Шеф-повар придорожной таверны - Кирилл Коваль
Подойдя к краю оврага, я осознал, насколько мне повезло, что я частенько слушал байки охотников в таверне и затем под присмотром Овера испытывал услышанное. Загреми я вчера сюда, бандитам даже добивать бы не пришлось. Почти два моих роста до ручейка. А склонны, укрепленные корнями, почти отвесные, даже не скатишься. Надо выходить на дорогу, там к ручью легко подойти. Интересно, эти грабители уже ушли?
Вспомнив про грабителей, я затянул подпруги, нормально повесил мешки, болтающиеся на луке седла и только чудом не потерянные в темноте. В общем подготовился на случай, если надо будет быстро убегать. Но судя по солнцу, время уже к обеду, не думаю, что они будут столько сидеть на популярном месте отдыха путешественников.
Дух меня не тронул… Это конечно радовало, но и пугало неизвестностью. Обычно все рассказы про нечисть заканчивались бегством, укрытием из огня или залезанием на большую высоту на деревья или скалы. Ну или чьей-то смертью. А у меня и встретился, и не убежал, и даже коснулся меня (на этой мысли я потер лоб, но ничего там не нащупал). А я жив и здоров. До дома бы еще таким добраться. Так, вот уже просвет… Дорога.
Аккуратно выглянув из кустов, я вывел коня и взобрался в седло. Окажись грабители рядом — успею ускакать от них. Но на дороге и со стороны стоянки было тихо. Проехав сотню шагов, я оглядел стоянку, с которой ночью так провально бежал. Ни кого. И ничего. Даже порванный спальник, с которого факелы вязали и палку, что я за копье выдавал — и те забрали. Про котелок можно и вовсе не напоминать. Подвожу коня к ручью и даю ему напиться, сам тоже омываю лицо и руки и напиваюсь вволю воды. Затем наполняю фляжку и достав сухари, сыр и остатки копченых ребрышек, быстро завтракаю, не отходя от коня и крутя головой во все стороны. Затем, не рискуя больше, проверяю все ремни на седле и узде и легкой рысью покидаю место ночевки. Два часа и я выехал на тракт, от чего я немного вздохнул с облегчением. Все же и ходил по нему не в пример чаще и путники встречаются, в большинстве знакомые.
Признаться, я всю дорогу ждал, что догоню эту парочку, даже продумывал как буду с ними разъезжаться, как вариант, начать разгоняться по одной стороне дороге, а затем резко увести коня на другую сторону и угрожая топором проскакать галопом мимо них. Но, то ли они ушли не в этом направлении, либо они спрятались при моем приближении, но я их так и не встретил.
Зато после обеда догнал Мигора, того, что нашел Машу и не смотря на свои подозрения, по поводу того, что он хотел ограбить девочку, обрадовался ему как родному.
— О как! — удивленно воскликнул торговец, едва опознал меня и убрал самострел, со снаряженным болтом, — Ты же сынок Нордовский?
— Верно, дядька Мигор. Весел я.
— Да-да, видел тебя при таверне. А ты чего один тут скачешь? Опасно одному нынче на тракте!
— Так и вы тоже сегодня без сыновей….
— Не успеваем снарядить телеги. Они завтра пойдут, пока все скупят и погрузят. А я чего зря время терять буду. К их приезду уже все распродам. На руднике всего не хватает, только успевай подвози.
— И не боитесь один?
— Да банд еще не видали, а с одним — двумя как-нибудь разделаюсь, — мужчина слегка покачал самострелом и положил справа от себя, — а вот ты заманчивая добыча, один, с конем… хм, седлом где-то разжился… храмовская вязь по коже. За сколько они тебе его продали?
— То подарок, выиграл, — не стал вдаваться в подробности я, вспомнив, что я думал про этого человека. Эйфория от встречи со знакомым пропала и я снова стал подозрительным путником, каким и должен быть со слов льеры Асты.
— Продай? Вот, не торгуясь, сразу тебе за него десять чешуек серебряных дам! Я не жадный!
Когда люди говорят: “Я не жадный” — они обычно кого в этом хотят убедить? Собеседника или себя?
— Дядька Мигор, я молодой конечно, но вырос при таверне, цены знаю.
— А-а… Уговорил, дам нормальную цену! Сорок… нет, сорок пять даже чешуек дам за него! Что головой мотаешь? Ты хоть столько денег видел живьем?
— Дядька Мигор, не продается седло, — твердо прервал его я и попытался перевести разговор, — тут я про другое хотел сказать. Встретились мне два подозрительных…
— Ну не хочешь продавать — давай в кости разыграем… Кто встретились?
Я кратко описал обоих мужиков, рассказал, что они хотели ограбить, как я от них в лесу прятался, благо было облачно и лунный свет меня не выдавал. Про Ночного Духа я не стал ничего говорить. Не тот человек, да и не уверен я, что Дух вообще был.
Мигор слушал молча, нахмурившись и даже когда я закончил, еще какое-то время молчал, размышляя.
— Везучий ты парень, Весел, — серьезным тоном, без своей характерной интонации, с которой торговался несколько минут назад, наконец заговорил торговец, — Бронт был известен в этих краях лет пять назад. Главарь шайки был, по дорогам торговцев щипали, небольших, как я, да одиноких путников. Человек шесть у него было. Да попались они тогда страже. Обнаглели, посчитали, что с тремя стражниками справятся. Бронт то наемничал по юности, солдатствовал. Воевать умеет. Хотя, как сказывали, за мародерством их тогда взяли, выпороли и с позором выгнали. Ну вот он на свой боевой опыт и понадеялся. Поговаривали, что Бронта тогда стражник копьем убил. Воин с копьем очень опасен, особенно если им пользоваться умеет. Тот парень умел. Хорошую тогда он награду получил. Вот теперь и не понятно, заслуженно ли?
— А остальные бандиты из шайки, с ними что? — дождавшись паузы в монологе, спросил я, — Гязель — это с той поры с ним?
— Этого не знаю. Но вроде все из шайки были ранены, их связали и потом в Городе казнили, после суда. Врать не буду, про Гязеля не слыхивал.
До меня вдруг только сейчас начало доходить, как мне повезло. Почему то с утра было странное спокойствие, я даже не задумывался, что
