Вечный путь - Сергей Мечников
— Я не мог прийти раньше, Странник. — Жар поднял руку с намотанными на нее четками и провел ладонью слева направо. — Мне тоже послано видение. Как и ты, я сейчас сплю. А может быть и нет. Кто знает? Сны — хитрая обманка, переменчивый свет души, отраженный в череде зеркал. Тебе дано время свыкнуться с новой ролью, разглядеть что-то внутри себя. Узловая точка совсем рядом. Завтра ты доберешься до нее и повернешь на север. С этого момента расстояние между нами начнет уменьшаться. Пройдет немало месяцев, прежде чем мы пожмем друг другу руки — двое мужчин, соединенных одной судьбой. А потом ты продолжишь свой путь. Вечный Путь.
— Что ты знаешь о вечности, Жар?
— Очень мало, Странник. Лишь то, что она всегда впереди.
— У меня есть какая-то цель?
— Есть. Можешь не сомневаться. Но тебе не удастся разгадать ее до тех пор, пока ты не достигнешь небесного града, как последний крестоносец. Пока не преклонишь колени перед Ковчегом Завета, в день, когда на поле при Мегиддо явится Жнец. Возможно, на это тебе не хватит одной человеческой жизни.
Жар замолчал и посмотрел на звезды. Алексей собрался с мыслями.
— Мы связаны с тобой?
— Лишь до тех пор, пока в этом есть необходимость.
— Ты связан с кем-то еще?
Жар усмехнулся.
— Да, я связан не только с тобой, и завтра ты тоже будешь связан. Вас станет двое, а потом к вам присоединятся другие. Вы начнете свой путь к Полярной звезде. Взгляни туда, Странник! Ты переместился, мигрировал из привычного слоя действительности, и звезда переместилась вслед за тобой.
Алексей проследил за вытянутой рукой Жара и уставился на север. В той стороне, над самым горизонтом, мерцала одинокая розоватая звезда, не вплетенная в простой рисунок Малой Медведицы, а стоящая отдельно, словно далекий маяк.
— Кого я должен встретить? Как я его узнаю?
— Леди во тьме. Ты узнаешь ее, как только увидишь. — Жар прищурился и расчистил на песке место для очередного символа. — Время, как большая река. Она несет тебя не быстро, не медленно — как может. Не пытайся торопить судьбу.
Оба замолчали. Алексей размышлял о вечности, о том, что она всегда впереди и всегда недоступна, как линия горизонта. И еще он думал о Юле и о своей новорожденной дочке. На кого она больше похожа: на него или на мать? Как сложится их жизнь после его гибели? Как скоро Юля найдет другого мужчину, приемного отца для его ребенка? Горечь на языке… Сможет ли он вернуться? Но эти мысли ушли, словно океанский бриз унес их вглубь пустыни. Смерть захлопнула перед ним все двери, не оставила ничего. Только вкус остывшего пепла на языке и бесконечная дорога, уходящая за край земли. Странник понесет с собой воспоминания, они будут навещать его снова и снова — эти призраки ушедшего. Но он ни разу не оглянется назад.
Алексей поднял взгляд на Посредника, но тот уже растворился в тенях. Голубые светлячки, бесконечно повторяясь в собственных отражениях, снова мелькали среди вращающихся зеркал. Остался только голос из далекого далека:
— На север, Странник! Запомни! Ты должен идти на север!
Огонь полыхнул как вспышка сверхновой. Алексей зажмурился, а когда открыл глаза, рядом не было ни души. Зола в костре давно остыла. На востоке алела заря. Крики стихли. Мертвый штиль сковал поверхность темно-нефритовой воды. Сквозь ленивую тонь проглядывали фестоны кораллов.
Алексей с трудом поднялся. Его как будто всю ночь колотили резиновыми дубинками. В затылке пульсировала боль. Неудачно подогнутая нога наполнилась иглами и заныла как больной зуб. Ему до смерти хотелось выкурить сигарету. В горле запершило, и рот переполнился слюной. Но остававшиеся в пачке «Астры» двенадцать штук закончились три недели назад. Сразу после провала Алексей не задумывался о том, что хорошо бы сделать заначку, растянуть удовольствие. Он вообще плохо соображал в первые дни. Теперь его тянет курить, а ни одного табачного ларька поблизости нет. Даже самокрутку свернуть не из чего. Да и чем ее набивать? Ушной серой?
«Ну и хрен с ним! Кто не курит и не пьет…»
Мысль оборвалась. Алексей уставился прямо перед собой, разглядывая выведенный на песке символ. Он состоял из множества сходящихся лучей, ломаных линий и незавершенных окружностей. Алексей разжал онемевшие пальцы правой руки. На ладони лежала половинка раковины. Человек, назвавшийся Жаром, чертил символы при помощи ветки. Обманутый разум воспринял фрагмент сна как руководство к действию. Жутковатое ощущение. Словно кто-то посторонний двигал его рукой. Символ напоминал зодиакальный круг или изображение колеса сансары, но на самом деле мог оказаться чем угодно. Алексей повернулся спиной к кострищу и направился дальше по бесконечному пляжу, навстречу своей судьбе.
Он вспоминал мельчайшие детали ночной беседы, словно расшифровывал стенограмму интервью, переворачивая листы блокнота. По словам Жара, впереди его ожидала точка отсчета или узловая точка, известная так же как трамплин в новую жизнь. Впервые у него появилась цель, пусть и не вполне ясная. Если принять за аксиому тот факт, что он видел не обычный сон, а пророческое видение. Но Алексею хотелось поверить в чудо, и он в него верил. Ты должен идти на север!
Интересно, на что это будет похоже? Светящийся портал на краю земли. Волшебная башня, парящая в воздухе. Просто очередной безликий участок побережья со скромной табличкой, отмечающей направление. Его приведут туда обострившиеся инстинкты или сама реальность, которая больше не воспринималась сознанием в качестве туманной абстракции. Реальность обернулась системой координат, дорожным указателем, властной рукой, толкающей его в спину. Загадка превратилась в привычку, вопрос стал утверждением. Остатки прежней личности день за днем соскабливали с него, как чешуйки отмершей кожи или луковую шелуху. Скоро от нее совсем ничего не останется кроме заурядной внешности двадцативосьмилетнего корреспондента московской газеты. И старых душевных ран, которые не спешили затягиваться.
Он прошел испытание чистилищем и выбрался с другой стороны.
«Теперь ты не Алексей, ты — Килар. Странник!»
Он шагал по берегу и смотрел себе под ноги, когда увидел отпечаток человеческой ступни. Сперва его ум просто не воспринял значение этой находки. Он продолжал механически переставлять ноги, и лишь спустя полминуты пришло осознание:
