Последыш. Книга III - Макс Мах
Не успели Ингвар и его женщины перекусить и запить горечь эликсиров крепким кофе с толикой коньяка, — только для вкуса и запаха, и не более того, — как с Барминым связались из штаба. Оказывается, началось новое наступление на Череповец и Вологду, не говоря уже о том, что радар ПВО замка засек новую группу воздушных целей, идущих, как и прежде, с юго-востока с выключенными транспондерами и погашенными навигационными огнями. А когда, добежали до Центрального поста, как снег на голову упали свежие новости: в окрестностях Усть-Углы лесниками и егерями, выполнявшими функции полевой разведки, замечены то ли две, то ли даже целых три группы парашютистов-десантников, каждая численностью до взвода.
— Вот что, — сказал Бармин, выслушав новости, — Хельга и Кержак лежат под капельницами и вставать им сейчас нельзя. Портнов не так силен, как хотелось бы, да к тому же тоже устал. В одиночку он мало что сможет, а замок и город сдавать нельзя. Поэтому вы, барышни, — повернулся он к Елене и Марии, — остаетесь в Усть-Угле, а я прогуляюсь в Вологду, да и в Череповец надо бы заглянуть. Вернусь часа через три-четыре. Радиосвязь только в случае чрезвычайной необходимости.
Удивительно, но на этот раз женщины с ним спорить не стали. Прониклись, наверное, сложностью момента. Так что из Усть-Углы он ушел без долгих разговоров и через три «клика» был уже в здании Вологодской ратуши, где размещался штаб обороны города. Когда выбирали здание под штаб, бои шли на окраинах. К тому же здание ратуши было построено лет двести назад, а это означало среди прочего, толстые кирпичные стены, узкие окна и глубокий подвал. Сейчас это оказалось более чем кстати, поскольку стрельба приблизилась вплотную к Ратушной площади. Противник, как понял Ингвар из краткого отчета командовавшего в здании полицейского лейтенанта, наступал сразу по двум улицам: по Константиновскому проспекту и Рыночной улице, а Судебный переулок, проходивший по задам ратуши насквозь простреливался снайперами, засевшими на колокольне церкви Вознесения. В общем, дело было швах, и штаб отсюда уже эвакуировался, — люди ушли через связанные между собой древние подвалы, — и в ратуше оставался только заслон. Однако лейтенант был в курсе последних событий и смог достаточно толково все объяснить и показать на карте. Узким местом обороны города стал, в частности, Старообрядческий мост, захваченный атакующими буквально полчаса назад, что создало угрозу с фланга и тыла Речному району.
— Так где теперь штаб? — спросил Бармин, изучая карту.
— В 1-й Городской гимназии.
— А почему было не засесть в кремле?
— Так, в кремле губернатор заперся.
— Заперся, значит… — Ингвар почувствовал, как им овладевает гнев, что было не слишком хорошо, поскольку воевать, как он помнил, надо на холодную голову. — В кремле… Отлично!
— Сильные маги в городе отметились? — спросил напоследок, планируя «ответный ход».
— Да, нет, — помотал головой полицейский. — Откуда?! У них, как и у нас, на улицах одни слабосилки, да и те не боевые маги.
— Спасибо, лейтенант, — улыбнулся Бармин. — Готовь людей. Я вам сейчас Рыночную улицу вычищу до самого кремля. Разберусь там с делами и вернусь по Константиновскому. А уж затем, займусь Старообрядческим мостом.
На этот раз, он был осторожен, как минер на минном поле. Не геройствовал, не лез на рожон и ни на мгновение не опускал щит. К счастью, однако, ничего экстраординарного не произошло. Рыночную улицу, как выяснилось, удерживали всего трое боевиков с пулеметом, но засели они более чем удачно, — в далеко выступающем наружу эркере третьего этажа, — и контролировали сразу оба направления: к Ратушной площади и к Кремлю. Бармин «прислушался», выискивая опасность, но больше ничего интересного не обнаружил. Дома по обе стороны улицы были полны попрятавшихся кто где перепуганных до смерти людей. Ингвар их чувствовал, но нигде, кроме пресловутого эркера, никого, излучающего прямую, направленную вовне агрессию не нашел. Проверившись дважды, чтобы не совершить ненароком ошибку, Бармин попросту снес эркер вместе со стрелками и одного из них даже допросил. Парень, как ни странно, уцелел, сверзившись аж с третьего довольно высокого этажа. Приятели его убились, а он поломался, конечно, но был жив и, что характерно, помирать явно не спешил. Зато сильно нервничал по поводу того, что местные его, болезного, найдут и добьют. Оттого, быть может, и заговорил сразу и без наводящих вопросов. Оказалось, костромич. Служит десятником в малой дружине князя, а до того отслужил срочную в императорской пехоте. Сержант запаса, и никаких подробностей, разумеется, не знает. Кроме общего количества костромичей, — в Вологде их в начале ночи было полста, но теперь, скорее всего, стало сильно меньше, — и имевшегося у них в распоряжении оружия. В основном, это были штурмовые винтовки и гранаты, пять ручников и пара станковых пулеметов калибра 12.5 мм, да еще две трубы для пуска противотанковых ракет.
Бармин обещал оставить его в живых и слово свое сдержал. Связал страдальцу руки и, запустив зеленую ракету, открыл улицу для своих. Сам же отправился к кремлю. Ворота оказались закрыты, и впускать его охрана губернатора отказалась. Поэтому Ингвар вошел сам, благо территорию кремля знал хорошо и прыгнул прямо за спины сгрудившихся у ворот жандармов.
— Кто я знаете? — спросил спокойно, но люди, живо обсуждавшие вопрос, пускать в кремль графа Менгдена или нет, его поначалу не услышали. Или проигнорировали, не сообразив, что за спинами у них стоит именно тот, о
