Воентур 4 - Азк
Спустя несколько часов выехали к какому-то хутору. Старшина, легко раненый в руку попросил хуторян о помощи — спрятать его бойцов. Двое были тяжело ранены.
К нему подошел дед.
— Что, командир, тяжело там?
— Не легко отец.
— Не вы там шумели с утра?
— Мы совсем чуть-чуть, в основном немцы птиц распугивали.
— Бежите?
— Бать, как тебя звать то?
— Федором.
— А по батюшке?
— А ты без батюшки.
— Да как-то не ловко…
— Драпаете?
— Выходит что драпаем, Федор. — Старшина задумался на пару мгновений, после чего поднял глаза на деда и добавил: — Драпаем.
— То то и оно…
— Так ты бойцов моих приютишь? Тяжело ранены, не довезем мы их, растрясем…
— А куда ж ты так торопишься? Мы и тебя приютим…
— В расположение мне надо. У меня царапина, перебинтуюсь и снова в бой.
— А горючки в звере вашем хватит?
Тут уж, подключился к их беседе я:
— Должно хватить Федор. Боеприпасов тоже.
— А если не хватит сынок?
— Спалю, чтоб немчуре не достался, а дальше ножками…
— Тут недалече машина поломанная стоит, на ней бочка полная. Я набрал в бутылку — думал керосин, а горит плохо. Да и запах у него другой…
Дизель! Точно дизель!
— А где отец та машина?
— Пошли покажу.
Оставив раненных на хуторе, и посадив деда Федора в люк заряжающего, мы въехали в лес. До поломанного топливозаправщика и вправду было недалеко. Причина того, что его бросили на лесной дороге, была банальна — кончился бензин. Зато в четырехкубовой цистерне была соляра! Это плюс. Минусом было то, что заправлять танк пришлось собственными силами и средствами. Нельзя сказать что вручную, но достаточно долго. Электронасос запитанный от штатного аккумулятора качал не более десятки в минуту.
Но в целом и общем заправка прошла нормально. Мы опустошили емкость не более чем на четверть, может быть на пятую часть объема. И конечно взяли машину на буксир. Как справедливо сказал кот Матроскин — такая корова нужна самому!
С Федором, при прощании расстались тепло:
— Спасибо за все! И не серчай на нас сильно… Мы вернемся!
— Мы с мужиками в леса уходим. Нам драпать некуда.
— Хлопцев моих без пригляду не оставляй отец… — произнес старшина.
— Выходим их, не переживай.
— Спасибо, отец. Геройские бойцы. Ручаюсь за каждого.
— Ладно, давай командир, будь здоров. За бойцов своих не переживай, выходим…
До самых сумерок мы двигались спокойно, без происшествий, постоянно слушая эфир на оговоренной частоте. Но к сожалению нас никто не вызывал.
Ночью дал поспать по паре часов каждому. Костры не жгли. По шоссе проехало несколько мотоциклов, но танков не было. Побоялись ночью идти. А это уже хорошо. Чем немцы берут? Скоростью передвижения. Пока мы совещаемся, да проверяемся, они уже километры на гусеницы наматывают. А так — и нам отдохнуть дали и сами время потеряли. Не могут немцы после такого концерта двинуться с ходу дальше. Как не крути, а суммарно мы сутки выиграли.
* * *Из кабинета вождя только что ушли военные: начальник Генерального штаба Шапошников и его заместитель, Василевский. Иосиф Виссарионович тяжело вздохнул: длинный день никак не хотел заканчиваться. А тут еще Берия напросился на аудиенцию, говорил, что что-то срочное. Вызвал Поскребышева и попросил чаю. есть не хотелось, но легкий перекус был необходим — надо было, чтобы мозг мог работать, а подбросить ему сладостей в таком случае не помешает. Секретарь принес требуемый перекус — кроме чая пара бутербродов с колбасой, пара вазочек с печеньем и вареньем. Скромно, но вкусно и питательно. Когда убирал, сообщил, что Берия уже в приемной.
— Зови. — Сталин почувствовал себя чуть бодрее и был готов к непростому разговору. А по простым делам Лаврентий не приходит. Не тот случай.
— Товарищ Сталин, нашими органами на Западном фронте била обнаружена группа разведчиков-диверсантов противника, предположительно, хорошо подготовленные профессионалы из сводного подразделения в состав которого вошли диверсанты СС, «Бранденбурга — 800», парашютисты люфтваффе и кригсмарине. Целью этой группы бил захват старшего лейтенанта Джугашвили. Позавчера, рано утром группа совершила нападение на шестую гаубичную батарею, личный состав которой бил в большинстве уничтожен, орудия нетронуты. Яков Джугашвили бил ранен, попал в плэн.
Иосиф Виссарионович, который хотел начинить трубку табаком внезапно остановился, ему сразу как-то стало не до курева.
— Яша в плэну? — уточнил он, стараясь не выдать волнения, вот только рука предательски подергивалась. Поэтому и бросил набивать трубку табаком, чтобы не было заметно, что волнуется. Но именно в такие минуты, наибольшего волнения, в его речи сильно, против воли прорезался акцент.
— Товарищ Сталин, особым отделом Западного фронта была проведена операция по освобождению старшего лейтенанта Джугашвили. В результате операции диверсионная группа противника была уничтожена, Яков освобожден. Сейчас его переправляют во фронтовой госпиталь для лечения.
Сталин замолчал. Потом спросил:
— Кто разрэшил эту опэрацию? — спросил вроде как без эмоций, но что-то было в его интонациях такое, что насторожило Лаврентия, чуйка его вопила, что Хозяин еле-еле сдерживает гнев. Значит, надо идти по второму пути.
— Товарищ Сталин, операцию по спасению Якова никто нэ санкционировал. Его освобождение било вообще результатом совпадения, случая. Радист подразделения РККА, которое расположилось рядом с гаубичной батареей зафиксировал выход в эфир рации противника ыз района, близкого к расположению гаубичной батареи. Туда била отправлена почти в полном составе армейское подразделение. Наткнулись на разгромленную батарею, по следам установили, что группа кого-то эвакуировала на носилках. Вычислили место предполагаемой эвакуации группы, учитывая, что у них есть раненый. Провели блэстящую операцию по уничтожению и захвату группы диверсантов. Подробности в этом рапорте. Командир группы предположил, что диверсанты взяли в плэн кого-то важного, но кого —
