Скорость. Назад в СССР 2 (СИ) - Хлебов Адам
А если добавлять силу трения, то и все восемьдесят.
Начинал я шагом, с трудом отрывая покрышку с места.
С каждым днем мои мускулы становились сильнее и уже через неделю я мог проходить бегом всю дистанцию с волочащейся покрышкой сзади.
Упражнения с шиной помогли не только развить силу и выносливость, но и умение преодолевать себя и трудности волевым усилием.
Саша отзванивалась каждый вечер и рассказывала, что у нее все хорошо. Мы немного с ней болтали о несущественных пустяках и потом прощались.
Вечером и ночью я строчил автомобильные чехлы. И так насобачился, что иногда мне удавалось шить по два комплекта в сутки.
Очень скоро я набрал нужную сумму, которая позволила бы нам выехать на финальный этап в Бикерниеки.
Плюс деньги для тотализатора.
Я больше не пытался выяснить, кто стоял за последним нападением на бокс. Комбинатор должен был сделать ставки от имени всех подозреваемых, через подставных.
Атташе должен был себя проявить, понимая что кто-то воспользовался его именем.
Конечно, я немного рисковал репутацией остальных, но Комбинатор сумел меня убедить в том, что все имена игроков навсегда остаются «в схеме».
Синдикат не заинтересован в разглашении информации о счастливчиках, иначе никто не будет играть по серьезному на черном тотализаторе.
Поговаривали, что сама Галина Брежнева баловалась подобными ставками, и скорее всего это были не слухи, но ни у кого не было доказательств.
Кроме тренировок я занимался подготовкой машины. Ездил в гараж и винтик за винтиком заново обследовал всю машину.
Убедившись, что все в идеале, я сумел договориться о перевозке на трейлере с таксопарком, где работала Саша.
Новостей от Трубецкого по прежнему не было, я еще раз мысленно поблагодарил его за то, что он подготовил все бумаги разрешения заблаговременно.
Три недели перед соревнованиями, проведенные работе и тренировках, пролетели совсем незаметно.
Пора было выезжать в Прибалтику, в столицу Латвию, где на окраине в Бикерниекском лесу, на месте старого аэродрома времен Российской Империи построили самую современную в СССР гоночную трассу.
Мест в гостиницах не было совсем. Поэтому нам пришлось снять несколько квартир. Это было сложно сделать.
Но благо у Саши оставались друзья отца в латвийской федерации автоспорта, которые помогли с этим вопросом.
Все уладилось, как нельзя лучше. Я, Комбинатор и Слава поселились в первой однушке, а девчонки: Саша и Настя во второй.
Мне все же удалось уговорить Настю поехать с нами. Очень не хватало Трубецкого и Артура, но по известным причинам оба отсутствовали.
Накануне перед отъездом позвонил Юргис и пообещал задействовать все свои связи, для того, чтобы помочь Игорю Николаевичу.
Мы должны были встретиться с ним на автодроме Бикерниеки.
В этот день я встал очень рано, часов в шесть. Мне нужно было выезжать, раньше всех, чтобы встретить трейлер и разместить машину в боксах на ЗП.
ЗП — это закрытая площадка, вчера к концу дня мы оформили все бумаги в дирекции гонок, но не успели предъявить машину к первичному осмотру.
Только после него разрешают въехать на территорию автоспортивного комплекса.
Как всегда в дни соревнований я рано позавтракал. Эта привычка появилась у меня еще со времен моих занятий боксом.
Бои, как правило, проходили в первой половине дня, и, завтракая таким образом, я не успевал проголодаться.
А переедать категорически нельзя. Не вывезешь. А может вообще, пардон, обратно пойти.
Поэтому моим единственным блюдом была яичница-глазунья из пяти яиц. И две кружки крепкого растворимого кофе.
Хозяева, уехавшие на отдых на Юг, хлебосольно разрешили нам угощаться любыми продуктами питания, которые мы найдем.
И мы к нашей общей радости обнаружили банку отличного индийского растворимого кофе, который даже в Москве почти не появлялся на прилавках.
Кофе выпускался под названием «Indian Instant Coffee», в жестяной банке, по форме напоминавшей шайбу.
А из-за индийской танцовщицы, замершей в замысловатых позах на боковой поверхности банки,напиток так и называли: «кофе с танцовщицей».
Из других продуктов в квартире были только сахар и макароны. Но и на этом спасибо.
Рядом стояли привезенные бутылки водки «Пшеничная» и трехзвездочный армянский коньяк «Арарат».
Обе бутылки оставались нетронутыми, все понимали, что на утро всем нужны ясные головы.
Посмотрев на стоящий на кухне красный телефонный аппарат я начал думать о Генке.
Трижды звонил Марго перед отъездом в разное время, но так и не дозвонился. На том конце трубки никто не отвечал.
Я хотел предупредить о том, что уезжаю и узнать, как дела у Генки.
Попробовал еще раз набрать по межгороду телефон Марго, но опять никто не поднял.
Меня это немного тревожило.
Глава 25
Новостей от Трубецкого по прежнему не было, я еще раз мысленно поблагодарил его за то, что он подготовил все бумаги разрешения заблаговременно.
Три недели перед соревнованиями, проведенные работе и тренировках, пролетели совсем незаметно.
Пора было выезжать в Прибалтику, в столицу Латвию, где на окраине в Бикерниекском лесу, на месте старого аэродрома времен Российской Империи построили самую современную в СССР гоночную трассу.
Рига встретила высоченной привокзальной башней с часами, мрачноватым туманом и промозглой погодой.
Мест в гостиницах не было совсем. Поэтому нам пришлось снять несколько квартир. Это было сложно сделать.
Но благо у Саши оставались друзья отца в латвийской федерации автоспорта, которые помогли с этим вопросом.
Все уладилось, как нельзя лучше. Я, Комбинатор и Слава поселились в первой однушке, а девчонки: Саша и Настя во второй.
Мне все же удалось уговорить Настю поехать с нами. Очень не хватало Трубецкого и Артура, но по известным причинам оба отсутствовали.
Накануне перед отъездом позвонил Юргис и пообещал задействовать все свои связи, для того, чтобы помочь Игорю Николаевичу.
Мы должны были встретиться с ним на автодроме Бикерниеки.
В этот день я встал очень рано, часов в шесть. Мне нужно было выезжать, раньше всех, чтобы встретить трейлер и разместить машину в боксах на ЗП.
ЗП — это закрытая площадка, вчера к концу дня мы оформили все бумаги в дирекции гонок, но не успели предъявить машину к первичному осмотру.
Только после него разрешают въехать на территорию автоспортивного комплекса.
Как всегда в дни соревнований я рано позавтракал. Эта привычка появилась у меня еще со времен моих занятий боксом.
Бои, как правило, проходили в первой половине дня, и, завтракая таким образом, я не успевал проголодаться.
А переедать категорически нельзя. Не вывезешь. А может вообще, пардон, обратно пойти.
Поэтому моим единственным блюдом была яичница-глазунья из пяти яиц. И две кружки крепкого растворимого кофе.
Хозяева, уехавшие на отдых на Юг, хлебосольно разрешили нам угощаться любыми продуктами питания, которые мы найдем.
И мы к нашей общей радости обнаружили банку отличного индийского растворимого кофе, который даже в Москве почти не появлялся на прилавках.
Кофе выпускался под названием «Indian Instant Coffee», в жестяной банке, по форме напоминавшей шайбу.
А из-за индийской танцовщицы, замершей в замысловатых позах на боковой поверхности банки,напиток так и называли: «кофе с танцовщицей».
Из других продуктов в квартире были только сахар и макароны. Но и на этом спасибо.
Рядом стояли привезенные бутылки водки «Пшеничная» и трехзвездочный армянский коньяк «Арарат».
Обе бутылки оставались нетронутыми, все понимали, что на утро всем нужны ясные головы.
Посмотрев на стоящий на кухне красный телефонный аппарат, я начал думать о Генке.
Трижды звонил Марго перед отъездом в разное время, но так и не дозвонился. На том конце трубки никто не отвечал.
