Туманная река (СИ) - Порошин Владислав Викторович

— Молодец! — Мамонтов пожал мою руку и вручил еще одну почетную грамоту.

— И наконец, награждается Богдан Крутов, за проведение отчетного концерта школьной самодеятельности, отдельной грамотой от администрации района! — директор мне сунул еще один почетный листочек, — все иди на место, — сказал он уже тише.

Вернувшись к своему классу, кроме поздравлений от друзей, я поймал на себе и откровенно враждебные и завистливые взгляды некоторых ребят. И даже услышал, что дуракам везет.

— Сейчас важное объявление! — обратилась к школьникам завуч Маргарита Сергеевна, — После классных часов не расходимся, в актовом зале состоится встреча с бывшим выпускником нашей школы, Николаем Ворониным, который является студентом четвертого курса Московского авиационного института. Николай вам расскажет, о развитии космонавтики в нашей стране. Для десятиклассников посещение лекции обязательно!

— Класс! — толкнул меня в спину Зёма, — космос — это силища! По любому на лекцию пойдем! Правда?

— Аха, век воли не видать, — хохотнул я.

На классном часу, кстати, посидеть мне не дали. Марго, наша завуч, привела меня в кабинет директора. Что такое думал я, веду себя хорошо, безобразий не нарушаю.

— Богдан, — начал директор, — ты парень умный, как ты смотришь на то, чтобы остаться в нашей школе учиться дальше в девятый и десятый класс?

— Мы понимаем, — продолжила Маргарита Сергеевна, — что ты живешь один, без родителей, мы готовы платить тебе стипендию, в размере шестисот рублей в месяц.

— Я, конечно, благодарствую, — ответил я, — но к учебе способностей и тяги не имею. Пора мне на завод, вот этими самыми руками, — я потряс разбитыми в драках кулаками, — ковать коммунистическое будущее нашей страны. Ведь главное это мир во всем мире, труд и май!

Под конец своей речи я скорчил целеустремленное и туповатое лицо, которое говорило, дайте мне лопату и тачку, и я прямо сейчас пойду снова выкапывать Волго-донской канал. На этом наш разговор и закончился.

Перед лекцией о полетах в космос, на Марс, Венеру и прочим неведомым мирам, ко мне подошла Инна Синицына, одна без своего телохранителя Деникси центрового.

— Привет, — начала она издалека.

— Привет, где Дениску потеряла? — усмехнулся я, и посмотрел, а где моя ревнивая подруга.

— Зря ты отказался со мной встречаться, — улыбнулась самая красивая десятиклассница, — если передумаешь, вот мой адрес, дашь телеграмму, — она быстро сунула мне в ладонь маленькую записку.

Потом Синицына посмотрела по сторонам и пошла к своим подругам, которые хохотали сидя на первом ряду. Вот тебе раз, подумал я и не найдя куда выбросить заветный адресок сунул его в задний карман джипсов.

— Богдаша! — залетел в актовый зал Зёма, — там, на проходной тебя какая-то тетка ищет. Ты случаем ничего такого не творил? А то я сказал, если найду, то позову. А я ведь могу и не найти.

— Конечно, натворил, кирпич украл с красной площади на сувенир, — ответил я пошел разбираться с неизвестной теткой.

— Ладно, прикалываться, — заржал Санька, — займу тебе место в партере! — крикнул он мне в спину.

В коридоре творилась какая-то суета, оказывается, пока счастливые окончанием учебного года школьники носились туда и сюда, у надписи «Вперед к победе Коммунизма!», отлетели и потерялись две буквы, и теперь можно было прочитать: «Вперед к беде Коммунизма!».

— Снимай все буквы! Срочно! — кричала на девчонок из школьной стенгазеты завуч, — это политическая провокация!

Специально не придумаешь, улыбнулся я. На проходной меня действительно поджидала невысокая женщина, директор измайловского ДК Строителей, Галина Сергеевна Ларионова.

— Добрый день, — сухо поздоровался я.

— Здравствуй, — улыбнулась она, — в субботу моя дочь, без спросу, сходила на вашу дискотеку. Я уж не знаю, что вы там пели, но вчера целый день я вынуждена была слушать ее охи и ахи.

— Обратитесь к семейному психологу, — ответил я и пошел обратно.

— Постой! — крикнула женщина, — я согласна подписать с вами временный договор на месяц, и взять на полставки, как работников сцены.

— Это деловой разговор, — я подошел к ней как можно ближе, чтобы не орать на всю школу, — наши условия 50 % с дискотеки нам, оклад можете вообще не платить.

— Не платить оклад вообще я не могу, — призналась Галина Сергеевна, — поэтому 40 % с дискотеки пойдут вам как премиальные к вашему окладу. По рукам?

Я немного поколебался, ДК на окраине Москвы, это конечно не большой театр, но лучше иметь что-то, чем ничего.

— Нас в группе семь человек, — признался и я, — я скоро перееду в комнату, которая досталась от матери, одна девушка живет с родителями, пятерым нужно будет жилье на первое время. Потом, когда деньги появятся, мы что-нибудь придумаем. По рукам?

— Койко-места на месяц будут в общежитии строительного треста, — ответила Ларионова и пожала мне руку.

— Скажите, — спросил я напоследок, — откуда ваша дочь узнала о нашем концерте?

— Мы когда с вами первый раз общались, моя дочь разукрашивала стену, — ответила директор дома культуры.

Пока шла лекция о полетах в космос, я все больше думал о превратностях судьбы, подумать только от какой случайности оказалось зависимо будущее нашего ВИА. Все директора меня послали куда подальше, а вот девчонка художница просто пришла на концерт, и возобладал здравый смысл.

— Итак, — подвел итог своей зажигательной речи студент Московского института имени Серго Орджоникидзе, — скоро первый человек полетит в космос. А лет через пять на Марсе будут яблони цвести!

— Даешь! Космос! — заорал у меня над ухом Санька.

Я посмотрел по сторонам, глаза школьников в прямом смысле слова горели огнем энтузиазма и счастья, весь зал хлопал не жалея ладоней. Рядом со студентом МАИ задорно аплодировал директор школы. По лицу Мамонтова можно было ясно прочесть, вот за что мы воевали.

— Какие будут вопросы! — крикнул счастливый студент.

— А вы, на каком факультете учитесь? — с первого ряда стреляя глазками, кокетливо спросила Синицына.

— Конструкция и проектирование летательных аппаратов! — отчеканил будущий коллега Королева.

— А вы уверены, что через пять лет на Марсе будут цвести яблони? — встал с задних рядов бывший чемпион школы по шахматам Роман Крюков.

— Это же я сказал в переносном смысле, — развел руки студент МАИ, — через пять лет там разместится наша советская постоянно действующая космическая станция. Это однозначно!

Весь зал разразился дружными аплодисментами.

— Можно я? — я встал со своего места и вышел на центр, к лектору, — вы, Николай, ответьте, как будущий инженер, можно ли построить замок на песке?

— Естественно нет, или у вас есть свой взгляд на эту проблему? — ответил вопросом на вопрос он.

— Космическая отрасль, — я обвел взглядом притихших ребят, — это денежно ёмкое занятие. Сейчас вкладываться в космос — это значит изъять деньги из исследований в медицине, в электронике, из гражданского строительства, и строительства инфраструктуры, в сельском хозяйстве, в конце концов. Зимой ведь невозможно купить ни фруктов, ни овощей! Какие яблони на Марсе, когда мы в Москве этих яблок не видим месяцами! Развитие всех жизненно важных отраслей будет вестись, но не теми темпами.

— Вы извините, в каком классе учитесь? — решил перевести мой спич в шутку будущий покоритель вселенной.

— В 217 кабинете, если вас это интересует, — съязвил я, — вы представьте, — я обратился к однокашникам, — космонавты на ракете покидают верхние слои атмосферы Земли, а там сильнейшее солнечное радиоактивное излучение, не совместимое с жизнью. Это значит впустую потрачено время лучших умов, деньги, средства, человеческие жизни. А результат — пшик. Получится, что гора родит дохлую мышь. И какой может быть космос, если у большинства людей до сих пор деревянные клозеты на улице. Спасибо за внимание, — сказал я и вышел из актового зала под звук гнетущей тишины.

15

Комната, где мы в качестве работников сцены разместились в ДК Строителей, была три на четыре метра. Только-только втиснуться. Зато потолки целых четыре с половиной метра. Я с Вадькой посоветовался, и мы прикинули, как сделать второй этаж, но первый испытательный месяц пока трогать ничего не решились. Всей шестеркой мы репетировали уже второй день на новом месте. Тоня хоть и являлась нашим костюмером, но после выпускных экзаменов часто пропадала на фабрике «Красный текстильщик». Кстати выпускные экзамены мы сдали все успешно, я так вообще на одни пятерки. Вадька и Санька рады были троякам, Толик же с сестрой радовались четверкам. Ирина, которое последнее время казалось жила в каком-то своем мире, закончила восьмой класс на одни пятерки. Вот и сейчас она больше помалкивала, сидя за синтезатором.