Как я стал хозяином странного замка в другом мире (СИ) - Сергей Георгиевич Евтушенко
Если дельце братьев Смелтстоун выгорит, в средней и дальней перспективе я смогу рассчитывать не только на тайники да сундуки Полуночи в качестве источника дохода.
Следующие посетители для разнообразия были людьми. Чёрными как уголь, с прозрачными белыми глазами, но всё-таки людьми. Делегация паломников из южных земель с непроизносимым названием, двое мужчин и женщина-жрица во главе. В отличие от всех предыдущих гостей они принесли дары — золотые фигурки, изображающие ястребов и антилоп, а также неопознанный магический амулет.
— Просим лишь вашего благословения, лорд Виктор, — сказала женщина густым низким голосом, и вся делегация дружно опустилась на колени.
— Для этого не нужен ритуал, — шепнула мне на ухо Кас, заметив мой растерянный взгляд. — Просто благословите их как сможете, если посчитаете нужным.
Мне было не жалко — особенно для тех, кто пришёл с подарками. Гости из южных земель ушли, осенённые широким православным крестом. Сам я был не крещённый, да и особо не верующий, но сейчас просто не придумал ничего лучше. Надеюсь, это их устроит.
Последней стала девушка-альв, закутанная в тёмно-синий дорожный плащ с низко надвинутым капюшоном. Прежде чем я успел поприветствовать её, она достала из футляра небольшую скрипку и начала играть.
Нельзя сказать, что мелодия была «дивной» или «неземной». Простая, но изящная песня, что-то вроде «Сурка» Бетховена, она звучала на удивление уместно в этом странном месте. Я и не заметил, как мир растворился в лёгкой печали музыки и пришёл в себя лишь в самом конце.
Скрипачка закончила выступление на высокой ноте и склонилась в глубоком поклоне, не снимая капюшона.
— Вам понравилось, Ваша светлость? — спросила она так тихо, что мне пришлось напрягать слух.
— Очень.
— Тогда позвольте мне остаться здесь и играть для вас и вашего двора. Мне не нужна оплата и кров.
Что-то в её голосе заставило меня на миг заледенеть.
— Без гостевых покоев мы не сможем её принять, — шепнула Кас. — Но, похоже, ей это известно. Она просит о смерти.
— Сними капюшон, гостья, — сказал я мягко, но настойчиво. — Покажи, своё лицо и назови своё имя.
Поколебавшись, скрипачка откинула капюшон и подняла голову. Я подозревал, что увижу, но всё же слегка вздрогнул — и это не укрылось от её взгляда. Почти вся левая половина лица девушки была сплошь покрыта толстой коростой — на вид нечто среднее между лепрой и скверно зажившим ожогом.
— Красная порча, — сказала Кас. — Не заразна. Способ исцеления утерян.
— Меня зовут Шаэль Морторис. Я живу свой последний месяц, — спокойно сказала скрипачка. — Потом я не смогу играть, говорить и дышать. Не откажите в милости, лорд Виктор. Позвольте остаться в вашем великом замке.
Я скрипнул зубами. Уж лучше целыми днями сражаться с безголовыми латниками, чем решать подобные вопросы жизни и смерти. Отказывать несчастной в последней просьбе казалось подло, но и соглашаться — трусливо. Позволить ей остаться, а самому уйти? Подставлять её под удар чудовищного Жнеца? Интересно, наслаждалась ли сама Полночь такими моментами, была ли она счастлива, поглощая одинокие души?
Впрочем, в этом случае оставалась слабая надежда на иной исход.
— Возвращайся через неделю, Шаэль, — сказал я, передав ей через Кас монету драгестола. — И я исполню твою просьбу, если не найду другого выхода.
Все дороги ведут в Рим, а все мои текущие варианты упирались в лазарет. После отбытия скрипачки я снова уточнил у Кас, где могут находиться знаковые комнаты. Библиотека почти наверняка была где-то наверху, сокровищница — там же или дальше. Ещё выше, гораздо выше, когда-то находилась мастерская. Где-то во внутреннем дворе раскинулся сад. А вот насчёт лазарета Кас затруднялась сказать — раньше он стоял почти вплотную к кухне, но с тех пор утекло много воды и Полночь меняла расположение комнат дважды.
Единственное, что подсказала моя помощница — всё ещё не стоило спускаться на нижние этажи. Там лазарета быть не могло, поскольку сам замок относил их к отдельной зоне. Кас предупреждала меня от похода туда уже второй раз, и я невольно задался вопросом, чего она боялась? Но поиски лазарета сейчас были в приоритете, так что проверка подвала откладывалась.
Я спустился на кухню и навернул тарелку густого пряного супа, сваренного с использованием специи, подаренной птицеголовым купцом. Теперь я мог видеть даже в полной темноте, пусть и несколько хуже, чем на свету. Экипировка — уже привычная дага и уруми вокруг пояса, на этот раз как следует доработанный Луной, заточенный и с починенной застёжкой. На левой руке — латная перчатка, однажды уже сохранившая мою кисть в сохранности против двух обнаглевших мимиков. Значит никакого полэкса и прочих двуручных ништяков, но там, куда я направлялся, они могли и не пригодиться. Зато из новинок — небольшой одноручный боевой молот модели «вороний клюв». С ним я почти не тренировался, но было самое время начать.
От кухни я завернул в коридор с решёткой, прошёл сквозь неё «Метаморфом» и поднялся во внутренний двор.
Всё то же, что и в прошлый раз, только без валунов. Выходит, гаргульи не воскресали или делали это более хитрым способом, чем остальные мобы. Если на то пошло, в прошлый раз я убил только одну, так что вторая могла выжидать в засаде.
Сначала я развернулся к крепостной стене, но входа на неё так и не обнаружил. Затем проверил единственную дверь в стене по левую руку от колодца — она оказалась не заперта. Увы, моё воодушевление было недолгим — за дверью оказался свободен лишь крошечный пятачок пространства, а дальше дорогу преграждали какие-то жуткие заросли с колючками длиной в палец. Здесь бы пригодилось мачете, но ни одно из оружий при мне на эту роль не претендовало.
Настало время проверить крытую галерею на противоположном конце дворика. Я шёл к ней не скрываясь, отдавая себе отчёт, какой классной мишенью являюсь, но всё равно чуть не пропустил момент атаки. Гаргулья рухнула с неба камнем — буквально — приземлившись в виде валуна там, где я находился полсекунды назад. Развернуться и продолжить бой ей не дал выстрел из Райнигуна и мой новенький боевой молот.
Спустя минуту я переносил в карман для материалов части каменного тела, как вдруг краем глаза заметил движение со стороны галереи. Опасаясь ещё одной гаргульи, я развернулся,
