Боги, пиво и дурак. Том 2 - Ник Гернар
— Иди в баню.
— Та’ки, я серьезно!
— И я серьезно. Не надо меня лечить, я уже почти заштопался. Но что вытекло, обратно уже не втекает, так что придется Нике полы здесь помыть...
— И тебя самого заодно, — заметил Ян. — Выглядишь отвратительно.
Та’ки закрыл глаза и мечтательным голосом проговорил:
— Да, вот такой я отвратительный медведь. И хочу спать...
— Погоди. Прежде чем спать, посмотри внимательно на Даню.
— Если после активного общения с Флорой он не истерся и не превратился в Маню, то я бы воздержался. Уста-ааал я, — зевая, протянул Та’ки.
— Даня вырос.
— Еще больше? — не открывая глаз, полусонно спросил Та’ки. — Ну, тогда труба. Люстры нужно перевесить повыше... Все перебьет...
— Я про источник магии.
— Чего?..
Та’ки все-таки приоткрыл один глаз.
— О! — протянул он. — И правда. На человека стал похож...
— Есть версия, что он стал похож на медведя, — сказал Ян.
— Ты заметил, как у меня шерсть на руках выросла? — спросил я магистра.
— Шерсть на руках?! — хором повторили за мной Та’ки и Янус.
Теперь на меня смотрели четыре внимательных глаза.
— Когда? — спросил мой наставник.
— Ну, когда ты стал бурым медведем, — проговорил я, невольно съёживаясь от такого внимания к своей персоне. — У меня волосы на руках и плечах выросли...
Та’ки медленно превратился в человека, перепачканного кровью.
— Я — в нем? — озадаченно спросил он у Януса.
— Мне-то откуда знать? Сам посмотри на него, для того и привел, — ответил магистр.
Та’ки прищурился.
— Я не увижу. У всех вас есть немного моей ауры, поскольку вы принадлежите территории, которая принадлежит мне. Это сбивает с толку.
— А еще мне Флора сказала, что я украл у нее частицу ее энергии, — решился добавить я.
— Флора?.. — удивился Янус. — Прямо так и сказала?
Я кивнул.
— То есть получается... — проговорил Ян. — Получается ты каким-то образом умеешь принимать в себя толику энергии некоторых богов, с которыми близко взаимодействуешь?..
— С пандой я не спал, если что! — выпалил я.
Та’ки с укором на это сказал:
— Скверная шутка, смертный. Завтра на тренировке я про нее вспомню.
— Он набирался не от тренировок, — задумчиво проговорил Ян. — Он набирался от постоянного взаимодействия с тобой. Точно так же, как набрался от Флоры. И, вероятно, даже от Арахны. А может, и не только...
— И что это значит? — тихо спросил я.
И Ян с самым глубокомысленным видом ответил:
— Это значит, что ты хрен поймешь кто. Но все это не просто так. Фортуна дала тебе какой-то совершенно особенный источник, и способности у него такие, что поди разберись.
— Отдай его в помощники Эребу на недельку, — пожал плечами Та’ки. — Потом посмотрим, сработает или нет.
— Неплохая мысль, — кивнул Ян. — Надо ее хорошенько в голове повертеть.
И, хлопнув меня по плечу, магистр сказал:
— Ладно, иди отдыхать, трудяга ты наш, — и, улыбнувшись немножко издевательской улыбочкой, добавил. — Гордость школы, блин. Жеребец Даня!
— Да ну вас, — пробормотал я и отправился из кладовки прочь, к себе в комнату.
В харчевне между тем закатили настоящую пирушку. Сияющая от радости и красноносая от недавних слез Камилла сидела в окружении наших парней, и ее дочурка в белой жреческой рубахе без пояса переходила с рук на руки.
— Данечка, спасибо тебе! — воскликнула она, увидев меня. Подхватившись из-за стола, Камилла подбежала ко мне и крепко обняла.
— Ну-ну, — только и смог я сказать, легонько похлопав ее по плечику. — Все хорошо.
И, мягко отделавшись от объятий, побрел к себе, отмахнувшись от предложений выпить за удачный исход нашего дела.
У меня на пьянку просто не было сил.
С трудом поднявшись по ступеням, я добрел до своей комнаты, толкнул дверь — и увидел Нику, сидящую у меня на постели.
— Чего тебе? — спросил я, в буквальном смысле слова падая в кресло.
Она шустрой кошкой метнулась к моим ногам, и я даже не успел возразить, как Ника стащила с меня сапоги и принялась по-хозяйски расстегивать поясной ремень.
Я слипающимися глазами посмотрел на нее и проговорил, едва ворочая языком:
— Если у тебя в планах что-то еще, кроме моего раздевания, то я тебя разочарую.
— Ты не можешь, — с серьезным лицом откликнулась моя кошка. — Ты — мой хозяин. Ты не можешь разочаровать. Разозлить можешь. Обидеть можешь. Разочаровать — никогда.
— Хорошо, — кивнул я и отрубился.
Глава 17. Даня, разуй глаза
Когда я проснулся на следующее утро, то поначалу не мог сообразить где я и что происходит.
Меня почему-то приплющило, что я сплю после большой пьянки в кресле какого-то отеля. И такое пронзительное, саднящее разочарование на меня накатило...
Пока дверь вдруг не приоткрылась, и я увидел кошачьи ушки Ники. Она принесла мне в комнату сыр, свежий душистый хлеб и кружку молока на завтрак.
— Господи, хорошо-то как, — облегченно вздохнул я, потягиваясь.
— Ты можешь дальше спать, — с улыбкой сказала Ника. — Тренировки с пандой не будет. Он еще болен из-за ранения.
После этих слов я, наоборот, окончательно проснулся.
— Та’ки? Как он там?
— Накровавил в овощной. Обожрался дурмана в харчевне. Навалил во дворе медвежью кучу. Все собаки в округе нас облаяли, — доложила обстановку моя верная кошка.
— Хреново ему? — обеспокоенно переспросил я.
— Нормально. Рана зажила. Спит на кухне. Ян приказал не будить и не трогать.
У меня отлегло от сердца.
— Понятно, — кивнул я, поднимаясь с кресла.
Взгляд упал на вычищенные сапоги у двери.
— Это... спасибо тебе за вчера, — искренне поблагодарил я Нику. Не знаю, каким было бы мое утро, если бы она начала вечером упрекать меня или ревновать. Но вместо всего этого моя строптивая кошка проявила такую терпимость и внимание, что я просто растаял.
Ника чуть зарделась, опустив голову.
— Хозяин любит меня просто так. Заботится обо мне. Даже когда от меня нет пользы, — проговорила она. — Я тоже буду просто так любить хозяина. Заботиться о нем.
Я
