Индульгенция 1. Без права выбора - Тимур Машуков
— Чего тебе жаль, болезный?
— Что я не покажу вам, как умею им работать. Ну, в плане ведения переговоров и прочего, — поспешно поправился я, видя, как начало багроветь ее лицо от гнева.
— Раздоровы всегда были слишком самоуверенны!
— Такова наша природа. Но тебе же это нравится, — подмигнул я ей.
— Я не разрешала мне тыкать!!! И вообще, ты мерзкий тип.
— Ну так чего же тогда Твое Высочество само подошло ко мне и стоит так близко, едва не прижимаясь ко мне? Если уж я такой прям плохой и не нравлюсь, то зал вроде большой.
— Это мой зал, где хочу, там и стою!
— Ага. И к кому хочу, к тому и прижимаюсь.
— Невоспитанный хам!!! Ты же в академию поступаешь? Уверена, что смогу организовать тебе там веселую жизнь.
— О нет! — патетично схватился я за яйца. Впрочем, сразу же переместил руку в район сердца. — Вы хотите предложить мне жить вместе? Но я не готов еще к таким отношениям. Но если прикажете, я, конечно же, подчинюсь, как верный слуга императора.
— Ненавижу тебя!!!
— Да за что? Бабушку через дорогу переводил — правда, ей это было не нужно, но для добра нет преград. Котика с дерева снял — правда, пришлось его при этом заморозить, потому как сам он слезать не хотел. Но на холоде мясо лучше сохраняется. Дрался на дуэли за правду против кривды и победил. Правда, не всем это понравилось. Но у меня есть блокнотик, и я их туда записал пофамильно. Прям настоящий Темный без внешних изъянов. И меня ненавидят⁈ Хотелось бы заплакать, но почему-то хочется рассмеяться. Это, наверное, нервное.
— А еще чего тебе хочется?
— Бухнуть. Так вот, чтобы весь дворец содрогнулся. Чем я и займусь с вашего позволения. Народ!!! — заорал я. — Чего зависли? Темные гуляют!!!
И… дальше я не помню.
Нет, как бухали, помню. Как с кем-то спорил — тоже. Даже кому-то в нос дал — вон, костяшки пальцев до сих пор зудят. А потом…
Хоть убейте не помню, как я оказался в небольшом и абсолютно темном помещении. Жадные губы, шорох одежды, стоны страсти. С кем — да фиг его знает! Так было даже интересней. Тем более, что мозги, затуманенные алкоголем, вообще не соображали.
А после? Да черт его знает. В более-менее адекватное состояние я пришел уже в машине, когда мы ехали домой. Рядом сидел отец, пьяный до изумления, и все вспоминал какую-то баронессу, которая сосет, как бытовой артефакт для уборки дома, и при этом еще и стихи читает. Да вот беда — имя ее он не запомнил, но собирался найти ее. Потом. И может, даже жениться.
Я тоже что-то там вспоминал, хотя это было бесполезно. Мне было просто хорошо и я, удобно устроившись, улыбался, как идиот.
А Навка дулась и злилась. Сильно. Уменьшившись, чтобы влезть в машину, она в своем пугательном облике скрежетала зубами от злости, глядя на наши довольные лица. Особенно на мое. И мечтала кого-нибудь убить с особой жестокостью. Иногда поглядывала на меня и даже тянулась к моему горлу, но сдерживалась. Любит, наверное.
Нет, так-то блуд она поощряла, будучи темным духом, но желала принимать в этом участие. А тут ее оставили ждать нас возле дворца — вот и бесилась. А уж когда вынесли довольных нас… Бесилась, в общем. Про дуэль ей тоже кто-то неосторожно ляпнул. Так эта… В общем, я узнал, что матерный запас у нее очень большой. Даже батя очнулся и старательно шевелил губами, повторяя за ней и запоминая особо изящные обороты, плагиатор хренов.
Так что мы катились, и все были при делах. Я дремал, отец бубнил, Навка ярилась. А потом головная машина сопровождения взлетела на воздух и, сделав изящный кульбит, рухнула на ту, что ехала позади нас. От встряски батя прикусил язык, я больно ударился об дверь, а Навка радостно оскалилась.
Эх, а вечер так хорошо заканчивался….
Глава 22
Глава 22
— На нас напали!!! — заорал отец, стремительно трезвея. Лицо от этого у него пошло пятнами и стало жутко выглядеть
— Какой кайф обломали, — быстро удалил я алкоголь из организма. Больно так делать, но мне не привыкать.
— Ух, наконец-то развлекусь! — Навка оскалилась и выскользнула из машины, стремительно увеличиваясь в размерах.
Скрипнув тормозами, мы остановились и выскочили наружу. Вокруг отца сразу замерцал щит Тлена, который он накинул и на меня. Серьезная вещь — любая физическая или магическая атака, наткнувшись на него, просто растворяется. Это был наш семейный дар. Впрочем, я сам по себе предпочитал лед, мне с ним еще в прошлой жизни было проще работать. И в этой он чуть охотней отзывался на мой призыв.
— В сторону! — рявкнул отец, и я отпрыгнул метров на пять от него. И в тот же миг из земли вылезли острые шипы. Промедли я хоть на секунду и был бы пронзен ими насквозь.
А он вцепился в один из шипов, как-то хищно улыбнулся, я почувствовал ток силы, и где-то на другой стороне дороги раздался громкий вопль боли.
— Минус один. Видар, стой на месте, мы разберемся, — велел он.
Наша выжившая охрана уже выстроилась вокруг нас кольцом, внимательно глядя по сторонам. Но пока было тихо. Пока… Пока нападавших не нашла Навка. А она хорошо умеет искать вкусные души. Особенно когда голодная. А так как голодная она всегда, то… ну, дальше вы поняли.
— Там, — указал отец в темноту, и тут же трое охранников создали совместный шар черной молнии, пустив его в указанном направлении.
Яркая вспышка позволила мне увидеть людей. Впрочем, часть из них сразу же просто испарилась. Другие смогли защититься и… И вот тут, как говорится, понеслась!..
— Ледяные шипы! — выкрикнул я, вскинув ладонь.
Воздух вздрогнул, и десятки кристаллических клинков вонзились в ближайших людей. Двое рухнули, истекая алым, но остальные лишь замедлились, окутавшись аурой Пламени Мертвых — огонь пожирал лёд, шипя адским паром. Родовое кольцо хорошо так усиливало мои атаки, поднимая их на ранг, а то и два. В дуэли им пользоваться было запрещено, а вот так вот — запросто. Другое дело, что на долго его не хватит, но пока воюем.
Отец, пригвождённый к земле ритуалом Цепей Кощея, резко рванул руками, освобождаясь и нанося
