Мир и нир - Анатолий Евгеньевич Матвиенко
– Я не просил о такой услуге!
– Знаю. Он на меня напал, не я на него. Давай пользоваться ситуацией. Можем быть друг другу полезными.
Он задумался. Потом заставил телохранов отступить на пяток шагов.
– Либ серебра за голос Клая. И обещание не чинить тебе зла в отместку за брата – за твой голос.
Попался, наивный чукотский юноша. Предлагает левую сделку тому, кого считал врагом минуту назад. Святая простота! За брутальной внешностью скрывается слабый интеллект.
– Два либа вперёд – по либу за каждый голос – и по рукам. С меня скидка в четверть цены за нир и стекло на год.
– Ты наглеешь!
– А ты прикинь. Мне жить бок о бок с Маерром и Фирухом. Они точно не забудут, что их кинул.
– Будешь под королевской защитой.
– Благодарю. Но вы с отцом – далеко. Маркглей с сыном рядом. Если они просто дороги перекроют для едущих ко мне купцов – уже беда, – видя его нерешимость, а придавил ещё немного. – Ладно. Сделке не быть – переживём. Помни – я ищу с вами мира.
Мир и нир. Какой рекламный слоган! Аккурат для Мульда.
Подсекаем рыбку. Я быстро развернулся и ушёл, растолкав бодигардов. Как и ожидалось, услышал «постой» и почувствовал руку на плече. Впрочем, Биб, он словно хвостовой стрелок во мне-самолёте, засёк его приближение раньше и приготовил засос смерти. Остался голодным.
Мы договорились встретиться через полчаса. Такого количества серебра – без малого кило, он не носил с собой. А я прогулялся к «своим». Убедился, что Фирух не подвёл и нашёл нужные свитки.
Крючок проглочен и сидит крепко. Осталось надеяться, что рыба не окажется слишком сильной. Иначе утянет рыбака под воду и сожрёт.
* * *
С приближением голосования Фирух не просто волновался. Его разрывало изнутри на части.
Если Айюрр победит, у того хорошие шансы, отец не смирится. Наверно, вступит в союз с восточными, с Пиррахом. Начнётся война.
Слишком многое зависит от Гоша. Тот придумал хитроумный план. Но не все планы срабатывают. Достаточно вспомнить бой у границы, где Гош недостаточно прикрыл тыл. Если бы не фланговый бросок его, Фируха, анты Монкурха очень жестоко бы отомстили за поход к их столице.
Гош страшен тем, что абсолютно непредсказуем. Выглядит странно. Не носит меч, вместо него кожаный короб с оружием, которое называет «карманная баллиста». Или таскает её под камзолом, причём пошил себе камзол не обтягивающий, удобный под латами, а мешковатый.
Первый раз был обут в смешные тапки с белыми завязками. Назвал их «кроссовки». Позже начал носить сапоги, как все, но внутри остался чуждым. Не потому, что прибыл издалека. Он вообще… другой.
Взять бы убийство Каруха. Как он мог быть уверен, что покровительство Моуи утратило силу? Даже сами служители Моуи не могут знать наверняка. Не только плюнул на присягу, но и пошёл на сделку с врагом.
Обнаружив, что Гоша нет в лагере, Фирух помчался к королю – предупредить, что готовится нечто странное. Они же были в чужой, враждебной стране, жители обозлены грабежами и убийствами, надо держаться друг друга, независимо от симпатий, чтоб выжить…
Не понимая, что тогда затевает хитроумный глей, Фирух не поднял свой отряд на защиту короля. Он даже представить не мог, что каросских наёмников и личной королевской дружины не хватит. Дело не только в правильно спланированном нападении и хладнокровном расстреле своих из арбалетов. Кароссцы против антов рубились очень вяло. Время от времени то один, то другой вдруг опускал или даже ронял меч. Их убивали словно скот. Выглядело происходящее как коварная магия. Но ведь Гош клялся на судейском камне, что не колдун, уверяет – готов пройти проверку хоть сто раз… Так что это?
Каруха глей убил и даже не отрицает этого. Но на короле не осталось ни следов от стрелы, ни от меча, ни даже дырок от его «карманной баллисты»! Всё происходило на глазах. Гош не душил бедолагу. Просто оттолкнул, и тот умер. Отчего?
Погружённый в невесёлые мысли, Фирах стискивал перила балкона, опоясывавшего зал приёмов. Внизу за длинным столом восседали землевладельцы с правом голоса. Вёл заседание канцлер.
Карух, получив трон, оставил старого, отцовского. Постоянно спорил с ним, злился. Грозил отрубить голову. В итоге терпел и слушался. Если бы не этот мудрый старик, молодой король наломал бы ещё больше дров.
Теперь он исполняет обязанности главы королевства – до выборов. Обладает всеми полномочиями короля, кроме одного – не издаёт законы. Канцлер-ант считается уважаемым всеми и не имеет личных амбиций. После выборов обещает выйти в отставку.
Тем временем выступил Айюрр. Маркглей говорил коротко и весомо. Он – наиболее вероятный претендент на престол, у других шансов мало. Клянётся отменить все дурости Каруха и вернуть в неприкосновенном виде законы прежнего короля, свято их чтить. Всем будет хорошо. Наконец, что немаловажно, он – двоюродный племянник Караха. Фактически у власти останется та же династия.
Убедительно. Настолько, что переметнуться к нему может кто-то и не за серебро. Отец Фираха не имеет столь мощных аргументов, да и выступать он не стал.
Началось голосование. Бренты и глеи вставали по очереди, называя фамилию одного из трёх претендентов. Канцлер помечал.
– Айюрр.
– Маерр.
– Маерр.
– Пиррах.
– Айюрр.
– Айюрр.
– Айюрр.
Западный маркглей посматривал победоносно.
Дошёл черед до Гоша.
– Канцлер! Позволь мне голосовать последним.
По залу пробежал гул. Неслыханно!
– Ты ещё не решил, за кого?
– Решил давно и прочно. Но на меня, спасшего армию от разгрома и вернувшего её домой, смотрят многие. Не хочу влиять на их мнение.
Шумок разговоров сменился смешками. Полководческого авторитета Гош не снискал.
Он не смутился и сел. Канцлер продолжил перекличку. Айюрр явно набрал больше половины голосов.
– Снова обращаюсь к тебе, глей Гош. Ты за кого? Хоть твой голос ничего уже не решает.
– Спасибо, канцлер. Я собирался голосовать за Маерра. Но вот – получил щедрое предложение от сына Айюрра отдать голос за его отца. И голос тестя брента Клая, он доверил сделать выбор за него. Два либа серебра, неплохо?
– Да как ты смеешь… – начал подыматься маркглей, чувствующий, что победа, уже бывшая в руках, начинает ускользать.
– Смею и готов подтвердить свою правдивость на судейском Камне Правды. Бренты и глеи, отдавшие голоса за Айюрра, вы можете поклясться на камне, что сделали выбор не за обещание серебра?
Зал затих. Потом кто-то отчётливо сказал: нет.
Канцлер снова
