Буря над бездной - Матвей Геннадьевич Курилкин
— Оно ведь как, — пояснял гремлин. Он, кстати представился — Виркс. — Способности у Ждана врождённые, от предков передались. Его-то прадед тоже богатырь был большой. И когда друзья с ним силой делились, от него ни одного люмена не исходило. Всё в дело шло. А Ждан пока не слишком опытен. Правда, с нынешними-то делами, боюсь, опыта у него будет вдоволь. Жданов-то прадед ещё на прошлой войне отличился…
Всё это было ужасно интересно, и вопросов к Вирксу было множество, только Каси, наконец, нашла удобную площадку, на которой можно остановиться, и пришло время сажать корабли. Влад готовился к мучениям, но Хримп парня от них благородно избавил. Просто посадил свой корабль, потом Лопатин его телепортировал на второго гарпунщика, и Хримп повторил всё заново.
Беженцы далеко уйти не успели, так что уже через полчаса потянулись первые. Шли без пожитков, что говорило о том, как всё серьёзно. Трудно уходить в неизвестность налегке, к какому бы народу ты ни принадлежал, и если уж пришлось — значит, дело действительно серьёзное. Влад ещё на Земле где-то слышал мнение — если у беженцев много багажа, значит, было время собраться. Значит, ничего особо страшного там, откуда уходят, не происходило.
— Почему вы бежали? — спросил Лопатин у Виркса, который стоял рядом и иногда покрикивал на соплеменников, чтобы соблюдали очередь. — Ведь, насколько я понял, волки не убивают гражданских.
— Хреново ты понял, парень, — покачал головой Виркс. — Там, на окраинах, может, и мирно живут. Они под эльфов сразу легли, радостно и с прибаутками, идиоты. А кто сопротивление оказывал — к тем, знаешь ли, никакой жалости. Изничтожают подчистую, даже детей не жалеют. С ума все посходили, твари.
— Лучше скажи, куда все тролли делись? — поинтересовался Хримп.
— А нет больше троллей, — поморщился Виркс. — По крайней мере, в нашем городке. Когда эти волки проклятые пришли, встали на защиту, да там и легли все. Дали нам время уйти. Да только всё равно не ушли бы, если б Ждана к нам навстречу не занесло, а потом и вас. Не ушли бы мы. Эти волки сейчас по всему предгорью промышляют. Кто не согласен — всех под нож.
— Так чего ж не согласились? — спросил Хримп. — Вам какая разница? Я так понимаю, вся разница, что покровитель сменится.
— Угу. Ты, мелкий, в империи ведь живёшь? Считай, чужак, наших дел не знаешь. Так вот, имей ввиду — разница есть, и приличная. Здесь у нас, сам видишь, шахты. Производства опять же. Всякой руды много в горах, мы её добываем. С того и живём. Центр материка, толщина тверди большая, всё ходами источено, глубоко идут. Работы много. Оплачивается хорошо. А тут хозяева сменились. И платят столько же. Хорошо, да ведь?
— Ну да. Но тебе тут явно что-то не нравится.
— Ага, не нравится. При империи цены были одни, а сейчас начали резко подскакивать. Что-то нам объясняли про то, что так эффективнее будет, и вообще всё хорошо. Только зарплаты остаются те же, а цены чуть не вчетверо выросли. Короче, эта вся движуха уж давно началась помаленьку. И сначала всем правда плевать было. Но в последние месяцы, незадолго до бури, стало совсем хреново.
— Ненавижу политику, — громко объявила выглянувшая с корабля Каси. — А вы вместо того, чтобы языками чесать, лучше бы помогли. Там ваши детки мне уже штурвал открутили! И ведь вроде голодные должны быть, усталые!
Гремлинская молодёжь в самом деле выглядела крайне измождённой. Тришка даже ворчал, что наверняка придётся едой делиться, хотя её самим не хватает. Однако печальный измождённый вид быстро сползал с юных гремлинов, стоило им оказаться на корабле. Как старая шкурка со змеи после линьки. И кормить не надо! Детишки тут же разбредались по всему кораблю, и начинали его активно изучать. А активное изучение — это дело такое. Обычно после него объект изучения приходит в полную негодность.
В общем, следующие несколько часов Влад, да и вся команда «Стремительной», кто оставались на ногах, а также взрослые представители гремлинов занимались тем, что активно душили исследовательские порывы молодой поросли. С переменным успехом, так что к концу путешествия «Стремительная» нуждалась в ремонте. Вроде бы лёгком, но это не точно. Влад с некоторой опаской ждал реакции Хримпа на то, что он увидит, вернувшись на родной шлюп.
«Сюрприз будет. Неприятный, — рассуждал Лопатин. — На гарпунщиках-то молодёжи нет, их всех к нам сюда запустили… теперь я понимаю, почему».
Причина простая — на гарпунщиках за мелкими вредителми было бы некому следить. Впрочем, наличие слежки им не слишком помешало.
Раны на теле Ждана заживали стремительно. Уже к концу полёта витязь очнулся. Влад свидетелем этого события не был, а вот Тришка полюбовался. Он потом и пересказал эту сценку. Шмякка всю дорогу так и просидела, с обожанием глядя на свою новую любовь. Иногда подходила, чтобы осторожно потрогать за разные части тела — те, что не скрыты бинтами. Особенно девчонку отчего-то волновала борода. Ну, если не учитывать главного предмета вожделения, конечно. Так вот, борода Шмякке очень нравилась. Сначала она её просто трогала. Потом решила расчесать, но этого ей показалось мало, так что девчонка её ещё и заплела, отчего Ждан перестал быть похож на витязя и стал похож на викинга, перебравшего с мухоморами — иначе зачем ему розовые ленточки в косичках? Ну или на гнома. Тоже перебравшего. Шмякка — не слишком умелый парикмахер, так что косички торчали в разные стороны, вид у витязя даже во сне теперь был лихой и придурковатый. Влад, когда увидел, едва сдержал хохот, а вот самой гоблинше нравилось.
Очнувшись, первое, что Ждан увидел — это свою спасительницу, влюблённо взиравшую на него большими, блестящими от влаги глазами.
— Где я⁈ Кто ты, прекрасное создание⁈ — последние минуты своего бодрствования витязь явно не запомнил.
— Я прикрасное⁈ — поразилась Шмякка. — Я — да! Прикрасное!
