Карт-бланш - Света М.
Мадам с портрета на этот раз вела себя более чем прилично. Присела в реверансе и устроилась в нарисованном кресле, после ответного и немного неуклюжего поклона от Брока.
— Мадам, — скрывать свое попаданчество Брок не собирался. Зачем? Он понимал, что все равно проколется.
— Сынок, — Вальбурга промокнула глаза платочком.
— Не совсем верное утверждение, — он с усилием потер лицо.
— Что ты имеешь в виду?
— Давайте я вам расскажу, что случилось, а вы поделитесь со мной своими мыслями.
— Хорошо, — согласилась леди.
И Брок рассказал ей все без утайки. С того самого момента, как из взрыва в Лагосе его вытащил непонятно куда Демиург, договора с ним и замены настоящего Сириуса на Брока. Про память тоже не умолчал.
— Понимаете, — говорил он, изо всех сил стараясь быть вежливым и не сорваться на маты, — я помню детство Сириуса, помню, как с Регулусом воровали печенье. Помню, как обидел вас и сам обиделся и ушел из дома, но, в то же время, понимаю, что эта память не моя. Мне ее внедрили. Как бы расстройство личности не заработать.
— Глупости ты говоришь, сынок, — Вальбурге, пусть она и просто портрет, но материнским чувствам это не мешало, было невыносимо видеть мучения своего первенца, — и относишься к произошедшему неправильно. Ты и есть Сириус, понимаешь? Я думаю, что к тебе просто вернулись воспоминания о твоей предыдущей жизни.
— Но я из будущего, да и, похоже, планета совсем другая, — помотал головой Брок.
— Время, — хмыкнула Вальбурга, — нет ничего, кроме смерти, что неподвластно сильному магу. Душа же может путешествовать сквозь пространство и время, как ей угодно. От стресса память разблокировалась. Она могла даже выйти на первый план, и ты искренне считаешь себя не Сириусом, а совершенно другим человеком. Сути это не меняет. Ты — Блэк, и ты мой сын.
— Хорошо, но тело. Тело-то другое! Разве по мне скажешь, что я двенадцать лет провел в Азкабане?
— Магия, — пожала точеными плечами внезапно помолодевшая Вальбурга, а Брок только глаза в изумлении вытаращил. Только что была почтенная мать семейства, и вдруг превратилась в молоденькую девушку. — Смирись с таким объяснением, сынок, другого не будет. Вот я всего лишь портрет, но и то могу изменять себя, а уж живой маг ограничен лишь своим воображением.
— Так, хорошо, — Брок тряхнул головой, пытаясь уложить в голове и принять слова Вальбурги, — хер с ним, простите, мадам. Две памяти я как-нибудь переживу. Несколько дней для того, чтобы уложить все, и буду в норме.
— Вот и молодец, но ты позвал меня не только для этого…
— Вассалы. Почему я ничего не помню и не знаю о них?
— Когда ты ушел из дома, твой отец заблокировал воспоминания о них. Ты был эгоистичным и ненадежным, и мог выдать имена и фамилии, координаты аппарации, адреса каминов. Примешь главенство над родом, и все вернется.
Это Рамлоу прекрасно понимал. Доверять информацию о своих людях подростку с ветром в голове было нельзя. Тем более Дамблдор, насколько Брок помнил, мог читать мысли. Сириусу даже рассказывать бы не пришлось, а просто подумать не ко времени.
— Ясно. Как принимать это ваше главенство? — спросил Брок. Пусть он и не стремился хоть к какой-то власти, но бросать подопечных не привык. Есть люди, они фактически его семья, значит, о них нужно позаботиться, и это не обсуждается. — Надеюсь не в ритуальном зале.
Брок нервно передернул плечами.
— Я так понимаю, визит в ритуальный зал оставил неизгладимые впечатления, — тонко улыбнулась Вальбурга.
— Да уж, — усмехнулся Брок, — неизгладимые.
— Больше подобных ритуалов тебе проходить не придется. Максимум — отворить вену для жертвоприношения, и то, только по большим праздникам.
Брок, скрипнув своими мозгами и памятью Сириуса, с трудом понял то, что сказала Вальбурга. Еще и к архаичным выражениям придется привыкать.
— А принимать под свою руку род Блэк нужно в портретной галерее, перед всеми предками, — пояснила, лукаво усмехнувшись, леди и, вернувшись к своему первоначальному облику почтенной матери семейства, продолжила, — мы все будем тебя ждать.
И исчезла с портрета, оставив Брока в раздумьях. Нет, идти, естественно, было надо, и это не обсуждалось. Броку просто не нравилось, что он несся с места в карьер, не оставляя себе время на раздумья. Третий день в новом мире, а уже требуют становиться главой рода, что бы это ни значило. Он в своей прошлой жизни был максимум командиром отряда, а тут… Хотя, а чем род и вассалы отличаются от его СТРАЙКа? Количеством? Так еще неизвестно, может, там три калеки в вассалах. Справится. Без вариантов.
Портретная галерея находилась на втором этаже в отдельном огромном зале. Как этот зал помещался в том доме, что он видел с площади — непонятно. Но пытаться постичь волшебную архитектуру, а с ней физику, химию, геометрию, Брок даже не пытался. Нет у магов ничего из перечисленного. Вернее, есть, но все это щедро сдобрено магией и пока не понятно его обыкновенным не волшебным мозгам. Он только присвистнул от удивления, видя бесконечные ряды портретов, занимающие стены едва ли не в три ряда.
— Наследник, — послышалось с ближайшего портрета, на котором был изображен, как понял Брок, воспользовавшись памятью Сириуса, его отец Орион.
— Сэр, — он коротко поклонился.
— Пройди в центр зала, там на столике тебя ждет кольцо.
Брок едва не расхохотался, представляя себя невестой — дойдет до места и получит кольцо на палец. Мечта всей жизни, блядь! Но он шел куда сказали, осматриваясь. С портретов на него смотрели маги и волшебницы, и каждый провожал его с надеждой в глазах. Он был последним прямым наследником из Британской ветви Блэков, он был их надеждой на то, что род не угаснет. Все произошло достаточно просто, без кровопусканий и прочего ужаса. Простое кольцо с плоским черным камнем село на палец, как влитое. Броку на мгновение показалось, что стало немного темнее, и по телу прошелся слабый разряд тока, но он тряхнул головой, и неприятное чувство ушло.
— Поздравляем, лорд Блэк, — слышалось с картин.
— Благодарю, — коротко поклонился Брок с не присущей ему аристократической грацией и ушел из портретной галереи, оставив портреты обсуждать то, насколько легко новоиспеченный лорд принял род. Предки остались крайне довольны им.
* * *
— Клейтон, какого хрена застыл, как под Ступефаем? — разнеслось под сводами мрачного зала.
Здоровенный, мрачный мужик обернулся к крикуну и показал внушительный кулак.
— Орешь, как заполошный, а
