Нить судьбы - нить войны. - Дикий Электрик
— Так Зимину отдай. Он стрелок отличный. Пошли. — тянет он меня за собой.
Зимин оказался мужиком под сорок. Винтовку принял, как и советы выслушал.
— Ты дочка, со мной поработай, мне привыкнуть надо. — говорит он.
Следующую атаку мы прикрывали на пару. Как и отражение контратаки немцев. Степан Емельянович стрелком оказался хорошим и не смотря на возраст советы слушал внимательно и самое главное им следовал.
В 161 я застряла до 5 августа, к этому моменту фронт встал. То мы чуть толкнём немцев, то они нас потеснят. Потом меня гоняли по всему городу. Появились итальянские снайперы, во их отстрелом я и занималась. Чаще всего вытягивая их на удобные для меня места. Я начинаю отстрел противника, парни наблюдатели внимательно отслеживают подходящие подкрепления. Как только замечают снайпера, я начинаю охоту.
В сентябре прислали какого то профи. Он троих наших снайперов подстрелил. Замечаю, что он работает в моём стиле, утраивает отстрел и ждёт контрснайпера. Засел в этот раз он в разрушенном цеху завода. Подходящих позиций там три, нужен его выстрел. Устраиваю отстрел венгров, они тут стоят. По сути как воины они ниже среднего, вон шарахаются, даже не прячась. Начинаю отстрел, тут этот умник меня не достанет, это своеобразный привет ему. Притом на одного убитого, делаю трёх раненых. Вот мадьяры попрятались, контролирую удобную для него позицию, она одна. Не купился. Иду к местным разведчикам. Ночью делаем три ложных позиции, одно просто стекло, вторая винтовка из кучи мусора и третья манекен из магазина одежда в форме и с винтовкой. Вторая и третья, даже стрелять могут. Сама прячусь позади первой. Вот взошло солнце и блеснуло стекло, выстрела нет. Дёргаю нитку, стреляет куча мусора, её винтовка нацелена на его вторую лёжку. Тишина. Дёргаю ещё один раз, стреляет маникен по третьей позиции. От туда манекену прилетает в лоб. Вижу встающего стрелка и стреляю, мёртвое тело падает на пол цеха. Лежу смотрю, есть шевеление на первой позиции оппонента, от туда меня не достать пока не встану, а мне нормально. Вгоняю туда пулю. Куча вздрогнула и осела. Контролирую цех, парни разведчики после условного сигнала пошли осматривать тела, за одно разведку проведут. Противника в цеху не было. Вечером изучаем документы, снайперов. Итальянец воевал в Африке, видать хорошо воевал, наград много, второй немец. У итальянца винтовка на заказ сделана, как и прицел, жаль разбился. Винтовку решили командующему подарить. У немца обычный маузер, его в пехоту отправили, был там стрелок хороший. Проторчала у них неделю обучая стрелка.
К холодам меня одели танкисты. Помогла им ихний экипаж вместе с танком вытащить. Ему гусеницы сбили и поджечь хотели, я отстреляла желающих. Потом прикрыла эвакуирующих. Так, что с танкистами у нас любовь и дружба. За одно у их ремонтников МарМиты ремонтирую. К конкретной части меня не прикрепили, так как свободный охотник шарахаюсь. Так до декабря прошаталась, устраивая немцам, венграм и румынам “веселья”. Свой шестнадцатый день рожденья отмечала с пехотинцами в подвале. В честь праздника и дня рождения какого то крутого чина подстрелила. Работала почти на пределе дальности. Просто в красное пятно стрельнула, оно упало и не вставало, вокруг остальные бегали, потом много из пушек стреляли. Толку от этого теперь почти ноль, так немцы злость выпустили, да от нашей артиллерии огребли. Новый год встречала в институте, тут румын снайпер был. Правда глупый и умер смешно. Его танкисты из танка вместе с трубой снесли, я только скорректировала.
Глава 31
Во второй половине января мы начали наступление. К 25 января, город очищен от вражеских войск, а я выловлена особым отделом армии. Бойцы смеялись: “Ядвиг, ты, как немецкий агент от особистов прячешься.” Поймали меня случайно, я ж не знала, что штаб батальона вперёд ушёл, а на их место штаб армии въехал. Прихожу новости узнать. И тут, капитан с новыми погонами.
— Потеряшка нашлась. Пошли сержант НКВД поговорим о делах твоих скорбных. — говорит он улыбаясь.
— Товарищ капитан, вроде про нее говорят, что хорошо воевала. Тут гадают как её к награде представить, а вы арестовываете. — выговаривает ему полковник.
— Да кто ж её арестовывает? Ей шестнадцать недавно исполнилось. Мы уж её погибшей в июле сорок второго считали. Только когда ориентировка пришла, проверить, что это за сержант Закшевская Я.П. 1923 года рождения, что немцев в стиле Ласки отстреливает, узнали, что жива, бестия. Пусть едет снайперов готовить. Ей ещё от наркома втык получать. Ну а награду, давайте по ведомству проведу. — улыбается капитан.
— Так вы, эту потеряшку всеми отделами искали. Лейтенант, выделите капитану двух бойцов для контроля его подопечной. А тебе девочка, большое спасибо, хорошо воевала. — кивает полковник.
Два автоматчика встали по бокам от меня, с трудом сдерживая улыбки.
— Пошли, мне ещё тебя отправлять. И готовься тебя визит в кремль ждёт, две награды получать. За боевые и что тебе за Воронеж дадут не знаю. — говорит особист.
— В кремль, то зачем? Также в кадрах вручить можно. — говорю я.
— Ну может уговоришь наркома. Только зол он на тебя, считай похоронил звёздочку НКВД, а она развлекается, немцев отстреливает. Не удивлюсь если на соловки в охрану лагерей загонит. — чуть не хохочет капитан.
Протоскал он меня по штабу не отпуская от себя, где то часа два. Потом вручил запечатанный конверт и погрузил на самолёт. Важные чины с подозрением смотрели на меня с конвертом и винтовкой в руках. Долетели мы до Москвы за пять часов. В аэропорту меня у трапа сажают в эмку, два лейтенанта НКВД, уже в погонах. Едем в управление. Там меня быстро разоружают и ведут в кабинет наркома. Сама обалдела от таких действий. Секретарь посмотрел на них и кивнул. Мы входим в кабинет и они вручают пакет, что передал особист. В кабинете сидят начальник школы из Вешняков, Зайцев, Фитин и ещё несколько человек.
— Вот товарищ Зайцев, полюбуйтесь, ваше протеже. Опять с передовой выловили. Нет все люди как люди, помогли товарищам из РККА отбить неприятеля и к своим обязанностям вернулись. Но наша звёздочке, добить врага надо. До полного освобождения Воронежа сражалась. Тут уж не знаешь, награждать или наказывать. И ведь сражается геройски. Вот начальник особого отдела армии на неё собрал. — показывает Лаврентий Павлович стопку листов.
Все смотрят на меня. Видок у меня конечно тот
