш и, увидев мужичка с женщиной, которая пока в моем присутствии молчала, остановился.
Я незаметно мотнул головой, показывая Салчаку знаком, мол, уходи, скройся, бес. Но Тулуш меня не понял, стоял и щурил щелки глаз на посетителей.
— А вот так и выглядели! — алкашик ткнул пальцем в Салчака. — Такие же небольшие, ножки кривенькие и морды хитрые, только с рогами.
Ф-ух! Пронесло, ни хрена он там не разглядел.
— Ясно… — делано вздохнул я. — В вытрезвитель пойдешь.
— Да трезвый я!
— Товарищ милиционер, — вступилась женщина годов чуть за средних, но бытом уже изрядно потрепанная. — Позовите начальника!
— Я начальник, а вы кто будете? — поинтересовался я.
— Я соседка этого Попкова, — кивнула она на мужичка в рваных галошах.
— Странная группа поддержки. Он без вас не мог прийти?
— Это она меня и заставила в милицию топать, — заканючил Попков.
— Вот как? — удивился я. — Почему?
— Можно я скажу, — снова встряла женщина. — Сосед мой — пьянчуга отъявленный, не было ни дня, чтобы не пригубил. А вот как мертвеца увидел, как отрезало. Третий день не пьет.
— Конечно, — плаксиво проговорил мужичок. — Как вспомню ту могилку, так вся охота отпадает. Я же пьяненький в яму-то грохнулся. Теперь боюсь рюмку опрокинуть, а вдруг опять казус выйдет. Вернется бес за мной…
— Во-во… — кивала гражданка. — Вылечило его кладбище с мертвецом, получается, всю жизнь квасил.
— Ну а от нас-то что хотите? — уже с некоторым раздражением спросил я.
— Как это что? — взмахнула руками бабёнка. — Хотим заявление написать!
— Какое еще заявление? На мертвеца?
— Зачем на мертвеца, на розыск. Просим найти ту могилку с живым упырем. Очень нужно…
Мне уже хотелось не то уши прочистить, не то гражданку встряхнуть — о чем она говорит?
— А вам-то она зачем? — нахмурился на неё я.
Пусть излагает яснее — главное, чтобы на язык Баночкина не перешла.
— Как зачем? — продолжала махать руками тетя, негодуя на мою непонятливость. — Мужа моего вылечить!
— В каком смысле — вылечить?
— Он же тоже за воротник заливает — будь здоров. Хочу его в эту могилку посадить.
— Петьку? — таращился алкашик на соседку. — Вот вы изверги! Не трожь Петьку!
— Тебя забыла спросить, — подбоченилась женщина и кивнула на Попкова. — Два брата-акробата, муж и этот его дружок, всю кровь мне выпили.
— То есть вы хотите, чтобы милиция нашла вам ту могилу и засунула туда вашего мужа? — проговорил я на полном серьезе, но еле сдерживая смех.
— Засунуть я и сама его засуну, — махнула она рукой деловито и вполне убедительно. — Вы просто могилку найдите и мне укажите. Какое заявление тут писать нужно?
— Что за шум? — осведомился подошедший к нам генерал.
Улыбка, блеск погон и красных лампасов — красуется товарищ Строкин, видно, что нравится ему на людях появляться, а те перед ним млеют и восторгаются. Но в этот раз он промахнулся. Тетя в генералах не разбирается, и теперь она отмахнулась от Строкина, как от мухи на носу, мол, не мешайте, товарищ, важные вопросы с начальником милиции обсуждать.
Пришлось мне все разруливать и скоренько убеждать гражданку, что на старом кладбище нет и не было разрытых и выкопанных могил, что Попкову все привиделось, белочка его укусила, которая на дне бутылки прячется.
— А мужа приводите на общественные работы, скоро у нас в ДОСААФе откроется клуб служебного собаководства, там помощь в ремонте помещения нужна, да и тренировочную площадку нужно соорудить для собак. Всякие снаряды смастерить.
Женщина повздыхала, поохала. Залепила в сердцах соседу своему затрещину, поблагодарила меня, смерила недовольным взглядом генерала и ушла, пообещав прислать своего обалдуя вместе с Попковым в придачу в ДОСААФ, в помощь клубу. Сетуя, что, может, там их хоть собаки покусают, устала она одна их кусать, как пес цепной.
* * *— Привет, — Вера подсела ко мне на лавочку в парке, возле которой мы договорились сегодня встретиться.
— Привет, это тебе, — я протянул ей красивый багряный листочек, упавший с дерева, но еще не завявший, живой.
— Гербарий? — улыбнулась девушка и взяла листик, как цветок, приложила к груди, будто брошь. — Спасибо…
— Что случилось? — перешел я к прямым вопросам.
— Почему ты решил, что что-то случилось?
— Ты позвонила и попросила о встрече. В парке, а не в кабинете. Вот и подумал.
— Да ничего не случилось, — грустно вздохнула Соколова.
— Рассказывай, — я мягко взял ее руку. — Я все вижу.
— Я пришла попрощаться, Саша, — проговорила она, не поднимая глаз.
— Ты уезжаешь? Ну да, конечно… Задание выполнено, теперь тебе нечего делать в нашем захолустье. Понимаю.
— Такая работа, Саш… — покачала головой следачка и с грустью посмотрела на меня.
— Жаль… Мы бы сработались, — честно высказался я.
— Согласна. Мне с тобой было легко работать. И эффективно…
— Кстати, а как насчет Сафрона? Его-то мы пока не поймали. Может, останешься и поможешь пленить гада?
— Не могу, — с тоской улыбнулась Вера. — Беглый уголовник — это милицейско-прокурорские заботы, наше ведомство не занимается таким.
— Ясно… Ну давай так поговорим, без задания. Как думаешь, Грицук сейчас в Зарыбинске? Или свалил куда подальше. Не хотелось бы, чтобы он покинул область.
— Думаю, что в городе. Он здесь чувствует себя безнаказанно. Я тут прикинула его психологический портрет на досуге — он явно психопат. К тому же нарцисс. Испытывает потребность в признании своих сомнительных заслуг, в славе.
— Вот как? Ему нужна слава?
— Ну для серийного убийцы — это обычное дело. Я изучала в академии психологию серийных убийц. Представляешь, некоторые из них втайне мечтают, чтобы их поймали, чтобы весь мир узнал о масштабах их преступных злодеяний. Конечно, на деле они скрываются до последнего, но от этого не утихает их потребность, чтобы в массах о них знали, боялись. Вот и Сафрон такой же. Он стал убивать в Зарыбинске, почувствовал вкус крови, теперь он бешеный хищник, а не просто беглый преступник. Его нужно ликвидировать как можно скорее.
