Граф Суворов, том 5 - Иван Шаман
— Думаю ничего страшного не произойдет, если они пару недель побудут у князя. Потом вам все вернут. Если, конечно, проверка документов не покажет, что вы получали финансирование из-за рубежа. — усмехнулся я.
— Постойте, вы же обещали, что не будет проверок. — опешил грузин, отступив от меня на шаг, и хватаясь за сердце.
— Разве? Я лишь согласился с тем, что человек слаб. Пока шли съемки, мои люди проверяли вашу бухгалтерию. Копировали записи и ведомости. Но раз вы так беспокоитесь, в тайную канцелярию они попадут не сегодня, а скажем…— я прикинул в уме, несколько раз щелкнув пальцами. —Скажем послезавтра. Уверен этого времени вам хватит на принятие верного решения. Таран! Студию опечатать, поставить караул.
— Ни одна мышь не прошмыгнет! — улыбнувшись отчеканил бурят, тут же отдавший несколько команд штурмовому взводу.
— Вы пустите меня по миру! — возмущенно заголосил режиссер.
— Только если вы наживались на чужом горе и вредили империи. — ответил я. — Хотя, по-хорошему, если выяснится, что вы получали деньги от наших врагов, лучше бы вам сдаться самому, и не гневить бога и государя. Мы в состоянии войны, а на войне предателей расстреливают.
— Вы не посмеете. Я заслуженный режиссер империи! Дважды лауреат международных премий! Актер, отмеченный орденом из рук самой императрицы за свою деятельность. — проговорил мужчина. — Не посмеете…
— Я? Нет. Конечно нет. А вот тайная канцелярия – легко. — усмехнулся я, отворачиваясь от мужчины. — Заканчиваем!
Съемка, вместе с подготовительным этапом, заняла больше сил чем времени. Мы управились за три часа, вместе с написанием речи для Ангелины. Слова Вениамина мы не модерировали и не правили никак, решив, что правда будет лучше любой отрепетированной роли, и оказались правы. Но вместо одной решенной проблемы на наши головы обрушилось сразу несколько.
Видео нужно было смонтировать, уложив в хоть сколько-нибудь приличные рамки. Хотя я настоял на том, чтобы сделано было две версии – краткая, десятиминутная, использующаяся в качестве превью, и расширенная, идущая полтора часа, с описанием всех судеб. И если сняли мы все одним дублем, без повторов и почти в прямом эфире, то обработка у нанятых специалистов заняла всю ночь.
В процессе они умудрились запороть запись, дважды. Благо, предусмотрев такой вариант мы не давали им оригинальные кристаллы, а лишь копии. Ну и готовый материал просматривали уже всем дружным коллективом, чтобы ни одна мелочь не ускользнула. А косяков было море. То камера отъедет, то звук станет почти неразличим. В итоге было решено делать еще одну прогонку, отсмотрев оригинал.
Результат – один из монтажеров оказался другом режиссера и его пришлось взять под стражу прямо в студии. Второй, увидев вооруженных людей, уводящих его приятеля в неизвестном направлении, все понял, и процесс пошел куда быстрее, а главное – продуктивнее. В финальной версии никаких просадок по свету или звуку не было, а монтажер с деньгами ушел домой.
— Педрашвили прав, на официальном телевиденье такого не покажут. — посмотрев итоговый ролик сказал Багратион, сплетя пальцы в замок. — К слову, его проверили. Он и в самом деле получал финансирование через всемирный союз режиссеров и кинокритиков. А те получали деньги через благотворительные фонды, которые организовали фонды англичан и турок.
— Плохо. — вздохнул я. — Медицина чужая, телевиденье тоже… хоть что-то свое у нас осталось?
— Любовь к родине, и производство снарядов. — усмехнулся Багратион. — Не переживай. На самом деле у нас своего куда больше, чем кажется, не пропадем. Но надо решить, что мы будем делать с этим видео.
— А что там решать? Поднимай связи, выкладывай везде где только можно. Люди должны это увидеть. — сказал я, поднимаясь. — Может тогда до них дойдет что происходит.
— Сделаю все что смогу. — серьезно кивнул Константин, и я со спокойной душой ушел готовится к аттестации.
Дворец Багратионов. Тифлис.
— Отдай записи нашим телевизионщикам. Пусть поставят во время вечерних новостей, как срочную. — распорядился Багратион.
— Ваш отец может быть не доволен. — чуть нахмурившись проговорил глава гвардии и доверенное лицо Константина. — Я видел, что они сняли… если это попадет в общественные массы, если люди это увидят… боюсь это затронет не только нашу губернию, но и всю страну. А кроме того – вынудит многих действовать.
— Может это и хорошо. Пусть крысы лезут на свет, так с ними будет проще расправится. — усмехнулся Багратион, прекрасно осознавая тот масштаб проблем, который может возникнуть. — Если надо подкупить – подкупай, если надо шантажировать, действуй. Каждый джигит, каждый арбек или ясал. Все должны знать, что происходит. И отдельную копию пошли дому Хопским. Чтобы точно не пропустили.
Следующим вечером, летний императорский дворец.
— На что я смотрю? — спросил Петр, когда ему предоставили взбаламутившую высший свет запись.
— Пленные, ваше императорское величество. Османы брали дворян и даже бояр Российской империи в плен, и вместо выкупа отправляли их на пожизненную каторгу, в качестве топлива на резонансных реакторах. — ответил Нарышкин.
— Плохо. — постучав пальцами по столу проговорил Петр. — Сколько людей это уже видели?
— Боюсь слишком много, ваше величество. Если бы на нем были только простолюдины, мы попробовали бы замять дело, опровергнуть его или даже дискредитировать запись. — сказал министр, разведя руками.
— Они выставили нашу армию слабой, не способной освободить своих людей больше трех лет. — заметил сидящий чуть поодаль Долгорукий. — Да еще и с соседями на стравливают!
— На юге и так война идет, не прекращаясь. Все больше приходит сообщений что среди османских кораблей видят новые английские суда. — напомнил Нарышкин. — Столкновения над Черным морем не прекращаются ни днем ни ночью, хотя и носят в основном местный характер, не более полу эскадры и без участия тяжелых крейсеров.
— Ясно. — Петр прикрыл глаза, стараясь успокоиться. Опять планы меняются, собранный флот, который можно было перебросить на усмирение Уральской республики, теперь придется отправлять на юг, чтобы совладать с османами. — Выясните все об этих пленных, соберите на них досье, передайте родственникам. И освещайте каждое такое семейное объединение как праздник. А в Тифлис послать оперативную группу, чтобы у этих правдорубов не было стимула дальше выступать.
Глава 21
— Вино или коньяк? — огорошил Строганов вошедшего в комнату охранника из ордена, стоило
