Граф Наумов - Валерий Сопов
- А затем перевел внимание на другой, не менее важный вопрос: «Ну вы-то вроде как исчезли. А остальные. Тот же Лохматый. Их что в любое время убить могут?».
- Да нет. Ты за Лохматого не переживай. Я чуть позже со Священником связался, все рассказал. А тот, в свою очередь, с куратором все порешал. Тот стал оправдываться личной инициативой одного не слишком посвященного в вопрос инициативного дурака. Из числа начальства. Врал наверняка. Ну да это не важно. Короче договорились. Никаких взаимных претензий. Лишь бы все молчали. Даже мне разрешили в свободное плавание отправиться. На тех же условиях. Никому не слова. И тебе, будешь молчать — ничего не угрожает. Опять же про то что ты на той поляне был знаю только я, Священник и охотники. И все будут молчать. Ни прежний мой куратор не в курсе, ни нынешний. Надеюсь все так и останется.
Про то, что все не так просто как видится Колдуну, подтверждением чему стала попытка Барона Сувиркина, убить Андрея, сам Андрей рассказывать не стал. Зато поинтересовался, что за новые кураторы на которого постоянно кивает его визави , и при чем здесь он сам. Догадаться о том, что речь идет о Тайной канцелярии, труда не составляло. Но все же уточнить не мешало бы.
И таки да. Оказывается, по прибытию в Красноярск, Колдун намекнул нужным людям о том, что в Зеноне с его отрядом произошло странное. Они, де мол, наткнулись на немого пацаненка, к тому же потерявшего память. Сам малец о себе ничего толком сообщить не мог. К счастью, при нем нашлись документы на имя Андрея Белова. Графа и студента первого курса Московской Императорской академией Магии
Информация вызвала у кое-кого невероятный интерес. Правда реакция последовала далеко не мгновенно. Чем была вызвана такая продолжительная задержка Колдун объяснить не мог. Может его слова проверялись. Может утрясали отношения между различными инстанциями. Зато через месяц Колдун перестал быть Колдуном, а стал Бароном Витольдом Ленцем, агентом третьего класса Тайной Канцелярии. К тому же владельцем тех самых кочек с кикиморами и избой, отжатой у него енотом. И вот сейчас, в это самое время, выполняет первое свое ответственное поручение в рамках нового ведомства. Сопровождает Графа Андрея Белова в Столичный офис Тайной Канцелярии, в соответствии с распоряжением начальник управления внутренней безопасности Графа Разумкова.
В качестве подтверждения своих слов Барон Ленц продемонстрировал удостоверение личности, здорово похожее на то, которое Андрей прошлой ночью вытащил из пиджака мертвого Порученца, отличающееся разве что цветом, да эмблемой на магической печати. Похоже, что корочка действительно была статусной и хотя Андрей особого интереса не проявил, Колдун активировал собственной аурой печать, отчего та ярко вспыхнула и на пару секунд явила объемное голографическое изображение миндалевидного щита с короной по центру.
- Красиво, - нейтральным тоном подтвердил Андрей, чем, судя по всему, уязвил своего оппонента который тут же начал распинаться об неисчислимых достоинствах и преимуществах, которые получает обладатель подобной приблуды.
Преимущества особого впечатления на Андрея не произвели. Как-то его не вдохновляла возможность отдавать приказы любым участковым полицейским, либо без очереди пользоваться услугами дальней связи. А вот когда дело дошло до достоинств самого предмета, тут Андрей насторожился. Мало того, что подобная карточка является практически неразрушимой и не уничтожаемой. Для ее утилизации необходима магическая энергия, коей обладают разве что архимаги. А те, конечно же, не станут работать шредерами. Поэтому ненужные в силу разных причин (чаще всего в связи со смертью владельца) удостоверения личности просто изымаются и передаются в специальный архив на вечное хранение.
Так что идея Андрея, чуть позже разорвать удостоверение личности Барона Сувиркина на мелкие кусочки и спустить в унитаз оказалась несостоятельной. Дальше хуже. Помимо того, что корочка сама по себе оказалась неразрушимой, она позволяла, при необходимости и соответствующем сигнале из ведомства, которое ее выдало, передать координаты собственной геолокации.
Об этом Барон Ленц упомянул между делом, сообщив, что их вчерашнего соседа по вагону, пусть и голого, вряд ли долго придется искать. Поскольку собственное удостоверение личности он прихватил с собой. Оттого и дознаватели не стали слишком задерживаться в поезде. А просто собрались связаться с Департамента Дел Его Императорского Величества, по чьему ведомству числился барон, и получить по запросу нужные координаты. Вот после этого Андрею совсем поплохело. Непонятно, на какую авантюру он бы подался, ежели бы совершенно случайно не поинтересовался у Колдуна.
- И что, такой запрос сам владелец удостоверения никак не может заблокировать, будучи необходимость. А вдруг у него встреча с дамой, про которую и начальство знать не должно.
- Ну если с дамой, - хмыкнул Витольд Ленц, тогда конечно можно. Но ты став постарше поймешь, что женщины в нашем мире обходятся дорого. Очень дорого. Так что, отправляясь не свидание либо оставляй удостоверение личности дома, что категорически запрещено чиновнику любого ранга, вплоть до начальника департамента и может послужить основанием для служебного расследования — отчего ты думаешь наш сосед одеться забыл, а удостоверение с собой прихватил, оттого, что подобные рефлексы вбиваются годами службы.
Либо купи специальную артефактную шкатулку, типа портсигара, украшенную каменьями и расписанную рунами. В которой и храни свою корочку. Это не поощряется, но и не наказуемо. Я бы и сам себе такую завел, пояснил Колдун. - Вот только дорого. Чертовски дорого. Агенту третьего класса, даже сиятельному владельцу избы с енотом такое не по карману.
Сообразив о чем именно идет речь, Андрей вздохнул с облегчением. И первым делом, после того как Барон Ленц покинул его купе, переложил удостоверение личности Порученца в портсигар, где уже лежала пластина — артефакт для кремации. После чего с облегчением вздохнул.
Андрей сидел в кресле за столом красного дерева, и при свете лампы, накрытой абажуром, мелкими буковками выписывал с помощью самопишущей ручки с золотым пером, стилизованной под гусиное перо и входящей в настольный пишущий набор, стоящий на этом же столе, некий текст, который ему же самому напоминал сочинение пятиклассника на тему: «Как я провел это лето».
И хотя и мебель, да и пишущий набор, чуть ли не в деталях повторяли те, которые стояли у него в купе, путешествие на поезде уже давно завершилось и сейчас, ближе к полночи, он предавался эпистолярному жанру находясь в номере одной из лучших, по утверждению Колдуна, гостиниц столицы.
А столь детальное совпадение в интерьере поездного купе и гостиничного номера, послужило для
