Сепар - Поселягин Владимир Геннадьевич
Вскоре на меня вышел оператор, что работал по мне. Точнее не только по мне, но и всей этой округе, ведя статистику перемещения вражеских подразделений и мест возведения позиций. Тот и сообщил, что по моим следам идёт сотрудник местной милиции, почва мягкая, а я тяжёлый, след остаётся. Он осмотрел убитых пацанов, вещи их, к горевшему «уазику» не подходил, потом доехал на своём служебном «уазике» до расстрелянного «опеля» и, оставив свою машину там, дальше бежал по моим следам. Упорный, столько километров отмахал. Автомата не видно, но пистолет наверняка есть. Шёл как следопыт. Хотя тут и знаний не нужно, и так видно. Мой завтрак изрядно между нами сократил расстояние, тот сейчас километрах в трёх, поднимусь на возвышенность впереди, увидим друг друга. Так что я сошёл с обочины дороги, тут полевая была, и оставил рюкзак с кофром за широким стволом берёзы. Прикрываясь деревьями, пошёл навстречу по посадке. Вскоре я заметил движение впереди, встал за ствол и стал ожидать. А когда милиционер, тяжело и хрипло дыша, прошёл мимо, я вышел на дорогу и свистнул, отчего он подпрыгнул. Тот был в форменной одежде, кожанке, фуражка на голове, которую только что снял и протирал платком мокрый лоб. Офицером оказался, капитаном. Сотруднику украинских правоохранительных органов было лет сорок пять на вид, тучный, с красным лицом, усатый. На Анискина похож. В общем, типичный участковый, коим тот явно и являлся.
Несколько секунд он настороженно смотрел на меня, кобура открыта, оружие внутри, но тянуться не стал. Всё же выбрал линию поведения, потом козырнул и представился:
– Участковый инспектор, капитан Махановец. У меня тут село рядом. Расследую происшествие с расстрелом машины, это жители моего села.
– И убийство подростков. Это ваши?
– Нет, впервые видел.
– Это они убили пассажиров «опеля», девчонку снасильничали, потом забрали всё ценное. Мою машину обстреляли, что и стало их смертельной ошибкой. Автомат забрал.
– Вы российский военный? – с заметной насторожённостью уточнил тот.
Вообще форма та же, что и российские военнослужащие носят, бронежилет на мне скрытый, разгрузка, чёрная шапочка омоновская, наколенники и налокотники, в ухе гарнитура рации, а рация работает в режиме сканера. На ремне кобура с пистолетом. Повязки белые на локте и ноге с левой стороны. Похож на российского военного. Кстати, комбез свой и шлемофон младшему Салову отдал, мне уже без надобности, а у него нет. Похоже, он сюда в спешке отправился, не получив вещевого довольствия.
– Нет. Я офицер народной милиции ДНР. Вы что-то хотели? Извините, я тороплюсь и не желаю тратить время попусту.
– Я так и понял, что вы не за Украину. Скажу так, я не только за наше село отвечаю, а и за деревни вокруг. Некоторые уничтожили солдаты ВСУ, просто расстреливая из пушек, хотя ваши далеко. Это подотчётные мне земли, а меня чуть не расстреляли, когда я хотел остановить это безумие. Хочу увести людей на ваши территории, семью. Я смог связаться со знакомыми, что уже у вас, говорят приняли хорошо, помогают, кормят. Раненых лечат. У нас тут просто махновщина. Вон как людей убивают.
– Знаете, мне лично вами заниматься некогда, но я дам вам телефон своего прошлого командира, как раз это его зона ответственности, и думаю, вам помогут вывезти людей. Машин много у вас отобрали?
– Да почти все. Хорошо, моя сломанная была, и её бы увели, а так починил и вот езжу. Осторожно, мины, уже были подрывы. Бензина ещё километров на тридцать осталось.
– По моей дороге, где я шёл, все мины деактивированы. Я накидаю маршрут, если ночью идти, шанс добраться до наших есть. Да наши грузовики вам навстречу вышлют и вывезут.
Тут я набрал Деда и объяснил ситуацию. Тот сразу включился в дело, пообщавшись с капитаном, я телефон передал, и договорились. Дальше просто, я телефон капитана, тот от машины заряжал, подключил к спутнику и скинул номер Деда. Теперь дальше сами смогут связываться. После этого прогулялись к моим вещам, я отдал автомат с подсумками, и мы расстались. Капитан заспешил к машине, а я дальше. Вот такая история.
Что касается мин и фугасов, то их мне встретилось порядка десяти, потому тут дороги и не патрулируют, знают, что минировано. Пока на «буханке» ехал, пока шёл, на ходу и ломал средства подрыва, так по тем дорогам ездить можно спокойно, никто их не активирует. Там в основном нажимного действия мины и фугасы. Остановившись на пару минут, для зарядки батарей коптера, я продолжил движение. Кстати, один раз оператор выходил на связь, мимо шла колонна техники, пришлось в прошлогоднем редком бурьяне полежать, пока не пройдёт, тот и сообщил, что и капитана он тоже сопровождает, участковый объезжал деревни и сёла, и там, а было видно, собирается люд, и с вещами, в основном по обочинам, двигаются в сторону места сбора, как его назвали. Уже порядочно собралось, около трёх сотен, был трактор с тележкой и два автомобиля, набитых детьми. Одна бабёнка бурёнку свою на верёвке повела, на неё глянули и остальные прихватили животных, два десятка коров теперь там, сколько-то собак, а кошек на руках несли. Стариков мало, дома отказываются бросать, тут только молодые, лёгкие на подъём. С детьми, детей очень много. У наших уже готовится спасательная операция. Только рано они, на мой взгляд, выходить решили, но то их дела.
Мне часто приходилось укрываться, дороги рывками пересекать, однако возможности добыть по ходу дела военную машину так и не представилось, а гражданские мне не интересны. Пересёк и трассу Днепропетровск – Павлоград, дальше там рукой было подать. Коровники порушенные, где генералов содержал, слева мелькнули, уже как раз темнеть начало, и вот дошёл до оврага, где и стоял мой «Новатор». Любой, подойдя к склону, его увидит, но не сверху. Как так? Всё просто, я нарезал кусками дёрн в разных местах, замаскировав ямы нарезанной травой и сучьями, и этот дёрн укладывал сверху на машину, и та слилась с пейзажем. Разве что тень могла выдать.
Положив рюкзак и кофр на склоне, я сначала зарядил батареи коптера. Поднял его в ночное небо, хм, спутникам будет сложно работать, тучи всё закрывают, а вот над Киевом чисто, у нас же снова грозовой фронт идёт. Потом стал снимать дёрн с машины. Похоже, та под дождём была и не раз, потёки грязи видны по бокам, трава, конечно, корни не пустила, но когда я убрал дёрн, то слой грязи под ним был неслабый. Сантиметра два. Мыть лень, надеюсь, дождь справится, а вот лобовое и боковые стёкла пришлось отмывать. Вода в фляжке быстро пустела. Даже тряпка, найденная у сиденья водителя, пришла в негодность, превратившись в комок грязи. Кстати, я очистил шишки омывателя, дальше щётки будут работать сами. Корф и рюкзак на заднее сиденье, запустил движок, ключи были спрятаны под задним колесом, машина заперта на ключ, но не на сигнализации. Мало ли сработает и внимание привлечёт? Дав мотору немного поработать и выводя машину из оврага, фары не включал, вообще свет не трогал, под работающие щётки, что месили грязь на лобовом стекле, погнал обратно. Заодно с Дедом созвонился, сказал, что скоро буду на месте, где ожидается встреча грузовиков и беглецов с украинской стороны. Сам поведу колонну, так и договорились.
За час добрался до места встречи, скорость держал в районе сорока-пятидесяти километров в час, и дело в минах, я тут пробегал, но могли позже свежие поставить. Видение работало почти без остановки. К слову, недавно заметил, что стал дольше на пару минут работать, проверил уровень Дара и убедился, что догадки верны. Перешёл на «Д-7», скоро и «Д-8» откроется, а там и «Д-9», вернусь к тому, с чего начал. Да и само Видение качается, уже шестьдесят шесть метров. Ну почти, сантиметров десять осталось. Там как раз погрузка закачивалась, вовремя я, так что, посадив на заднее сиденье шестерых и двоих спереди, с детьми, места не хватало, даже в кузов забирались, я откинул тент, убрал туда рюкзак и кофр. Патрульные, что охраняли колонну, себе тоже людей брали, а у меня ехали в кузове, шестеро человек, сидя с вещами на полу. Двое держали верёвки коров. Бросать их категорически не хотели, поэтому, думаю, понимаете, что скорость была не велика. Не выше двадцати, и то по стенке стучать начинали, коров могли запалить. Хохлы они и есть хохлы.
