1977 - Александр Скок

Я поднялся так стремительно, что стул скрипнул и качнулся назад.

– Мне пора! Нужно к родне зайти. Спасибо, все было очень вкусно!

За столом на секунду воцарилась тишина, как будто я поставил паузу в комнате. Рука Аниной матери зависла в воздухе с вилкой оливье, Николай уставился на меня, держа в руке рюмку водки.

Тишину нарушил Азамат, протараторил:

– Напугалпацана, теперьвексюда не зайдет.

– В каком смысле? – насторожилась Аня, взглянув на отца.

– Да не в этом дело, – я заставил себя говорить как можно спокойней. – Просто нужно успеть еще к родне заехать. А дело уже к ночи идет.

– Это дело святое, – сказал Николай и приподнял рюмку. – Давай на дорожку.

Выпили.

В прихожей я возился с ботинками, шнурки сплелись в узел. Аня была рядом. Молчала. Мы одни.

– Чем тебя отец напугал? Я что-то не поняла…

Я наконец-то разобрался со шнурками, распрямился и отмахнулся от вопроса, как от назойливой мухи.

– Да ничем. Просто Азамат все не так понял.

Наши взгляды встретились. В ее глазах тревога. В моих… А черт его знает. Муть какая-то.

Аня нахмурилась, но голос остался мягким:

– Он же не пытался отговорить тебя встречаться со мной?

Я вскинул брови:

– Азамат?

Она усмехнулась.

– Мой отец.

Я покачал головой.

– Нет. Такого точно не было.

Она прикусила губу, на секунду задумалась, а потом вдруг улыбнулась.

– Заходи четвертого, – сказала тихо. – Родителей не будет. Я тебе приготовлю подарок.

– Подарок?

– Я же ничего тебе не подарила на Новый год. Вот и подарю.

– А где будут родители?

– Уедут к родне в Лабинск на пару дней.

Я медленно надел пальто, взял с тумбочки шапку-ушанку.

– Тогда зайду, – сказал я.

Нет. Не зайду.

Возвращаться в СССР – самоубийство. Здесь стало слишком опасно. Это наша последняя встреча, Аня.

Прощай.

Она шагнула ко мне, обвила шею руками, быстро чмокнула в щеку. Ее губы были теплыми, пахли чем-то сладким, чуть терпким. Аня хихикнула, смахнула ладонью след от помады.

Я посмотрел на нее, подмигнул – легкомысленно, так, что вроде ничего не случилось, что ничего плохо не происходит за кулисами.

А потом вышел в подъезд. Дверь закрылась за спиной, защелкал замок. Я замер на миг на ступени, горько вздохнул и стал спускаться дальше, давалось мне это тяжело, словно сейчас я весил целую тонну.

***

Мой чердак.

Я сидел на полу, прислонившись спиной к стропиле, и курил. Дым лениво плыл вверх, растворяясь в теплом воздухе. В одной руке бутылка пива, в другой – сигарета. Вокруг меня бутылки – мои стеклянные друзья, расставленные в хаотичном порядке. Некоторые завалились на бок, будто тоже были пьяны.

Над головой зияла дыра в крыше. Словно глаз, подглядывающий за мной с интересом.

На чердаке было жарко. Пот стекал по груди, по спине, но мне было нормально. Пиво ведь холодное. Я по пояс голый, на мне лишь старые, выцветшие джинсы.

Вчера я узнал, что Юлька мне изменяет.

Как узнал? Да просто. Я ведь не из тех, кто копается в телефоне или выслеживает за углом. Санек таксовал вечером, и тут ему подворачивается картинка: новенький «Мерседес» плавно подруливает к дорогому ресторану. Из машины вышла пара – Юлька, расфуфыренная, с букетом в руках, и какой-то лысый качок в дорогом костюме. Они переглянулись, посмеялись, и дальше их вечер продолжился уже в ресторане.

Санек – парень соображающий. Щелк-щелк, пара кадров, и вот мне летит сообщение.

«Брат, пруфы, как ты любишь».

Я сделал еще глоток пива. Жара давила на голову, но в груди было холодно.

Так это все и должно было закончиться. Можно сказать, я был морально готов.

Что дальше?

О разборках с Юлькой думать не хотелось. О чем тут думать? Развод – и точка. Меня занимало сейчас другое. Вернее, кто-то другой.

Мистер Портал.

Вот он, собственной персоной. Или товарищ. Или сэр. Или господин. Или демон, решивший сыграть со мной в наперстки.

Он ровно напротив меня.

Я глотнул пива.

– Вот скажи мне, мистер Портал, зачем тебе это все?

– А тебе зачем? – ответил я за него.

– Ну… интересно было. Вот и пошел посмотреть, что там.

– И как? – снова я спросил, как будто это был Он.

– Знаешь, нормально. Бабу там хорошую нашел. Красивая, умная, воспитанная. Баба-мечта.

Я снова глотнул. Жарко.

–Только вот менты меня там ищут, – продолжил я, а он слушал терпеливо, как личный психотерапевт. – Так что нормальной жизни мне там нет.

Помолчали.

– Я там преступник, прикинь? Хотя ничего криминального не делал. Так, по ерунде: окно разбил, да морду набил сынку чувака из горкома. Все там как-то не так пошло, как хотелось. Твои проделки?

– С чего это мои? Сам окно бил, сам по морде съездил. А я виноват. Ок, спасибо. Я, между прочим, тебе денег дал поднять. Побрякушки сдал? Получил двести тысяч? И где благодарность?

Я усмехнулся, прикрыл глаза. Потом глянул на него, сфокусировался:

– Но взял-то ты у меня больше, не так ли?

– Ишь ты, как заговорил. С хрена это больше?

Я расхохотался. Он молчал.

– Давай по порядку. Вот признай, как только ты появился в моей жизни у меня пошла черная полоса. Смотри за пальцами, загибаю. С Юлькой все пошло под откос, это раз. Сократили на работе, это два. Машину служебную укокошил – три. И теперь я безработный чувак, по уши в долгах. Слишком много всего, тебе не кажется?

– Ну, конечно! Я виноват кто ж еще! Всегда должен быть виноват кто-то другой, правда?

– Ты у меня чуть мой мир не забрал, это четыре.

– Здрасте, приехали. Сам свой телефон туда принес. Сам дал отобрать. А я виноват. Ага, смешно.

– Теперь вот еще и с женой буду разводиться. Черт, слишком много всего плохого! Раньше такого не было. До тебя не было. Это ты все виноват. Ты.

– Нет, ты.

Я выдул остатки пива и открыл новую бутылку. Бросил взгляд на чемодан с деньгами СССР. Он лежал рядом.

– Скучаешь по ней? – спросил мистер Портал.

В ответ я лишь перевел