Странник четвертого круга - Дмитрий Чайка
Инквизиторы, которые бросились на некроманта, упали, рассеченные наискосок небрежным взмахом руки. И вихрь вновь закрутился у столба, унеся обоих в неизвестном направлении. Отец Доминик, перебиравший четки неподалеку, смиренно перекрестился, и пошел к себе в келью. Он тоже не мог спорить с высшей волей, которая только что была явлена.
***
Мария Гомес не могла налюбоваться на свою дочь, которая прилежно делала уроки. Она никак не могла забыть тот самый день, и не понимала, кто же ей все-таки тогда помог. Этот странный доктор так и не появился больше. Более того, никто в больнице даже не слышал о таком.
Она молилась высшим силам всю ночь, и утром ровно в назначенное время увидела на кровати свою дочь, которая спала крепким сном абсолютно здорового ребенка. Она даже посапывала, обнимая подушку руками. Мария смотрела на свое дитя и не могла поверить.
— Чудо! Свершилось чудо! Ты помог мне! Твой посланник спас мою девочку! Спасибо! Спасибо!
И она залилась слезами, не смея верить в свое счастье. Не поверили и врачи, которые зашли в палату со скорбными лицами. Они пришли утешать ее.
— Я хочу есть! — раздался звонкий детский голос. — Мамочка, а что у нас на завтрак?
Ответом ей был грохот. Это лечащий врач упал в обморок, зацепив грузным телом столик с назначениями, которые привезла в палату сестра.
И вот теперь, через два месяца у ее дочери снова отросли волосы, и она стала похожа на мальчишку, одного из тех, с кем так любила играть во дворе.
— Мария! — снова услышала она знакомый голос.
Женщина повернулась и зажала в испуге рот. Доктор, спасший ее дочь, стоял рядом с ней и протягивал руку.
— Нам пора!
— Куда? — испуганно спросила женщина. — А как же моя девочка?
— Ты забыла свою клятву? — голос ее спасителя стал угрожающим, а в глазах появились багровые всполохи.
— Нет, — понуро опустила плечи Мария. — Просто я не думала, что это произойдет так быстро. Я так мечтала увидеть, как она вырастет. Можно я позвоню сестре? Она позаботится о моей малышке.
— Звони, — равнодушно пожал плечами колдун. — Но только быстро. Нам пора уходить.
Через минуту небольшой вихрь унес их обоих из маленькой комнатки на окраине Рио. Хуана так ничего и не заметила. Она старательно делала уроки, ведь у нее завтра будет контрольная по математике.
***
Дом набросился на Кирилла, как собака, дождавшаяся давно потерянного хозяина. Он затопил его волнами тепла и радости, нежно прикасаясь к его разуму. Тот восторг, что испытывал дом, невольно почувствовали даже спутники Кирилла.
— А куда это мы попали? — изумленно спросил Полански, осматривая пещеру. — И что тут происходит?
— Ты у меня дома, — ответил ему Кирилл. — И он мне рад. Я из кое-каких старых записей узнал, что если у волшебника есть настоящий Дом, то он может туда попасть откуда угодно и без всяких амулетов. У нас с ним прочная ментальная связь.
— Я правильно понимаю, — раздельно сказал Полански, — что у тебя есть Дом? Да кто ты такой, вообще? Я не знаю никого, кто обладал бы подобной недвижимостью.
— Это долгая история, — подал плечами Кирилл. — Как-нибудь расскажу, если будешь хорошо себя вести. Мы можем прямо отсюда отправиться к тебе.
— Я бы задержался ненадолго, — Полански с деловитым видом осматривал кириллово жилище, что последнему совершенно не понравилось. — Там может быть засада. Что тебе дала та ведьма?
— Ах, да! — спохватился Кирилл, и достал из кармана фигурку женщины, гребущей на каноэ. Искусно вылепленное скуластое лицо было похожим на лица индейцев, что жили в Каламаре. Бесконечно добрая улыбка озаряла мертвый кусок камня.
— Добрались, мальчики? — раздался негромкий голос. Амулет связи активировался.
— Мать Реки? — охнул Полански. — Сама!
— Да, это я, — подтвердил голос. — Рада, что вы в безопасности. У меня к тебе вопрос, Воин. Ты уверен в том, что собираешься сделать?
— Уверен, — мрачно ответил Полански.
— Тогда ты готов, — голос стал торжественным.
— Готов? — спросил внезапно охрипшим голосом полковник. — К чему готов?
— Шестой круг покорится тебе сегодня, — ответила Мать. — Но мне придется помочь тебе, твое тело не выдержит переход. Странник знает, что надо сделать.
— Но у меня же нет того зелья, — растерянно сказал Кирилл.
— Зато есть веревки. Просто поставь фигурку рядом, я все сделаю сама, — ответила Мать Реки. — Теперь ты, Ищейка!
— Я? — пораженно сказал Ринат. — Вы говорите со мной?
— С тобой, мальчик! — подтвердила Мать. — Сила открыла тебе путь дальше. Не пойло колдуна, которое просто восстановило твои каналы, а она самолично. Ты рискнул жизнью ради общего дела, и ты победил. Именно так можно было вырваться из полного ничтожества. Таковы Правила.
— Но я ведь не знал об этом, — ответил несказанно удивленный Ринат.
— А тебе и не положено было знать, — успокоил его голос. — Это тоже одно из Правил. Ты сделал нужный выбор в нужное время, и Сила заметила тебя. Живи и расти дальше. Кладите Воина на стол, его нужно привязать.
— А мне ты ничего не cкажешь? — не удержался Кирилл.
— Нет, Странник, — голос стал печальным. — Тебе я ничего не могу сказать. Твой узор еще не соткан на ткани бытия. Тебе придется идти к цели самому.
Полански залез на стол и раскинул руки. Его взгляд стал спокойным и отрешенным.
— А что ты задумал сделать? — спросил вдруг Ринат. — Ты нам ничего не сказал.
— Вы узнаете в свое время, — усмехнулся полковник. — Привязывайте поскорее. Я уже понял, что это не самая приятная процедура.
— Ты еще удивишься, насколько, — многообещающе сказал Кирилл, затягивая последнюю петлю.
Глаза Полански закрылись, а его сознание улетело куда-то очень далеко. В пещере раздался длинный протяжный крик, а полковник начал извиваться от безумной боли.
— Это теперь надолго, — поморщился Кирилл. — Может, махнем в Благовещенск? Есть охота, просто сил нет, а я там знаю неплохой китайский ресторанчик.
***
Мать Реки провела рукой над амулетом, прерывая контакт. Иссиня черные волосы и скуластое лицо индианки оставалось тем же самым, с которым она жила, будучи человеком. Она не была красавицей, скорее наоборот, ее лицо было весьма заурядным. По странному капризу Мать Реки не стала меняться, хотя могла стать кем угодно. Возможно, это был вовсе не каприз, а нечто большее. Никто и никогда не задавал ей вопросов на эту тему, даже Ла Илона, которая не выносила свою истинную ипостась, нечесаную старуху с мертвым ребенком на руках. Мать погрузилась в
