Портальеро. Круг первый - Юрий Артемьев
— Не-а…
— Но в такие моменты ты не можешь брать какие-то предметы и пользоваться водой, например?
— Ага…
— А когда я тебя держу за руку, то у тебя получается взаимодействовать с физическими телами реального мира.
— Чего?
— Я хочу проверить один момент. Если он тебя не видит, то сможет ли он тебя увидеть, когда я возьму тебя за руку. Поняла?
— Ага…
Снова раздался дверной звонок. Я растрепал волосы на голове, типа только что проснулся, и пошёл открывать входную дверь.
* * *
Даже не заглядывая в глазок, распахиваю дверь. Стараясь сделать сонный вид, позёвывая, равнодушным голосом говорю:
— А-а… Это ты… Ну, давай, заходи… Разуваться не надо! Я ещё полы не мыл…
Вид у Серого был какой-то пришибленный… Интересно, он уже знает, что произошло с его подельниками?
Я прошёл на кухню и спросил у незваного гостя:
— Чай будешь?
Тот отрицательно покачал головой.
— Чё пришёл-то? — поинтересовался я.
— Ты где вчера был-то? — как бы ненавязчиво, стал выспрашивать он у меня.
— Да… На кладбище ездил, к бабушке. — я сделал грустное лицо. — Я же теперь совсем один остался…
— А как же батя?
— У него своя семья. Я там буду лишний. Зачем им нервы трепать?
— А мать?
— Там тоже другая семья. И я туда тоже не хочу. Зачем мне себе нервы трепать?
— И что? Будешь один жить?
— Не знаю… Отец сказал, что придумает что-нибудь…
— Ну и как ты вчера на кладбище съездил?
— Нормально… Только чуть не попал в какую-то непонятку.
— В какую непонятку? — оживился одноклассник, развесив свои лопоухие локаторы.
Ну, сейчас я тебе лапши на уши понавешаю…
— Я-то думал, что на кладбище всегда тихо и спокойно. А вчера… Иду, никого не трогаю. А тут он как выскочит…
— Кто?
— Да хрен его знает, кто. Здоровый такой… А рожа тупая, как у психа.
— И чё?
— Да ни чё… Он ка-ак наскочит на другого. Тот худой был, как глиста в скафандре…
— И чё? — снова нетерпеливо переспросил Серый.
— Чё ты всё чёкаешь? Здоровяк стал хреначить этого худого руками и ногами. Я чуть не обоссался от страху. Спрятался за какой-то могилкой и не отсвечивал, пока всё не закончилось.
— А чё дальше было?
— Чё, чё? Копчё… Забил он его на глушняк. Это точно. От морды одно кровавое месиво осталось. А потом… — я сделал длинную паузу, видя, что Костриков чуть ли не подпрыгивает от любопытства. — Потом… Потом он убежал…
— Кто? Дед Пихто. Бугай этот здоровый убежал. А худой уже никуда не убежит. Он же уже дохлый был. У него, кажется, даже глаз вытек.
* * *
Всё это время, Маша маячила прямо перед гостем. То справа, то слева, а то и вовсе прямо перед ним. Но он явно её не видел. Потому что не заметить это чудо в моей футболке было сложно. Она и рожи строила, и язык показывала. И не только язык…
Но он на неё ноль внимания.
— Маша! — мысленно позвал её я. — Перестань кривляться! Иди сюда! Садись!
— Куда?
— Садись ко мне на колени! Больше тут сесть некуда.
— Угу! — тут же согласилась она и через секунду уже сидела у меня на коленях.
Я держал её за руку, а сам продолжал следить за реакцией гостя. Но, похоже, что и так он её тоже не видел.
— Отлично. Он тебя и так, и эдак всё равно не видит.
— Может, я ему врежу? — предложила моя боевая подруга.
— Я и сам могу ему врезать. И даже грохнуть его прямо здесь могу. Но что будем потом делать с его телом?
— А я залезу в мёртвое тело и уведу его куда подальше.
— Но если я его изобью или задушу, то на его теле останутся следы от этого. Менты быстро вычислят, что его убили и будут искать меня.
— И что делать?
— А ты сможешь сделать то же самое, что и с тем здоровяком?
— Не знаю.
— Но ты же как-то смогла влезть в его сознание и управлять его телом.
— Я тогда очень разозлилась. Он же тебя ударил… Ну и налетела на него… А попала в него.
— То есть тебе надо, чтобы этот огрызок тоже на меня напал. Он не нападёт. Он трус. Хитрый и расчётливый трус. Он если и ударит, то только со спины. Ладно. Что-нибудь придумаем…
* * *
— А потом чё было? — не унимался Серый.
— Да я подождал, пока всё утихнет, и слинял. Но когда подходил к воротам, чтобы с кладбища выйти, услышал какой-то шум на улице. Что там было не видел. У кладбища знаешь какой забор? Кирпичный, высокий. Не перелезть и не перепрыгнуть. Это не то, что у нашей школы. Палочки железные. А через них всё видно…
— Так что там было?
— Где? — сделал вид я, что не понял его вопроса.
— Ну… Ты подошёл к воротам…
— А-а… Когда я наружу вышел, то там авария… В смысле, авария уже произошла. Я не видел, как там было. Но когда вышел… Грузовик стоит, а из-под заднего колеса ноги торчат и дрыгаются… Кровищи там было. Меня чуть не стошнило. Я сразу домой поехал…
— И это был тот, здоровяк?
— Где? — снова врубил я дурака.
— Под колёсами?
— А хрен его знает. Я как-то не разглядывал… Но того парня я больше нигде не видел…
— Ясно… — сказал мой собеседник расстроено.
— Но мне кажется, что я его видел где-то раньше. До того, как меня по голове ударили…
А вот теперь одноклассник заметно напрягся. Глазки его забегали, но он очень тщательно старался скрыть своё волнение. Только у него это не получилось, потому что я всё время следил за его реакцией.
— И того худого тоже, кажется… У меня память стала помаленьку возвращаться, только всё какими-то не связанными друг с другом отрывками. Доктор сказал, что так бывает. Ничего не помнишь. А потом вдруг р-раз… И всё вспомнил.
Это ещё больше напрягло моего визави.
— Ну, что? Налить тебе чаю?
—
