Сердце Изнанки - Олег Валентинович Ковальчук
— И что ты предлагаешь? Выгнать его? Нарушить соглашение со Злобиным и погубить нашу семью окончательно?
— Я предлагаю узнать больше. Присмотреться к этому… Константину. Выяснить, что ему известно. Возможно, устроить проверку.
— Так завтра и будет проверка, — вздохнул Пылаев. — Червоточина в южных угодьях требует внимания. Мне доложили, что она становится всё опаснее. Если парень справится — польза для нас. Если нет… что ж, нам меньше хлопот.
— Александр! — в голосе баронессы прозвучало подлинное возмущение. — Ты же не собираешься…
— Я ничего не собираюсь, — резко оборвал её Пылаев. — Я просто позволю событиям идти своим чередом. Червоточина опасна для неподготовленного человека, а я не знаю, насколько он подготовлен. Если Злобин столько в него вложил, как он намекает, то парень должен справиться, а если нет…
Наступила тишина, нарушаемая лишь тихими шагами.
— Знаешь, — наконец произнесла баронесса гораздо спокойнее, — может, это и к лучшему. Если он действительно… не на долго, то дополнительная защита усадьбе не помешает. Особенно сейчас, когда твои «друзья» по карточному клубу становятся всё активнее.
— Вот и я о том же, — в голосе Пылаева послышалось облегчение. — А теперь, дорогая, давай спустимся к ужину. Негоже заставлять всех ждать
— Как ты можешь думать о еде, когда наш род катится под откос? — вспыхнула баронесса.
— Наш род нужен Злобину. Во всяком случае — мы не враги. Не забывай, что граф ни в коем случае не поставит эти земли под угрозу. Всё-таки он самолично эти земли очистил когда-то и построил здесь город. И он больше остальных заинтересован в том, чтобы эти места процветали.
Я хотел бы отправиться и дальше гулять по окрестностям, дабы не слушать перепалки супругов Пылаевых. Однако в дверь постучались.
— Войдите, — бросил я.
Это была приставленная ко мне ранее служанка Динара.
— Ваше благородие, к ужину надо спускаться.
— К ужину, так к ужину, — произнес я и направился за ней следом.
Столовая встретила меня пустотой. По крайней мере, никого кроме нас в ней не оказалось.
— А что, ужин для меня одного? Остальные не присоединятся? — спросил я, глядя на служанку.
— Они, видимо, еще не собрались, — ответила Динара.
Она позвонила в колокольчик, и тут же появился слуга.
— Подай для господина Пылаева ужин, — распорядилась служанка.
Усевшись за стол, я вздернул бровь, посмотрел на нее.
— Ты знаешь мою новую фамилию? — улыбнулся я.
— Так об этом теперь все уже знают. Барон с баронессой так бурно обсуждают, ваше принятие в семью, что об этом скоро вся округа будет судачить, — вздохнула служанка. — Слуги только и обсуждают, что у баронессы объявился еще один наследник, — ответила она, слегка смутившись.
— Не следует позволять слухам распространяться, — строго посмотрел я на женщину, да так что она побледнела. — Слуги распространяющие слухи о господах достойны наказания.
Женщина побледнела, но стоически перенесла мой взгляд.
— Я и сама им так говорю, — вмиг пересохшими губами произнесла она.
— Мне бы потолковать с глазу на глаз с этими сплетниками, — хмуро произнёс я.
Тем временем я оглядел убранство столовой. Конечно, не столь помпезно, как в доме графа Злобина, но тоже впечатляет. По крайней мере, очевидно, что баронесса не лишена чувства прекрасного.
Обратил внимание и на герб, обозначенный на приборах. Саламандра с тремя лепестками пламени. И тут я кое-что вспомнил. У меня ведь в кармане лежит перстень Пылаевых. Достал его, надел на палец и принялся изучать. Действительно, саламандра. Выгравированная на треугольнике. Треугольник окантован белой каймой. Видимо, это означает, что я не имею права на наследство.
В дверях столовой появилась Алиса Пылаева. Оглядев стол, она остановила взгляд на мне. Затем фыркнула, развернулась на 180 градусов и, цокая каблучками, вышла. Что ж, ничего не имею против.
Ужин, к слову, оказался на славу. Кормили у Пылаевых замечательно. Большое уважение поварам. Дмитрий так и не явился, видимо, демонстрируя протест родителям. Но и родители на ужин не пришли, судя по всему, продолжая выяснять отношения.
После того, как поужинал, прогуливаясь по особняку, нашел библиотеку. Там отыскал краеведческие книги по региону, где я оказался.
Я изучал их до позднего вечера. Когда уже пора было укладываться, в дверь снова постучались.
«Динара? Какая все-таки исполнительная женщина, так печется, чтобы у меня все было хорошо», — подумал я.
— Войдите!
В комнату вошла девушка. Это была явно служанка, по крайней мере, судя по одежде, но её грация выдавала в ней кого-то иного. Она двигалась слишком плавно для простой прислуги, словно всю жизнь обучалась танцам или, что вероятнее, навыкам незаметного проникновения. Её руки, несмотря на виднеющиеся от работы мозоли, двигались с изяществом, не свойственным тем, кто проводит дни в труде. А взгляд — слишком прямой и оценивающий для той, кто должен смотреть в пол перед господами.
— Здравствуйте, господин Пылаев, — произнесла она. Голос звучал мелодично, с едва заметной хрипотцой, придававшей ему особое очарование. — Меня зовут Луиза. Я пришла вас подготовить ко сну.
— Подготовить ко сну? — изогнул я бровь, внимательно изучая её лицо. Под тонким слоем скромности проступали черты расчётливости. Даже улыбка казалась чуть более отточенной, чем следовало бы.
— Да. Помочь вам переодеться, приготовить постель. — Она сделала ещё шаг в комнату, и теперь лунный свет из окна выхватил её силуэт, подчеркнув тонкую талию и изгибы фигуры, которые плохо скрывало простое платье служанки. — Хозяева настаивают, чтобы о гостях заботились должным образом.
Чуя неладное, я проверил девушку своим зрением. Она была не одарённой, но в кармане её передника обнаружилось энергетическое излучение. Там явно находилась какая-то магическая вещь. Артефакт или оружие полыхнуло синим.
Оценил артефакт истинным взглядом. Судя по узору рун, вещь не очень приятная. В нём хранилось очень неприятное проклятие, которое должно проникнуть в меня и начать разрушать тело изнутри, как энергетическое, так и физическое. Этакая энергетическая хворь. Однако, как и большинство артефактов, которые я встречал до этого, сделана была эта штуковина не столь качественно.
— Я и сам могу переодеться, — ответил я ей.
— О, господин барон, но у нас так принято. К тому же это доставит мне истинное удовольствие, — произнесла девушка обворожительно.
Её пальчики скользнули по блузке, и на ней, будто сама собой, расстегнулась верхняя пуговка.
