Алексей Калугин - Голем
В строгой, деловой обстановке работа пошла четко и слаженно. Как нельзя кстати пришелся и чай, заваренный Марией Тимофеевной из пачки, торжественно врученной ей Орсоном. У обитателей Тринадцатого микрорайона чай и кофе давно уже закончились. А чай, знамо дело, как никакой другой напиток, обостряет внимание и стимулирует умственную деятельность. Тут еще следует заметить, что Крис Орсон весьма одобрительно отзывался как о кулинарных способностях Марии Тимофеевны, которой при самом скудном наборе продуктов удавалось приготовить вполне добротные блюда, так и о ее методике заваривания чая. Хотя внешняя атрибутика и казалась англичанину несколько странной и не вполне соответствующей известным ему ритуалам – чего стоило одно только засовывание заварочного чайника под большую вязаную курицу! – однако результат превосходил все ожидания.
Вскоре все узнали о том, что произошло в туннеле возле огромной статуи. А Брейгель с Камохиным смогли изучить распечатку фантастического чата с Измаилом.
– Я бы этого Измаила… – процедил сквозь стиснутые зубы Камохин и сжал бумагу в кулаке. – Ну, никогда не скажет ничего толком! Одни загадки и намеки! Шарады и головоломки!
– Это Игра, – попытался успокоить приятеля Брейгель.
– Да пускай он катится со своей Игрой! – Камохин откинул бумагу. – Из-за него люди гибнут!
– Ну, пока что никто еще не погиб. И не Измаил начал Игру.
– Что за игра, Игорь? О чем вообще идет речь?
– Поверьте, Гелий Петрович, об этом вам лучше не знать.
– Почему?
– Вам это не понравится.
– Ну, мне много что не нравится, – пожал плечами Изюмов. – Однако ж я не уезжаю из страны.
– А у вас имеется такая возможность? – живо заинтересовался Лев Иммануилович.
– У меня сестра живет в Австралии, – гордо вскинул подбородок Гелий Петрович.
– Ну и как там? Еще не рвануло?
– Насколько мне известно, пока на всю Австралию только одна аномальная зона. Да и та где-то далеко в пустыне.
– Ну, значит, скоро новые появятся, – уверенно пообещал Лев Иммануилович.
– Хорошо, давайте уточним, что мы имеем, – вернул разговор в конструктивное русло Осипов. – Прежде всего наноботы, обитающие в особой, созданной специально для них среде, и киберпауки, которые, по всей видимости, занимаются транспортировкой наноботов. Задачей же наноботов является создание неподалеку от центра аномальной зоны некой гигантской статуи, которая, по всей видимости, является генератором мощной пространственно-временной аномалии.
– По всей видимости, не одной, а целой кучи пространственных и временных дефектов, накладывающихся друг на друга, – уточнил Брейгель. – По-моему, там все события могут происходить одновременно в одном и том же месте. И в то же время рассыпаться на множество мельчайших фрагментов, разбросанных по сторонам.
– А еще они могут лечить больных, – вставил Лев Иммануилович. – Я имею в виду наноботы.
– Да, такая функция в них тоже заложена, – согласился Осипов. – Так же как и знания человеческой анатомии и физиологии. Непонятно только зачем. Не для того же, чтобы строить статуи?
– Чтобы лечить бомжей, – предположил Орсон. – Внешне, по крайней мере, они выглядят как люди.
– И это дает нам ответ на вопрос, как связаны между собой бомжи и киберпауки, – заметил Брейгель.
– Ну и как же? – посмотрел на стрелка Осипов.
– Киберпауки лечат бомжей.
– Зачем?
– Не знаю.
– Тогда это не ответ. Кроме того, теперь у нас имеется третий элемент, который нужно как-то увязать с двумя предыдущими, – гигантская статуя, продуцирующая пространственно-временные возмущения. Если киберпауки доставляют наноботы, которые занимаются возведением статуи, то совершенно непонятно, при чем тут бомжи.
– Мне не дает покоя еще один вопрос. – Орсон наклонил голову, поднял руку и двумя широко расставленными пальцами помассировал брови. – Статуя – это генератор пространственно-временных возмущений. С этим мы вроде бы все согласны. Вертолет без проблем доставил нас в зону, а потом так же легко покинул ее. Видимо, статуи тогда еще не было. Или же она была слишком мала для того, чтобы оказывать какое-то заметное воздействие на пространство и время на значительном удалении. Но за нами вертолет уже не вернулся. И мы сами не смогли покинуть мусорную свалку. С временем тоже начались накладки. При этом на территории микрорайона подобные аномалии до нашего появления не отмечались?
Отвечая на вопросительный взгляд квестера, Игорь Петрович отрицательно качнул головой:
– Нет. Мы думали, что спасатели не могут добраться до нас из-за грязевого разлива.
– Все это подтверждает нашу догадку о том, что именно статуя является источником пространственно-временных возмущений.
– Так в чем же тогда вопрос? – спросил Камохин.
– Почему статуя? Как я думаю, генератор пространственно-временных возмущений вовсе не обязательно должен выглядеть как гигантская статуя человека в полный рост. Это может быть куб, шар, пирамида, яйцо… Да все, что угодно! Любая объемная геометрическая фигура. И чем проще, наверное, тем лучше. Мы же не засовываем компьютерные процессоры в копии скульптур Генри Мура.
– Быть может, это и есть ответ на вопрос о том, как связаны между собой киберпауки, бомжи и статуя? – задумчиво произнес Игорь Петрович. – Если статуя – это некий аппарат, которому можно придать любую внешнюю форму, то куб или шар будет самым простым решением. Для киберпауков. Но если для них форма не имеет никакого значения, быть может, она важна для бомжей?
– То есть вы хотите сказать, что бомжи управляют работой киберпауков?
– Я ничего не утверждаю, – сделал отрицательный жест рукой Игорь Петрович. – Я только рассуждаю вслух. Внешняя форма имеет значение только для мыслящих существ. Значит, статуя каким-то образом может быть соотнесена с обитающими на свалке бомжами. Сами ли они управляют киберпауками или же кто-то делает это за них, а может быть, для них, – на эти вопросы я ответить не могу и даже не стану пытаться.
– Может быть, это какое-то культовое сооружение? – предположил Семен Семенович. – Статуя – это изображение некого божества. А фокусы с пространством и временем – демонстрация его силы и могущества. Кто-то пытается таким образом управлять бомжами, направлять их действия в нужное ему русло.
– Это не серьезно, – взмахнул рукой Лев Иммануилович. – Кто станет вкладывать кучу средств, чтобы создать колоссальную статую, наделенную к тому же способностью искажать пространство и время, только ради того, чтобы контролировать кучку бомжей? Сколько их там? Десять? Двадцать человек? Да пусть хоть и сотня! Это слишком сложное и дорогое решение.
– Дело в том, что бомжи, киберпауки и статуя – это лишь крошечный фрагмент чужого мира, соприкоснувшийся с нашим благодаря пространственно-временному разлому, – сказал Орсон. – Бомжи, быть может, и понимают, что произошло что-то неладное. Но киберпауки и наноботы автоматически продолжают выполнять заложенные в них программы. Судить о том, что там у них происходит на самом деле, по тому фрагменту, что находится у нас перед глазами, все равно что пытаться представить себе «Гернику», глядя на ее крошечный кусочек, сантиметра эдак полтора на полтора.
На минуту в комнате повисла тишина. Одни пытались осмыслить сказанное англичанином, другие старались представить себе «Гернику», третьи надеялись, что никто не догадается о том, что они вообще понятия не имеют, о чем идет речь.
– Они же не голема создают? – шепотом произнес Кугель, и этот вопрос многим показался очень странным.
– Почему именно голема? – спросил Гелий Петрович.
– Не знаю, – медленно пожал плечами Лев Иммануилович. – Но я с детства боюсь голема.
– Ну хорошо, с големом разобрались, – сказал Камохин.
– Разве? – удивленно посмотрел на него Орсон.
– В первом приближении, – уточнил стрелок. – Что мы еще имеем?
– Два пакаля и жетон. – Осипов выложил на стол, на всеобщее обозрение, перечисленные предметы. – Правда, вот этот, – он ткнул пальцем в пакаль с изображением рыбы, – вызывает у меня большие сомнения.
– В смысле? – непонимающе сдвинул брови Камохин.
По его мнению, пакаль был как пакаль. Не лучше, но и не хуже других.
– Во-первых, на него не реагирует дескан.
Осипов достал из сумки прибор, включил и положил на стол.
Подавшись вперед, Камохин взглянул на дисплей, на котором горела только одна красная точка вместо ожидаемых двух. Стрелок прижал пальцем пакаль с осьминогом и передвинул его на край стола. Красная точка на дисплее чуть сместилась в том же направлении. Проделав ту же операцию с другим пакалем, Камохин убедился, что дескан на него не реагирует.
– Ну, – стрелок сел на прежнее место, – может быть, это какой-то особый пакаль?
Он посмотрел на Брейгеля, втайне надеясь, что тот поможет ему найти объяснение странным свойствам пакаля с рыбой. Но Ян только молча пожал плечами.