Игорь Дравин - Чужак. Маски сброшены
– О тебе можно сказать то же самое. – Златовласый громко рассмеялся. – Хведрунг постоянно об этом говорит, особенно на ухо Одноглазому. А совсем особенно – Рыжебородому.
– Я не он, я рожден человеком…
– А также ты почти постоянно сбегал в Нильфхейм, как только тьма вступала в свои права.
– Если бы я раньше не сбегал каждую ночь, то давно бы умер. Этот етун ненавидит меня, меня и моего названого брата. Эти постоянные подлые шутки, это презрение и зависть. Он ненавидит ледяных великанов, потому что мы чисты, именно мы являемся истинными потомками Имира, а не етуны.
– Не называй здесь этого имени! – прошипел Златовласый. – И ты не потомок его, ты человек.
– Это мне не мешает считать себя именно тем, кто я есть. А знаешь, Златовласый, почему? – усмехнулся я. – Етуны живут в Етунхейме, асы – в Асгарде, ваны – в Ванахейме, мои кровные дальние родственники в Нильфхейме, а где живет Хведрунг? Он называет себя асом, Златовласый, асом, он, етун! Так почему же человеку нельзя жить временами в Асгарде и считать себя изредка истинным? Я человек и могу находиться там, где хочу, у меня нет ваших ограничений, правил и традиций. Ничего, скоро Хрюм заберет Хведрунга к себе на корабль или его собственное порождение, владеющая миром мертвых Хель, пригласит в гости своего отца, надолго, а может быть, что и навсегда.
– Я бы на это не рассчитывал, Тур. Хведрунг все равно обманет Хрюма, а Хель связана клятвой. А что ты недавно делал в Мидгарде?
– Месть, Златозубый, ничего более, просто месть. Кроме того, я наконец-то увидел, как ваны принимают поклонение себе. Жуткое зрелище – неужели они не могут обойтись без человеческих жертвоприношений? Что они в этом нашли, ублюдки?!
– Могут обойтись, но им так больше нравится, они же боги плодородия.
– Таких богов следует самих принести в жертву, и как можно скорее.
– Ты слишком юн и горяч, Тур. Ничего, скоро, через несколько столетий, это пройдет.
– А если нет, Златовласый? Если не пройдет?
– Тогда ты, возможно, попытаешься сделать то, чего не смогли сделать с ванами мы, и при этом умрешь. Хель обрадуется этому. Зачем недавно ты так грубо с ней разговаривал? Если бы она не онемела от такого твоего неприкрытого хамства, ты уже стал бы ее постоянным гостем.
– Когда тебя треплют по щеке и называют милым мальчиком, еще и не то мужчина может сказать красивой женщине. А грудь у нее все равно великолепная, и все остальное, даже лицо. Кстати, я ей сообщил об этом тоже. А она почему-то замерла и замолчала. Не люблю я болтливых женщин, она мне даже стала в какой-то степени нравиться.
– А ты, Тур, ты ей тоже понравился, я никогда еще не видел ее такой растерянной и обескураженной. Она весь вечер не сводила с тебя своих глаз. Готовься, Хель попытается тебе отомстить по любой причине, даже вымышленной. В свою спальню она тебя еще не пробовала забрать?
– Постараюсь не дать ей такого роскошного повода и причины меня убить. Я ведь в какой-то степени ее родственник – дальний, но это ничего не меняет. Совсем недавно я с ней слегка поскандалил – и что с того? А вообще почему она на меня так обиделась? За что? Я просто высказал ей все, что о ней думаю, и особенно об ее поведении. Как она вообще посмела трепать меня по щеке?! Я не боюсь смерти, мне кажется, что я уже доказал это всем асам, и…
– Какая неожиданная встреча! – мерзко улыбнулся мне Хведрунг. – Юный ледяной великан – и до сих пор еще живой.
– Я человек, я рожден человеком, а что ты хочешь мне сказать? – поинтересовался я.
– Ты ведь хочешь пройти испытание, юный ледяной великан. Ты почему-то хочешь стать еще при жизни эйнхерием. Так знай, на границе Мидгарда поселилась семья троллей – убей их, и ты станешь тем, кем хочешь стать. Валькирия Скегуль проводит тебя туда.
– У нас же с ними перемирие, мы его нарушим? – спокойно поинтересовался Златовласый.
– Нет, не мы, он его нарушит, – не менее мерзко, чем в первый раз, улыбнулся Хведрунг. – Он ведь человек, как сам о себе постоянно заявляет, вот Тур и наткнется на семью нарушивших границу троллей и убьет их всех. А если не сможет, если погибнет при этом сам – значит, он человек, а не ас. Ничего мы не нарушаем, Златовласый. И еще, Тур, тебе запрещено пользоваться даром Гримтурса. Это ведь будет нечестно, юный ледяной великан?
– Какая же ты… – покачал головой Златовласый и не закончил фразы. – До сих пор ощущаешь свою неполноценность, етун?!
Кровь, вокруг меня только одна кровь. Я больше не хочу ее видеть, я не хочу чувствовать ее запаха! Я отбросил Сокрушительницу Щитов в сторону. Я постараюсь больше никогда не брать в руки секиру. А что я мог сделать? Я посмотрел на тела убитых мною троллей. Умереть сам? Формально это они во всем виноваты: именно они нарушили границы Мидгарда. Но эти мертвые одиннадцать троллей, эти мертвые двое взрослых мужчин, семь женщин и двое детей?! Никогда я больше секиру в свои руки не возьму, я никогда больше не буду лить кровь просто так. Хватит с меня. Я вышел из пещеры. Ну что, сучка-валькирия, ты довольна увиденным, так полетела отсюда, блин… И расскажи об увиденном тобой всем желающим! Женщины закрывали своими телами своих детей, а я убивал их. Я убивал их и их детей. Кто я после этого, человек? Сильно в этом сомневаюсь. Я стал оттирать снегом заляпанные кровью по самый верх голенища сапоги. А все же я человек, я буду им всегда, а тебя, Хведрунг, и тебя, Отец Лжи, я обязательно накажу. Хватит с меня ваших шуток, я тоже научусь шутить. Да я уже этому научился. Хведрунг, ты хороший учитель, тебе скоро это эхом отзовется. Я так над тобой подшучу, как ты даже не подозреваешь как. И Отца Лжи я тоже унижу.
– Тур, – внезапно появившийся Златовласый сжал мое обтянутое кольчугой плечо, – это были всего лишь тролли. Я понимаю, что тебе трудно принять свою первую взятую кровь.
– Первую? – удивился я, не прекращая очищать сапоги. – Ты ошибаешься, Златовласый, первую свою кровь я взял несколько лет назад.
– Мэтр, – разбудил меня зашедший в спальню трактира Лист, – прибыл мастер Илой, и он хочет, чтобы вы последовали за ним. У него есть к вам вопросы. Вы его ликвидируете или это сделать мне?
– Ничего не делай, Лист, я сам во всем разберусь.
А почему бы и нет? А почему бы не пойти мне на прогулку? Я стал неторопливо одеваться. Хион почти зашел, и давно почти все разумные Бароса вновь стали работать. Кто своим телом, кто своим расположенным в загоне мясом, кто-то еще кое-чем. Крий, твоих союзников сегодняшней ночью потерявшие при этом целых тридцать семь своих бойцов вожди Бароса полностью вырезали, я ошибся в твоей оценке или нет? Я выживу или как?
– Проходите, мэтр. – Мастер Илой с какой-то непонятной мне усмешкой открыл дверь. – Уважаемый Крий хочет поговорить с вами.
Вот это да! Я зашел в небольшую комнату. Сам и здесь, и без охраны. Странно, а с чего вообще Крий ради встречи со мной покинул свой Центральный замок? Я сел за стол напротив моложавого мужчины. А он хорошо сохранился для своего возраста. Более шести сотен лет этому разумному, а выглядит на все сорок с копейками.
– Угощайтесь, мэтр, – Крий указал мне на вино и фрукты. – Я доволен вашей работой. Мастер Илой, покиньте нас. Мэтр, вы хороший специалист, ваша слава ничуть не преувеличена. У меня к вам вопрос. Кто именно вам помогал ликвидировать Дивигора эл Аско? Вы же не будете утверждать, что сделали это в одиночку? Не ваш это стиль, мэтр. Или мне следует вас называть Далв Шутник или Влад Молния? А может быть, графом эл Артуа?
– Можете называть меня каким угодно из моих имен, уважаемый Крий. Есть только одно замечание: я больше не граф. А у меня тоже есть к вам вопрос. Почему вы здесь один, где ваши так ненавидящие темных телохранители? Норк перед своей смертью многое мне рассказал.
– Угощайтесь, Влад, я никуда не спешу, мы успеем обговорить все возникшие у меня к вам вопросы, уладить все появившиеся между нами недоразумения.
– Особенно одно, – я позволил себе небольшую улыбку. – Как говорил мне ваш бывший телохранитель, уважаемый Крий, Норк: если вы вежливы, если приглашаете разумного за свой стол и угощаете вином и фруктами, то скоро кого-то отправят на алтарь. Как-то всегда получается, что им оказывается ваш собеседник. Мне стоит надеяться на это?
– До окончания нашего разговора нет. А дальше кто знает…
Отступление шестое
– Граф эл Орта, – в темницу зашел мужчина. – Какая приятная у нас состоялась встреча. Я так рад вас видеть. Палач, приготовься к подробному разговору с этим подонком.
– Граф эл Нари, да что вы себе позволяете?! Как вы посмели взять штурмом мой замок?!
– Я? – удивился мужчина. – Пока я себе еще не ничего позволяю, а столь сильно хочется, вы бы знали. Но если вы мне все раскажете о том, как вы решили подменять дворянство Риарского княжества доппелями, как вы решили сменить династию, то я себе ничего не позволю. Вы просто умрете здесь, и все. Никакого позора для вашей семьи, никаких пыток для вас. Слово. Можете не запираться, Ивер эл Сора мне все рассказал о вашем участии в заговоре. Он уже умер, но перед этим с ним поработала Эллина эр Джокер, вы знаете, кто это такая? Мне стоит попросить настоящего отца княжны Валии прислать ее сюда для нашего вдумчивого разговора? Доппель княжны тоже умер, я лично пронзил мечом ее грудь. А потом через несколько дней посмотрел на отблеск кожи трупа. И знаете, многие верные мне и Лаэре разумные посмотрели и убедились, что настоящая Валия находилась все это время у ее кровного отца, а не во дворце обруча Риары. Граф, так мне просить мастера-охотника Влада Молнию прислать для беседы с вами Эллину эр Джокер? Вы хотите публичного суда и позора для своей семьи? Вы хотите, чтобы я конфисковал все их владения и изгнал из княжества?
