Маг 11 (СИ) - Иннокентий Белов
Получают по голове легкий по виду удар раскрытой ладонью и мгновенно теряют сознание, роняя оружие на асфальт.
Я уже решил было, что пристрелят меня здесь, но, только держат под прицелом служивые, а на спусковой крючок не нажимают.
В итоге, когда уже весь ресторан прильнул к раскрытым окнам, разглядывая странную битву около входа в заведение, кто-то из старших сотрудников догадался, что повязать меня не получится. Тем более, сильно бить тоже нельзя, да и не получается никак, только позор один на глазах у всей общественности выходит для страшно могучих органов.
— Пусть едет так! — услышал я команду, — Без наручников!
Кто-то все же решил прекратить балаган и взять ответственность на себя.
Ну и отлично, вот и первая небольшая победа. Хотя, почему первая, такая еще в машине случилась, это уже точно — вторая.
— Вот это совсем другое дело, когда с уважением относятся, — одобрительно заметил я, залезая в открытую дверцу.
И вскоре небольшая кавалькада черных «Паккардов» понеслась в сторону наркомата внутренних дел.
Там меня сразу привели в кабинет на допрос, на один из верхних этажей.
Следователь, молодой и ретивый нквдшник, едва дождался, пока меня усадили на табурет. Потребовал мои документы и обломался, конечно, но, старший наряда подтвердил мою личность, что я именно тот, кто нужно.
— Еще и без документов? — обрадовался следак, — Утяжеляете свою участь, гражданин Автанадзе!
— Вот ведь испугал ежа голой задницей! Пиши уже, штафирка несчастная! — отмахнулся я от него.
Будет еще человека с такими тяжелыми статьями пугать отсутствием регистрации в городе Москва!
Следователь только посмотрел с недоумением на потрепанных конвойных, почему это подозреваемый еще не приведен в чувство уважения к органам. Однако, ответа и каких-то действий не дождался, поэтому только многообещающе посмотрел на меня. Скоро, мол, выбитые зубы по карманам раскладывать начнешь, враг народа!
И как начал сыпать разными статьями за антисоветскую деятельность, в которой меня обвиняют.
Впрочем, несмотря на еще шестерых сотрудников, плотно окруживших меня, настроение у меня хорошее.
Чувствую какое-то облегчение от кое-как выполненной задачи, пусть ничего особо у меня не получилось даже с непосредственным доступом к телу Вождя.
Выполнена — не выполнена, я сделал все, что смог и баста! Больше мне в этом временном поясе ловить нечего!
Уже и другие интересные идеи появились, не мытьем, так катаньем я свою задачу выполню!
Хочется только одного — как следует хлопнуть дверью напоследок, чтобы товарищ Сталин и остальная братия отчетливо поняли, чем рисковали постоянно. Если бы я только решил и захотел более предметно им всем донести свои слова.
Может, хоть тогда задумаются о моих идеях более детально и изучат оставшееся после меня творческое наследие.
В виде записей, оставшихся на квартире.
Вскоре появились мои старые охранники и дали какие-то показания против меня. То есть, просто подтвердили их, расписавшись и опознав меня, как человека без паспорта.
Затем привезли сильно бледную Динэру, она тоже рассказала, как я пытался завербовать ее и переставить на антисоветский путь развития:
— Особенно по ночам, когда мы были одни в кровати, агитировал за власть буржуев и капиталистов!
— Так же все на ухо в интимные моменты шептал критику советского строя и лично товарища Сталина!
И еще предлагал вместе работать на английскую разведку, вот прямо сегодня ночью, между вторым и третьим изнасилованием, как она теперь почему-то называет наши милые игрища по обоюдному согласию.
— Я докладывала каждый день начальству о таких намерениях подозреваемого письменно! — подстилает она себе соломки.
Врет, конечно, ни о чем таком мы и не говорили, впрочем, это уже ее дело — как красивую задницу спасать.
Да, сильно меня крепят всякими статьями, тут тебе и антисоветская пропаганда, и работа на английскую разведку, и изнасилование молодой невинной девушки для полного счастья.
— Почему это на английскую? — не стерпев явных наговоров, искренне обиделся я, — Я британцев вообще не очень люблю! Только на румынскую Сигуранцу и польскую Дефензиву работаю! Врет она все про меня!
И это мое добровольное признание сразу же закрепил следователь в протоколе.
Ну и ладно, похоже, что девушке непросто будет теперь служить, вот она и старается. Впрочем, она подтвердила свои слова подписью и тоже исчезла, даже сама вышла, получив подписанный следаком пропуск.
Отпустили ее пока, как необходимого для следствия свидетеля.
Черт, уже часа три это перечисление деяний и опрос свидетелей продолжаются, время к полночи и я спать хочу после обильного ужина, а они тут все талдычат и протоколы заполняют на мою личность.
Еще и подталкивают меня постоянно под бока, чтобы я не расслаблялся и слушал обвинения следователя со всем вниманием. Бить все же опасаются, помнят про участь предшественников и проигранную вчистую драку у ресторана.
Вот на хрен оно мне все сдалось? Такое убогое развлечение?
Однако, мое терпеливое ожидание окупилось сторицей и это еще оказался не конец. Вскоре дверь кто-то уверенно распахнул и в кабинет властно вошел очень маленький человек с волосами, зачесанными назад. За ним появились двое могучих охранников.
— Встать! — скомандовал следователь и вытянулся, поедая взглядом вошедшее начальство.
Меня тоже подняли на ноги, а человечек подошел ко мне вплотную и уставился неподвижным взглядом в лицо.
— Так, значит, попался! — радостным голосом спросил он непонятно кого.
— Попался, — скромно ответил я, потупив взгляд на его грудь с орденом Ленина.
Кажется, появился именно нарком НКВД, которого можно с чистой совестью отправить на тот свет.
Наверняка, уже из Кремля приехал с полученными инструкциями, как меня оформить правильно.
Вернейший работник товарища Сталина, за эти полтора года побывал у него к кабинете двести девяносто раз, как посчитали историки. Чаще его с Вождем встречался только Молотов. Похоже, руководить карательной машиной и репрессиями товарищ Сталин предпочитает управляя «Железным наркомом» в ручном режиме.
Ну, если я сейчас остановлю «кровавого карлика», это будет всем на благо. К власти в НКВД придет Берия и начнет понемногу выпускать народ из темниц. На четыре месяца раньше это случится, может, и повезет кому-то уцелеть.
— Признается? — спросил Ежов следователя.
— Никак нет! Пока зачитывается обвинение, еще собираются показания свидетелей и пособников обвиняемого! Ведет себя дерзко! — четко доложил последний.
Так, у меня и пособники уже имеются, реально Вождь собрался мне срок навесить.
По своему обычаю, статья и срок, можно еще и в лагере до полного просветления от общения с уголовниками помурыжить. Но, это явно не мой будущий путь, никуда меня Вождь от своего тела не отпустит.
Это пособники или моя подружка, или охранники, других вроде никого не должно
