Портальеро. Круг первый - Юрий Артемьев
Зато глаза его бегали быстро-быстро, обшаривая кухню.
Я встал со своего места, и повернувшись к нему спиной, взял чайник и хотел поставить его на плиту. Больше ничего я сделать не успел…
С этой секунды события стали развиваться очень быстро.
Меня в спину что-то сильно ударило. Даже не в спину, а куда-то в бок, в районе печени. Но я заранее постарался «включить» максимальную защиту. Этот момент у меня уже был давно отработан.
Позади меня что-то происходило, но я даже не сразу и обернулся. Сначала всё-таки поставил чайник. Не бросать же его на пол? Зато позади меня на пол что-то со звоном упало…
Я обернулся и увидел то, что и хотел. На полу валялся кухонный ножик. Тот самый, с которым я экспериментировал, протыкая себе руку. Лезвие ножа было погнуто. Сильно бил, негодяй…
А «негодяй» стоял безо всякого движения, и пялился на меня стеклянными глазами…
— Маша! Ты где?
— Максим! Я не успела… Он тебя всё-таки ударил ножом…
— Не волнуйся! Всё нормально. Он не попал…
— Но, как же? Я же видела…
— Показалось. Слушай меня внимательно! Мы сейчас выйдем из квартиры…
28 августа 1982 года.
Возле подъезда у «Круглого дома» на Нежинской улице.
— Здрасьте!
У подъезда на лавочке, как всегда «дежурила» та самая старушка.
— Здравствуй, Максим! А ты что, опять на кладбище?
— Нет. В магазин. — ответил я ей, показывая авоську в руке.
— А Серёжка тебя вчера нашёл?
— Нет. А что такое?
— Ты только убежал, как он тута нарисовался. Куды, спрашивает, баба Маня, Максим убежал. Ну, дык, я ему и сказала, что ты поехал на кладбище, к бабушке. Он тут же и за тобой следом. Я подумала, что тебя догнать захотел…
— Нет. Наверное, не догнал… Там автобус сразу подошёл, и я на нём уехал.
* * *
Внезапно, в нескольких метрах от нас, с глухим шлепком, на асфальт шмякнулось тело. Даже крови поначалу не было. Но постепенно вокруг головы стала растекаться кроваво-красная лужа.
— Ой, ты, хосподи! — запричитала старушка…
— Это же Серёжка! — с ужасом в голосе проговорил я.
Глава 17
Глава семнадцатая.
Да-а… И не говори… А потом, когда-нибудь в будущем, весь этот окружающий нас кошмар назовут старыми добрыми временами…
Два игрока в одну игру играли.
К себе людские души забирали.
Один манил вином, развратом, златом.
Другой лишь тем, что в этой жизни свято.
Такая вот было у них потеха.
Но, кто добился большего успеха?
Ответ на это каждый верно знает,
Кому свою он душу доверяет.
28 августа 1982 года.
Возле подъезда у «Круглого дома» на Нежинской улице.
Тело на асфальте валялось некрасиво, как сломанная кукла. Да и поломало его знатно. С девятого этажа, да на асфальт. Это тебе не фунт изюму… Из вывернутой под неестественным углом ноги торчал обломок белой кости. Ей, богу, я чуть не блеванул, глядя на всё это. Но ни я, ни взбледнувшая старушка не стали подходить к упавшему телу. По всему было видно, что помочь ему уже никто не сможет.
— Ой! Я побегу скорую вызывать…
— Скорая ему уже не поможет… — глубокомысленно ответил ей я. — Звоните сразу в милицию!
— А ведь и правда…
Старушка резво так ускакала в подъезд. А я до сих пор не знаю, в какой квартире она живёт. А то, что её зовут баба Маня, она сама обмолвилась.
Другая Маня, но более молодая и совсем призрачная, уселась рядом со мной на скамейку и болтала ногами.
— Ты чего так долго возилась? — наехал я на неё. — Я тут уже устал бабке зубы заговаривать.
— Там окно не открывалось на девятом этаже. Я сначала даже подумала, что буду прыгать с разгону через стекло, но потом заметила, что вход на чердак открыт. Я залезла на крышу, разбежалась и… И вот я здесь.
— Тебе его совсем не жалко? — спросил я.
— Не-а… — равнодушно ответила она. продолжая болтать ногами. — А мы в магазин поедем?
— Тебя только это сейчас волнует?
— Ага…
— Поедем. Но чуть позже. Сейчас менты приедут и врачи всякие. А я же свидетель. Хорошо, что у подъезда бабка была. Она ведь тоже подтвердит, что мы оба были тут, когда он сверху спланировал.
— Ты молодец! Всё так ловко придумал и продумал до мелочей. А я тоже молодец?
— Нет. Ты не молодец… Ты — умница! У тебя всё так хорошо получилось.
— Мне это было не трудно сделать, особенно когда я вылезла на крышу.
— Почему это?
— Потому что я сама год назад хотела так же, как и сейчас, спрыгнуть с крыши…
— Как?
— Да вот так… Залезть на крышу, разбежаться и прыгнуть. Я ведь тогда уже знала, что скоро умру. И мне всё время было больно, больно и больно…
— А чего ж не прыгнула?
— Тогда мне было страшно. Я совсем не хотела умирать. И до последнего верила, что смогу вылечиться.
— А сейчас тебе не было страшно?
— Не-а… Летать мне понравилось. Жаль только, что это длилось недолго.
— Если хочешь, можешь снова залезть на крышу и прыгнуть…
— Зачем? Я и так могу. — сказала она и, оторвавшись от лавочки, стала летать вокруг меня.
* * *
А потом было долго, муторно и скучно. Приехали менты, потом скорая… Вопросы, расспросы, допросы… Хотя, вру, допросов не было. Мне жутко повезло, что в момент падения рядом со мной находилась эта разговорчивая старушка.
Во-первых, она ещё тогда, до падения Сергея, рассказала мне, каким образом меня на кладбище нашли два гопника. Их туда отправил мой одноклассник. А о том, что я поехал на кладбище, ему рассказал она.
А уж как она с ментами общалась… Это просто сказка какая-то. минут через полчаса, они уже и не знали, как от неё отделаться. Эта бабуля знала всё буквально про всех. В конце концов, её сдали на руки участковому, и она начала ему рассказывать свои истории по новой.
Ну а меня спросили, что я видел… А я что? Я ничего. В смысле ничего не видел, ничего не знаю. Вышел в магазин, остановился поздороваться с бабушкой, а тут
