Нить судьбы - нить войны. - Дикий Электрик
27 июня сижу как и все оставшиеся инструкторы у начальника школы и смотрю на карту. Наши отбивая прорывы сейчас стоят по линии Щигры, Тим. Но противник похоже что то готовит. Начальник школы ходит злой.
— Обучение бойцов приказано остановить. Мы остаёмся тут. С Москвой связаться не выходит, меня к ВЧ не пускают. Странная ситуация. — говорит начальник школы.
Тут в помещение входит полковник, мы все встали он махнул рукой сажая нас на место.
— Гадаете, что всё это значит. Реальное ваше ведомство знает ограниченный круг лиц. Вот отсюда и вся суета вокруг вас. Никто не знает куда вас приткнуть. Вам поручается подготовить снайперов из числа отобранных гражданских и сотрудников, курсантов милиции и сотрудников НКВД. Матчасть предоставим. Упор бои в населённых пунктах. Также прошу предоставить специалиста для оценки наших позиций. — говорит полковник.
— Специалистов дам, на первичном этапе подготовки они не требуются. Завьялов, Закшевская, с полковником. Закшевская, только потерятся не вздумай. — командует майор.
Мы с инструктором по маскировке встаём.
— Выходите товарищи, машина ждёт. — кивает полковник.
Мы идём берём винтовки и вещмешки и выходим к машинам. Там стоит опель капитан и полуторка. Лезим в полуторку. Потеснив автоматчиков устраиваемся. Катаемся мы по всей линии обороны. Везде полный бардак. На мой вопрос о минирование мостов, меня обругали паникёром и девчонкой.
— Ну и зачем вы нас притащили? Слушать советы вы не хотите, позиции оборудовать тоже. Предмостье враг займёт минуты за две, а затем и мост. Это ж азы, подготовь мост к подрыву, лучше потом разминировать, чем целым отдать врагу. — говорит Завьялов.
После этого, майор руководивший осмотром отправил нас обратно, на попутной машине. Едем в школу и сидя в кузове разговариваем.
— Как думаешь, что это значит? — спрашиваю я.
— Да неопытные, ещё. Из резерва. Ещё по нормам мирного времени живёт, но проблемы может устроить. — кивает Завьялов.
Приехав в школу доложили майору и ушли готовить занятия.
28 июня загрохотало, противник начал наступление. В обед примчался вчерашний майор.
— Ребята, простите, бес попутал, думал, что сержанты в военном деле понимают. Это вечером мне объяснили, что тут за сержанты. Что делать? — начал он разговор войдя в кабинет начальника школы.
— Минируйте мосты. — говорю я.
— Готовьте позиции как вам вчера показали. Планы у вас есть. — говорит Завьялов.
— Хорошо. Что ещё? — говорит он.
— Нужно подготовить город к уличным боям. Эвакуация населения, хотя бы на тот берег. — прикидывает Завьялов.
— Сельхозинститут, провести подготовку к обороне, он на господствующей высоте. Оттуда половину города контролировать можно. — говорю я.
Майор кивнул и убежал. Через два часа, начальник школы был назначен командиром обороны института. Мы перебираемся туда. К нам на усиления пригнали курсантов милиционеров и два взвода из конвойного полка. Я со взводом курсантов размещаю свои картечные мины. Мы прикинули где противник будет скапливаться и устанавливали их так, чтобы накрыть максимальную площадь. Даже пульт подрыва сделали.
Майор тоже развернулся на славу, по сути превратил в крепость. Окопы и ходы сообщений. Проломленные стены и проходы в подвалах. Он где то вытребовал три орудия, две сорокопятки и полковую пушку. Даже не знаю как их умудрились затащить на второй этаж. Заслуги старшины школы вообще трудно оценить, он сумел наладить питания и отдых людей. Строили оборону мы неделю, даже появлялись мысли, что напрасно.
6 июля грохотало возле города. Ночью сильно громыхнуло в различных направлениях. Утром майор сообщил, что мосты через Дон взорваны. К обеду немцы начали переправу. Мы слышим бои.
— Спокойно ребята, просто готовимся. — ходит он и успокаивает людей.
Я с группой своих помощников сижу в парке Кагановича. Слышим бой в Семилуке и Подклетном. Первыми на нас выскочили пять немцев, похоже разведка. Их быстро перестреляли и утащили трупы в кусты. Таких групп было ещё две. На ночь мы отошли в институт, в парке только два секрета. Утром нас немного бомбили, но серьёзно ничего не повредили, было ощущение, что просто проверяли наличие людей. К обеду попёрли.
Три танка и до роты пехоты. Майор у нас то ли гений тактики, то ли провидец. Немцы наступали там где у нас управляемое минное поле. Там и тротиловые и пороховые фугасы и мои картечные мины. Подорвали мы в момент когда они все на нём оказались. Такого истребления противника, я никогда не видела. Секунда и все наступающие мертвы.
Идём добиваем недобитков и собираем уцелевшее оружие, патроны и еду. Немцы неплохой паёк получили. Часть конечно картечь повредила, но и так набрали нормально. Пока на нас особо не лезут. До ночи перебили ещё отделение разведки.
9 июля попёрли толпой, трудно сказать сколько их шло. Я занималась подрывами. К ночи отбились, но все номера мин использовали. Организую помощников и мы зачищаем места подрывов. Перебили ещё до взвода пехоты, так помощник Санька сказал, он вроде считал. К своим пришли как ишаки нагруженные, хотя брали только еду, патроны и пулемёты с автоматами. Гранат правда набрали много.
Утром немцы пошли на очередной штурм. Отстреливаю офицеров и пулемётчиков. Подбили четыре танка и потеряли два орудия, полковую пушку и сорокопятку. Немцы прут как одержимые. Подтянули они и артиллерию. Нас тут и так человек двести было, к обеду осталось с тридцать, правда врагу это дорого обошлось. Майор сидит у стены, рядом с немецким пулемётом, Наталья Владимировна бинтует ему плечо. Я сижу со вторым пулемётом и разбираю ленты. Винтовки больше нет осколком разбило, жизнь она мне спасла. Прицел в пыль, затвор аж погнуло, а на мне не царапинки, только синяк.
— Ну что, Ласка, дадим немцам прикурить ещё? — ухмыляется майор.
— Куда мы нахрен денемся. За рекой для нас земли нет. — перевираю я известную из Сталинграда фразу.
Глава 30
Немцы снова попёрли. Бью короткими очередями, наша сорокапятка, подожгла ещё четыре танка, пятый уничтожил её. Танк как в тире отстреливается по окнам. Всё меньше нас стреляет во врага. Тут ему прилетает снаряд со стороны. На территорию института врываются наши бойцы. Расстреливаю в немцев последнюю ленту и хватаю немецкий автомат. 100 метров для него нормально. Стреляю прикрывая наших. Немцы бегут. В комнату где была позиция входят лейтенант и сержант.
— Живые есть? — кричит сержант.
— Чего орёшь? Она я тут похоже осталась. — говорю я сидя спиной к стене. В помещение живых реально нет.
— Идти, можешь? — спрашивает лейтенант.
— Куда идти и зачем? — ухмыляюсь я.
— В
