Непокорная Зая (СИ) - Грерсту Мария

Когда оказываюсь рядом, она легонько прикасается к моему плечу и мир переворачивается.

Темнота. Тёплая рука на плече. Рядом слышится голос:

— Первый раз всегда тяжело. Дыши медленно, но глубоко. Сейчас станет легче.

О чём она? Мне не плохо, я просто ничего не вижу. Сплошная темнота. Потом — сумерки. Затем — свет. Оказываюсь в небольшом помещении сферической формы. Высокий куполообразный потолок и выпуклые стены окрашены в серый цвет. Вдоль одной из стен, которая в отличии от всего помещения — прозрачна и через неё открывается вид на космические просторы, на высоте метра полтора от пола, располагается пульт управления с бегающими огоньками по всему периметру.

Перевожу взгляд на женщину, которая продолжает держать руку на моём плече. Как только она понимает, что я пришла в норму, отходит к монитору. Недолгие манипуляции, и рядом из пола вырастают два кресла.

В одно садиться она, на второе показывает мне.

Как только присаживаюсь, откуда не возьмись выскакивают ремни безопасности, которые плотно припечатывают к спинке кресла.

Ловлю на себе внимательный взгляд похитительницы. Видимо, сделав заключение, что я в полном порядке, она сообщает:

— Мы находимся на орбите твоей планеты, в исследовательской шлюпке. Нам надо совершить небольшое путешествие до моего корабля. Полёт будет почти не ощутим, поэтому расслабься и получи свой первый опыт в открытом космосе. Ты ведь первый раз летишь?

Как будто сама не знает. Или она таким образом пробует завязать разговор? Пусть лучше развлечёт ответами на вопросы.

— Как такое возможно, что сначала меня встретил ваш Искатель, а теперь Вы?

Смотря перед собой, женщина выдерживает небольшую паузу, затем произносит:

— Мне неизвестны подобные случаи. Происходило ли такое раньше — не знаю. Однако Вселенная практична и упорядочена, и в ней всё идёт по плану. Если Искатель встретил тебя первым, значит ты его избранница. Но, так как была им потеряна, а найдена мной, то теперь, в первую очередь — ты воспитанница.

— Что с вашим народом не так? Зачем лететь куда-то за жёнами? У вас дефицит женщин?

— Да. И очень большой.

— Почему?

— Такова цена за долгую жизнь.

— За долгую жизнь можно нарожать кучу детишек. И, наверняка, среди этой кучи будут как мальчики, так и девочки. У вас не так?

— Наша репродуктивная способность проявляется раз в две тысячи семьсот лет. И с этого момента женщина может зачать ребёнка только единожды.

— Почему так мало? Или вы сами не хотите?

— Желаем, но не можем. В начале времён мы жили недолго, от трёх до пяти тысяч лет. В триста лет наступала половая активность, которая длилась до самой смерти. Старости, которую испытываете вы, мы никогда не знали. Просто однажды индивидуум засыпал и не просыпался. Так наступала смерть. Перед этим событием, всегда проявлялись признаки приближающегося конца, которые улавливались уходящим. Благодаря этому, он или она, успевали проститься с родными.

— Не старели, но умирали? Интересно…

— В те времена рождалось столько детей, сколько нам хотелось, — продолжает она. — Не было ограничений. А потом смерть как будто выключили. У молодёжи, в обычный срок, половая активность не проснулась и мы решили, что пришло время нашего вырождения и конца. Но в то же время представители народа, которым было тогда по пять тысяч лет, перестали умирать, продолжая жить.

— Значит, тогда к вам пришло бессмертие?

— Да. В последующие годы у не репродуктивной молодёжи, при достижении двух тысяч семистах лет, способность пробудилась. Но как только рождался один ребёнок, пара уже не могла снова зачать. В начале на свет появлялись мальчики и девочки. А затем последних становилось всё меньше и меньше. Сейчас на десять мальчиков — одна девочка. — Женщина немного помолчала и закончила: — Все эти события были растянуты во времени. Мы не сразу поняли, что и как происходит. Теперь знаем. На одну пару — один ребёнок. Продолжительность жизни — бесконечность. При этом мы не бессмертны, нас можно покалечить или убить. Но если с нами ничего трагично-драматического не происходит, мы просто живём и живём.

— Интересная история. А у Вас есть свой ребёнок?

— Да. Сын. Ему пятнадцать тысяч лет. И он пока не стремится к супружеским обязательствам.

— А зачем Вам — воспитанница?

— Воспитанница становится приёмной дочерью. Судьба подарила мне сына. А дочь я дарю себе сама, при активной поддержке Судьбы.

— Вы так сильно верите в судьбу?

— Разумному существу надо во что-нибудь верить. А иначе всё происходящее бессмысленно.

— Как можно считать своей дочерью существо, совершенно чужого Вам по крови и расовой принадлежности?

— А что ты чувствуешь к чужому ребёнку, покинутому и брошенному?

— Сострадание. Жалость. Желание что-то сделать для него.

— Вот и мои чувства такие же. Для меня — ты одинокий покинутый ребёнок, которому я могу помочь.

— Внешне я выгляжу старше Вас. И уж никак не ребёнком. Вы не можете этого не видеть.

— На Тала-Верне существует болезнь, из-за которой очень быстро увядает тело. При этом разум не поспевает за физическими изменениями. И когда ты знаешь, что перед тобой ребёнок, скрытый в оболочку старости, как ты будешь к нему относиться?

— Вы хотите сказать, что ко мне относитесь как к больной, заражённой старостью?

— Да. Именно так. Ваша старость — это болезнь. А что, мы научились хорошо делать, за долгую жизнь, так это возвращать здоровье.

— Ваши бы знания да нам в помощь.

— Это исключено. Во всех своих болезнях и коротких жизнях вы виноваты сами. Прекратите воевать и убивать. Направьте свои таланты и способности на созидание. Тогда болезни отступят и продолжительность жизни увеличится сама собой. На данный момент, долгая жизнь для вас опасна. Вы за короткое время успеваете нанести вред себе и окружающему миру. И страшно даже представить, что сможете натворить, став долгожителями.

— Но ведь я — представитель данного мира, со всеми вытекающими минусами. На что Вы надеетесь? Что стану комнатной собачкой, которую можно выдрессировать по конкретным меркам?

— У нашей расы характер полностью формируется к двух тысячам годам. Тебе всего пятьдесят лет. Вот поживёшь подольше, тогда и поговорим о твоём характере.

— Ваши жизни тянутся бесконечно. Но я то родилась на этой планете, с её определённым жизненным циклом. В моих генах нет бессмертия.

— А как ты думаешь, почему искатели прилетают за избранницами на вашу планету?

— Не знаю. Местные девушки красивее всех в галактике?

— Возможно, — она соглашается слегка иронично. — Но главная причина заключается в том, что представители белой расы на твоей планете являются отдельной ветвью моего народа. Ещё в те времена, когда мы жили не более пяти тысяч лет, наши предки, путешествуя по галактикам и открывая новые пригодные для жизни планеты, их заселяли. За миллионы лет многие из таких переселенцев выбрали индивидуальный путь развития, не подразумевающий связь со своей родиной. Мы не препятствовали. Свободная воля — залог развития. — Женщина нажимает некие кнопки на панели, и продолжает: — Таким образом, на данный момент многие галактики заселены нашими генетическими потомками. Где-то они мутировали из-за климатических или рукотворных влияний. Где-то, как у вас, не только выжили, но и, в большинстве своём, сохранили некую чистоту. Поэтому, ища избранниц или воспитанниц, мы прилетаем на такие планеты. Раз в тебе кровь наших общих предков, то и к продолжительной жизни ты сможешь приспособиться.

— И много таких чистых планет?

— Достаточно, чтобы история моего народа продолжалась.

— Но если вы разбавляете свою кровь с представителями других планет, то теряется чистота генов. Потомки, живущие в других условиях существования, уже не Ваш народ. Новая кровь не сохраняет, а изменяет вид.

— Всё эволюционирует, и мы не исключение. Для нас имеет значение только то, что люди на Тала-Верне никогда не скрещивались с другими инопланетными формами жизни.