Новые горизонты - Александра Лисина
А ведь тану Расхэ на момент зачатия Адрэа было уже немало лет. Других одаренных детей у него и у его супруги больше не было и, наверное, быть не могло.
Конечно, после смерти тана остальные Расхэ все равно не вымерли бы в одночасье. Сколько-то десятилетий они бы ещё побарахтались. Быть может, даже начали охотно принимать в семью одаренных из других семей. При удаче как-нибудь удержались бы за их счет на плаву и, что-то потеряв, непременно приобрели бы взамен нечто новое.
Однако та первая, самая ценная и наиболее могущественная их ветвь к тому времени была бы безвозвратно утрачена. А старательно взращиваемый магический дар, как и уникальный, воистину бесценный Талант, попросту канул бы в лету.
Само собой, тан все это видел и не мог не понимать, что его некогда могущественный и крепкий род неминуемо движется к катастрофе. Ну а раз так, то, может, именно поэтому он и решился зачать бастарда? От отчаяния? От безысходности? И в смутной надежде, что хоть кто-то из его детей окажется достаточно одаренным, чтобы продолжить род?
Но если тан и впрямь умудрился проболтаться тэрнэ про автономные модули с искусственно созданной личностью, которая опасно близко подходила к понятию искусственного интеллекта, то на месте повелителя я бы не просто запретил эти исследования и избавился от их идейного вдохновителя. Само собой, зная, чем они опасны, я начал бы охоту на тех, кто обладал таким же, как у тана, Талантом.
Вот только даже ради этого не было смысла вырезать весь род подчистую. Напротив, намного выгоднее убрать только самих ярых отступников-ренегатов, тогда как остальных, наоборот, следовало оставить в покое. Однако поскольку в роду Расхэ, причем их же собственными усилиями, не осталось ветвей с другим Талантом, а сам род оказался чрезвычайно малочисленным, то получается, что их участь с самого начала была предрешена. И у тэрнэ попросту не осталось выхода, кроме как уничтожить весь род к дайновой матери.
Когда я всерьез задумался на эту непростую тему, Тэри как раз умолк, а Кэвин поморщился.
– Вот именно поэтому я и сказал, что был серьезный риск развязать войну.
– Да не было там никаких рисков, – отмахнулся Тэри. – В роду Расхэ на момент конфликта осталось всего-то человек тридцать одаренных, включая женщин, стариков и детей. А что такое три десятка человек, когда в других родах одних только взрослых магов наберется в два-три раза больше?
– Но есть же родственные семьи, – возразил ему Кэвин. – К примеру, те же Норасхэ, куда, если уж ты вспомнил про переходы слабых магов, Расхэ чаще всего и передавали тех, кого не считали достойными остаться в роду. Эти два рода фактически братские. Причем были таковыми на протяжении нескольких веков.
Тэри поморщился.
– Расхэ отдавали детей почти во все старшие и даже некоторые младшие рода, так что чисто по крови у них, конечно, были серьезные подвязки. Те же Норасхэ, все верно, много лет их поддерживали. Поэтому теоретически ты мог бы оказаться правым по поводу того, что Расхэ имели много союзников, полученных исключительно с помощью договорных браков.
– Так я об этом и говорю!
Я мысленно присвистнул.
Это что же, у меня все-таки есть родственники? Пусть отдаленные, в других семьях, но тем не менее?
Тэри же тем временем строго посмотрел на упрямо поджавшего губы Лархэ.
– Но ты забыл об одной очень важной вещи – при переходе в другой род почти все маги дают магическую клятву. А Расхэ к тому же умышленно обрывали связи со слабыми одаренными, поэтому если маг от них уходил, то он уходил насовсем. Менял фамилию. Присягал новому главе. Там даже теоретически не было возможности остаться под влиянием старого тана. Именно поэтому сейчас, хоть кровные родственники Расхэ есть чуть ли не во всех родах Норлаэна, но, во-первых, они слабы. Во-вторых, их кровь уже сильно разбавлена, поэтому от настоящих Расхэ там ничего не осталось. И наконец, в-третьих, находясь под магической клятвой они, даже если и помнят, откуда явились, верны своему новому роду. Поэтому, когда Расхэ попали в опалу, их никто из родичей не поддержал.
Босхо удивленно на него посмотрела.
– Дэрс, ты что, член столичного исторического общества? Откуда такие познания?
– Оттуда, – фыркнул Тэри. – Читать надо больше! И знакомиться с родословными коллег хотя бы из первой двадцатки. Это порой бывает полезно, знаешь ли. Да и как было не посмотреть сведения по единственному за последние несколько веков семейству, которое попало в такую лютую немилость у повелителя? На это ведь были причины, правда? Но какие? Мне вот в свое время стало любопытно, поэтому я и полез разбираться. И, к слову, сильно удивился, когда ты, Босхо, сказала, что тебе подыскали там жениха – Расхэ ведь всегда были крайне придирчивы в плане выбора новых членов рода. Там такой отбор шел, что ой-ой-ой. И тут вдруг – ты…
У Ании нехорошо сузились глаза.
– В каком смысле «я»? Что со мной, по-твоему, не так?
– Скорее, наоборот, – усмехнулся Тэри. – Я очень хотел бы знать, какой-такой талант в тебе разглядели, раз твоим женихом выбрали парня из старшего рода. Да ещё очень замкнутого рода, куда чужаков пускали с трудом.
Я мысленно присвистнул.
А ведь верно. Обычную девчонку вряд ли пригласили бы в такой род. С их-то манией селекции, которую Расхэ, судя по всему, довели почти до абсурда… Но почему такую невесту не показали набирэ? Может, у семьи Босхо и не было такой возможности, но у Расхэ-то она точно была.
Под нашими взглядами Босхо неожиданно смутилась.
– Я… я не знаю, – наконец пробормотала она, когда я озвучил крутящийся на языке вопрос. – Может, кто-то из набирэ и смотрел мою линию вероятностей. Но по крайней мере меня саму никто им не показывал.
– Или же показывали, когда ты была слишком мала, чтобы это запомнить, – нейтральным тоном заметил я.
– Как вариант, – согласился Тэри. – Уверен, без этого никто из Расхэ в сторону младшего рода, скорее всего, и не посмотрел бы. Но что-то в Босхо настолько привлекло
