Злая Русь. Пронск - Даниил Сергеевич Калинин
Теперь же на пути тумены встал вал с обуглившейся насыпью из непрогоревших бревен, растрескавшихся от жара камней и запекшейся земли, что наполняла собой крепостную стену. Преодолеть эту преграду будет не так-то просто, но вполне по силам простым пещцам с лестницами… Да и к частоколу, возвышающемуся за валом, теперь уже можно приставить штурмовые лестницы, число которых за последнюю ночь увеличилось втрое. А у насыпи расставить многочисленных лучников-хабуту, что свяжут орусутов перестрелкой…
Таран по-прежнему не протащить по узкому рву, но можно попробовать разбить ворота крепким бревном, держа его на весу! Хотя… Если местные также заложат их камнем… Да нет, там и бревну негде развернуться — зато основания лестниц можно упереть даже во внутренний склон внешнего вала! И поставить их столь часто, что поднимающиеся по ним нукеры будут доставать друг друга локтями!
А ворота можно попытаться проломить и камнями единственного порока. Бьет он не столь высоко — но все ж таки отправленные им глыбы могут и перелететь земляную насыпь.
Да, попробовать точно стоит…
Годжур улыбнулся, подставив свое лицо лучам солнца — а после выехал вперед, представ перед построившейся на штурм тумене:
— Мои верные нукеры, славные батыры монгольских степей! Сегодня настал ваш час!
— ХУРРАГ!
Бодрый боевой клич был темнику ответом — и, приободрившись сам, он продолжил:
— Сегодня хабуту собьют ворога со стены тучей срезней, сегодня вы подниметесь на невысокий тын, приставив к нему десятки лестниц — и в схватке покажете, что ваши сердца не ведают страха!
— ХУРРАГ!
— А когда вы возьмете крепость, вам достанется ВСЕ! Я отдам город на разграбление своим славным нукерам, и добычи мы разделим равными долями КАЖДОМУ — даже я получу долю простого нукера, будь он монгол, мордукан или кипчак!
— ХУРРАГ!
— Вы насладитесь вкусом свежего мяса и хмельных медов орусутов, вдоволь насладитесь телами их белокожих, сладко пахнущих женщин — сегодня они познают настоящих мужчин, доблестных нукеров Бату-хана!
— ХУРРАГ!
— Так идите же — и возьмите этот град! Он — ВАШ!!!
— ХУРРАГ!!!
Тьма стронулась с места, набирая ход и спеша к внешнему рву крепости, уже едва не целиком заваленного вязанками хвороста. Последний штурм начался — и Годжур, встретившись глазами с деревянным идолом Тенгри, чьи губы были измазаны жертвенной кровью, вдруг словно почувствовал его немое одобрение…
В этот миг кюган понял — они точно победят!
Светает.
За внешним валом загремело людское море — тумена пошла на штурм. Еще сильнее побледнели лица окружающих меня воев, еще сильнее стиснули они древка луков… А я приник к новому стреломету, построенному пронскими мастерами за ночь. Они очень старались, но успели изготовить за ночь всего три штуки вместо обещанных пяти — и это с учетом того, что я помогал им, пока уже не провалился в глубокий сон от невероятной усталости… Теперь же кузнецы и плотники сами встали к «скорпионам», немного пристрелявшись в сумерках под моим началом. Все три «орудия» размещены на боевой галерее, защищающей ворота, прикрывая наиболее очевидную цель вражеской катапульты… Прямо передо мной у передней стенки стоят в ряд не менее трех десятков сулиц, чьи наконечники и древка поверху окунуты в расплавленную серу — теперь, поджигая их, нам нечего бояться, что дротики потухнут в полете.
И вдвое большое число их разложено у дальней стены — эти уже бить по людям.
…Вчерашний бой дался тяжело всем нам — особенно тем, кто вместе со мной прорывался из городен, превратившихся вдруг в огненную ловушку. Сзади летели стрелы, впереди уже горела башня, лезли по лестницам татары, периодически пробиваясь наверх и пытаясь преградить нам дорогу… Их сметали по пути, но теряя при этом драгоценное время. А еще поганые начали поджигать стену и перед нами — но огонь только-только ложился на настил, бревенчатые стенки, и еще не успевал превратиться в непреодолимую для нас преграду.
И все же было страшно… Как же страшно бежать, зная, что смерть и сзади, и впереди поджидает тебя, и что только от скорости твоего бега зависит, успеешь ты вырваться из огненного капкана, или нет!
Я успел. Успел и Микула, и большинство ельчан с самострелами, и многие другие… А многие не успели. Не менее сотни ратников погибло вчера в яростной схватке на стене, от густо летящих вражеских срезней, под рухнувшими во время пожара перекрытиями, в огне — и уже отрезанные пламенем, под клинками наседающих на них гулямов…
С учетом отправленного к нам на помощь подкрепления и потерь защитников еще надвратной башни, раненых и убитых полсотни ратников набралось и у Кречета, десятка два воев недосчитались вставшие на внутреннем тыне прончане. Это уже результат обстрела ворога с внешней стены… Татары, к слову, лишились под четыре сотни нукеров — вот только тяжесть этих потерь несоизмеримы с нашими! Но, пожалуй, самым страшным было целиком потерять первый рубеж обороны за один единственный день штурма. Да, часть городней мы сожгли сами — вынужденно, но моральный ущерб от этого меньшим не становится.
А уж сколько усилий всем нам стоило залить огонь, перекидывающийся с башен на соседние, еще целые участки стены?! Несколько часов ведь боролись с пламенем, бросая в него снег, выливая передаваемую по живой цепочке воду в деревянных ведрах и кадках… Хорошо хоть, что и враг не рискнул штурмовать горящую крепость сквозь единственные ворота — впрочем, этот штурм кончился бы для татар, прижатых с одной стороны огнем, а с другой валом и тыном, лишь потерями без шансов победить! Хотя ведь могли поганые сорвать тушение, и неизвестно, что осталось бы тогда от крепости по окончанию пожара…
Единственная хорошая новость — умничка Ждан УЖЕ привел подкрепление из Ижеславца! Чуть более тысячи побывавших в сече ратников во главе с опытным воеводой Ратибором, сумевшим отразить все штурмы града, что велись все тем же врагом! И главное — враг ведь ушел из-под стен его крепости несолоно хлебавши, пусть у Бурундая и не было пороков, пусть мы всерьез ударили по осаждающим, лишив их большей части скота…
После недолгих колебаний князь уступил воеводе возможность организовать оборону — и последний принялся за дело со всем пылом. Во-первых, в особый отряд лучников он свел всех ратников, имеющих составные биокомпозиты — а с учетом обеих дружин, вышло практически пять сотен дружинников и ополченцев. Все они встали строго за
