Боксер-4: назад в СССР (СИ) - Гуров Валерий Александрович
Лева, за ним Шпала и еще один динамовец Владик отстрелялись, настала и моя очередь.
— Михаил! — подвал меня Григорий Семенович.
С отжиманиями я справился легко — для меня это вообще что в той жизни, что теперь в этой были, можно сказать, семечки. Меня можно было разбудить посреди ночи и сбросить сонного с кровати на пол — я тут же принял бы исходное положение и начал отжиматься практически в полную силу. Далее — поднимание ног к рукам. Прекрасный способ размять ноги после их положения в отжиманиях — именно так я старался к этому относиться. И, думаю, был прав: ведь и проверка была направлена на то, чтобы увидеть работу всех групп мышц организма. «Так что будем воспринимать все это как ускоренную разминку», — решил я и, не давая себе времени на излишнюю рефлексию, перешел к скручиваниям на пресс.
Это упражнение тоже далось мне сравнительно легко. Все-таки общая подготовка действительно много значит! Тренированное тело может выдержать непредвиденные нагрузки, даже если они появились внезапно — до известной степени, разумеется, но ведь в этом тесте не было ничего сверхъестественного. А вот последнее упражнение — подпрыгивания со сменой ног, да еще и с касанием коленом земли — вот это было да! На нем мне пришлось попотеть. Нет, конечно же, я довольно оперативно выполнил и его, но вот усилий у меня ушло заметно больше, чем на предыдущие упражнения. Но хватит, хватит размышлений! Вся аналитика потом, а сейчас мне предстоит выполнить все то же самое еще три раза!
Все это время тренер поглядывал на секундомер. По его лицу было непонятно — укладываюсь я в норматив или нет.
— Стоп! — тренер выключил секундомер.
Я поднялся, ожидая услышать результат.
— Две минуты пятьдесят три секунды!
Я выдохнул — норматив на «отлично». Поймав одобрительный взгляд Григория Семеновича, я отошел в сторону и продолжил наблюдать за тем, как работают другие. Теперь можно было и прислушаться к своим ощущениям от только что пройденного теста. Ф-фух! Кажется, в общем и целом тело восприняло такую встряску неплохо. Хотя, конечно, бессонная ночка совсем уж даром все-таки не прошла. Если бы я не бегал по Москве, а спокойно выспался, то не было бы и этой пусть легкой, но одышки, и мышцы бы быстрее пришли в рабочее состояние. Да и не уносило бы меня в эту полусонливость ни с того ни с сего.
Ладно. Главное, что тест успешно пройден. Уж сегодня-то мне никто не помешает нормально выспаться! А в дальнейшем — постараться выстроить свой режим дня спокойно, без всяких беганий по девчонкам и разборкам. Если это получится, то, черт возьми, у меня довольно-таки пристойные шансы на победу! Ну и на дальнейшее продвижение, разумеется. Тем более, что из тех, кто проходил тест после меня, по итогам далеко не все могли похвастаться даже «четверкой».
— Авсентий, давай на выход!
Сеня гулко выдохнул и начал работать.
Конечно, по сравнению с тем, что он демонстрировал в лагере, он заметно продвинулся — и в технических навыках, и в выносливости тела — но все-таки для того, чтобы получить шанс на выступление в программе соревнований, ему нужно было еще прилично потрудиться. Наблюдая за ним, я буквально чувствовал, как ему не хватает секунд, чтобы успеть выполнить то или иное упражнение. Тело еще не до конца его слушалось и время от времени демонстрировало даже неповоротливость. Конечно, для обычной физкультуры, да даже и для участия в стрелках, подобных той, на которую мы позвали кубинцев, у него уже было, в принципе, все хорошо. А уж на любительских соревнованиях он бы просто порвал всех, как Тузик грелку! Но вот профессионального уровня он пока еще не достиг.
Когда тренер нажал секундомер, Сеня, красный как рак, тяжело поднялся и даже не дослушав результаты ушел в строй.
— Работать, Сеня, работать и еще раз работать, — справедливо напутствовал его Григорий Семенович, занося в журнал его заслуженные три балла.
— Денис, ну что же, твоя очередь настала!
А вот и гвоздь программы! Заслуженный-перезаслуженный потенциальный чемпион, надежда клуба и звезда общежития Денис Бабушкин! Все с интересом повернулись в его сторону — даже те, кто до этого беседовали о чем-то своем, лениво поглядывая на выступающих. Кто-то искренне полагал, что уж такой-то участник с ходу «сделает» всех своих конкурентов, несмотря на все свои выходки. Вроде как если человек — местная знаменитость, то, значит, он лидер буквально во всем. А кто-то, наоборот, смотрел на него с ехидством — дескать, водку-то хлестать и по тусовкам мотаться ты мастак, а вот теперь покажи, что ты можешь непосредственно в зале.
— Вообще раз плюнуть, — хмыкнул Бабушкин, потирая ладони. — Сейчас я вам покажу мастер класс!
И Бабушкин показал. Я, конечно, не ждал от его выступления блестящих результатов, но здесь даже я удивился. Отжимания дались ему с очевидным трудом — с него лился пот такими ручьями, как будто он разгрузил машин десять картошки и при этом еще и бегал. На подносе ног к рукам он пару раз умудрился садануть себе аж по носу. Ну а подпрыгивания после всего и вовсе стали для него серьезной пыткой. В общем, когда дело дошло до подпрыгиваний в третьем подходе, Бабушкин сломался. Где-то на третьем или четвертом подпрыгивании он не удержал равновесие и рухнул, приземлившись прямо на свою пятую точку.
— Все! — скомандовал Григорий Семенович, и это «Все» прозвучало как приговор.
— Сколько я там набрал? — подскочил Бабушкин.
— Как это сколько? — удивился Григорий Семенович. — Единицу, конечно, сколько же еще ты мог набрать за такое?
— Как единицу? — уронил челюсть Бабушкин. — Не, я, конечно, упал, но я же…
— «Ты же» — передразнил его тренер, — не просто упал. Ты уже к третьему подходу выпал из времени! Уже было больше трех минут, понимаешь? Так что даже если бы ты доделал все до конца, тебе бы понадобилось для этого минут пять, если не больше. А это, уж извини меня, полная профнепригодность. Так что кроме единицы, поставить мне тебе сейчас нечего.
Лицо Бабушкина надо было видеть. Это была смесь злости, обиды и плохо скрываемого удивления. Видимо, ему и самому было трудно поверить, что он, такой выдающийся и всеми любимый, мог не просто не стать первым, но и вчистую проиграть практически всем участникам. Для него такая ситуация явно была в новинку. «Ну что ж, все когда-нибудь случается в первый раз» — не без злорадства подумал я. Все-таки безнаказанность никогда ничем хорошим не заканчивается.
Но и это было не последней каплей в чаше его позора. Правда, эту каплю мне неожиданно пришлось разделить вместе с ним. И здесь пришла пора удивляться уже мне.
— А теперь слушаем предварительные оценки по дисциплине! — объявил Григорий Семёнович.
— Предварительные — это как? — спросил Шпала. — Это в смысле можно будет успеть их исправить, что ли?
— Это в смысле можно будет успеть на них повлиять, — строго глянул на него Григорий Семёнович. — Итак! Миша! — он перевел взгляд на меня. — У тебя, уж извини, по дисциплине два балла. Почему, объяснять не буду — ты, я думаю, сам догадываешься.
Среди воспитанников раздались приглушённые «понимающие» смешки. Вот уж такого я точно никак не ожидал. Нет, конечно, я понимал, что за ночные мотания здесь по головке не гладят, но чтобы вот так сразу — и двойка? Вот это да. Неужели я переплюнул даже Бабушкина?
— Идём дальше! — провозгласил тренер и посмотрел как раз на него. — Денис! У тебя тоже два балла. Тест, конечно, ты завалил, но по дисциплине догнал одного из лидеров! Поздравляю!
Смешки в зале стали громче. Бабушкин покраснел и сжал челюсти, уже не скрывая своей злости. В принципе, его можно было понять: если у меня ещё был хоть какой-то шанс вырулить на более-менее приличный результат за счёт чисто спортивных заданий, то у него никаких шансов уже не было. Нагнать такое количество баллов за такое короткое время было практически нереально. Ну разве что случилось бы какое-нибудь чудо.
Григорий Семёнович продолжил объявлять оценки. Мои друзья из лагеря продемонстрировали дисциплину чуть получше моей, заработав по три балла. И — сюрприз! — у всех остальных по дисциплине оказались пятерки.
