Змеиный дом - Дмитрий Ласточкин
Постоянные же зелья улучшали физическую форму примерно раза в полтора-два от человеческого уровня, но самое главное — продлевали жизнь чуть ли не втрое! Местные богатеи могли запросто прожить лет двести, сохраняя при этом более-менее молодой вид. Но всему есть предел, со временем тело становилось иммунным к вливаемой магии — и всё, кирдык.
Понятно, что при такой полезности маги были очень ценными специалистами. Даже самый завалящийся волшебник неплохо зарабатывал, просто наблюдая за работой какой-нибудь магической котельной, поправляя плетения, если была необходимость. Сильные же маги купались в деньгах, зарабатывая миллионы на продлевающих жизнь эликсирах и лечебных зельях для элиты.
Кстати, была теория, что весь этот зоопарк с говорящими козлами, ослами и лисичками зазабахали древние маги — мол, магические реагенты для эликсиров из разумных животных содержат больше магии, чем из простых овечек, вот какие-то маги и расстарались. Но потом всё пошло по известному месту, подопытные вырвались, размножились на островах или в диких местах континента, а после вышли и наваляли людишкам. Правда, всё же полностью убить их не смогли, потому что среди зверолюдей магов почти не было, а цивилизацию строить надо было. Конечно, каждый первый зверолюд кричал, что это какая-то хреновая теория, да и вообще великочеловекский шовинизм и не более того. Ну да, ну да.
Я и про серпентов нашел статейки, надо же знать, кто я. Змеелюди оказались довольно малочисленным народом, к которому люди и зверолюди относились с настороженностью. Все боятся змей, ага, даже если они выглядят с одной стороны как люди и разговаривают. А ещё я узнал, что с некоторой вероятностью у серпент-женщин в груди может появиться «змеиное молоко» — легендарный алхимический ингредиент, с которым можно было творить чудеса даже по меркам этого мира, типа оживления мёртвых или вызова богов. Но вероятность этого была исчезающей малой, один на сто миллионов, а с учётов того, что серпент на весь континент насчитывалось всего миллионов пять… За последние сто лет подобных прецедентов не наблюдалось.
Вообще трешак. То есть если мне совсем не повезёт, то я не только буду яйца откладывать, но меня ещё и доить будут! Прелестно! С утра на дойку, днём яйца откладывать, а что к вечеру будет? Страшно представлять!
Вот такой вот была реальность этой Земли.
Но сейчас мне было не до интернета. Я дотащил свой рюкзак, подаренный одним из «копов», до своей парты, уселся и стал раскладывать учебник и тетради с карандашами, которые мне выдала Лидия Николаевна перед входом в класс.
-Привет. — я повернулся и поздоровался с зайчихой. Надо же налаживать отношения с коллективом верно?
-Захлопнись, принцесска! — прошипела зайчиха, скривилась и отвернулась.
Ну вот и поговорили.
Глава 4
Уроки в этом детдоме велись по простой схеме — с половины девятого и до двенадцати-пятнадцати, потом до часу дня длинная перемена с обедом, после с часу до четырёх продолжение уроков. Остаток дня посвящался досугу, всяким клубам по интересам и самостоятельным занятиям. Забавно, но сами уроки не были такими уж информативными. Образование было… такое себе, местные дети, судя по всему, и не должны были выйти в свет гениями. С пятнадцати лет их уже таскали по всяким ярмаркам профессий, а в шестнадцать — выпинывали из детдома в какое-нибудь профессиональное училище и всё, больше пусть тут не появляются, разве что с подарками благодарности нянечкам.
Серьёзно, Лидия Николаевна была преподавателем математики и физики, вот эти уроки у нас и были до обеда. Так тут до сих пор учили считать столбиком и объясняли разницу между громом и молнией. Ну, честно говоря, для многих воспитанников такого хватало для жизни.
На обед нас повели всем классом, строем и чуть ли не с песней. Мелкий я тащился в самом конце, пытаясь примериться к гладкому линолеуму на полу. Ну серьёзно, чешуйки на этой срани проскальзывали, приходилось даже за стену держаться, чтоб ползти более-менее быстро. Когда я в прошлой жизни смотрел видео, как змеи извиваются на кафельных полах, оставаясь на месте, я улыбался, смешно же было. А теперь нифига не смешно! Тот, кто уложил тут подобное, явно ненавидел серпентов!
Пока я выбивался из сил, ко мне бочком-бочком подошел мальчик с мордой собаки или волка, которого я заметил в классе. А вообще там было пять можно сказать «травоядных» — зайчиха Настя, овечка Нина, олень Паша и два человеческих ребёнка, для разнообразия видов, Сергей и Артём. А хищников было двое, со мной трое — вот этот волчонок Пётр и то ли хорёк, то ли ласка, то ли горностай Вадик. У последнего вообще была нечеловеческая голова, вытянутая, покрытая шерстью, с животным носом, а из одежды выглядывали волосатые руки и ноги. Жуть.
Так вот, этот Пётр подошел ко мне, делая вид, что это совершенно случайно так получилось, и прошептал, двигая лишь уголком губ:
-Не верь Офце!
-А? — я не сразу понял, что он сказал. — Это… Лидии Николаевне?
-Да. Она всё врёт! Она ненавидит нас, хищников, и всегда потакает своим!
-Понятно. — тоже прошептал я в ответ.
-И не вздумай с кем-нибудь драться! Даже если на тебя нападут! Офца быстро выкинет тебя отсюда в тюрьму!
-Мы же дети. — я бы от такого даже споткнулся, если бы было чем.
-Мы для неё враги! После драк наши пропадают и никогда больше не появляются, а Офца читает нотации о том, какие они плохие и что теперь он ив тюрьме. Будешь драться — тоже исчезнешь!
-А наказания тут какие? — поинтересовался. Раз уж есть источник информации, надо использовать.
-Едой и работами. Вместо нормальной еды дают сублимированное говно, от которого слабый и живот болит.
Мы с полминуты молчали и делали вид, что просто идём себе, потому что Лидия Николаевна и обступившая их тройка из Насти, Нины и Артёма огляну оглянулась на нас.
-И не ешь добычу. Даже крыс в подвале!
-Нельзя есть крыс?!
-Да! У них у всех маячки вшиты. Съешь — Офца сразу узнает! И тогда накажет, а сначала пред всеми утром отчитает и заставит извиняться.
-Ну нихрена себе порядочки…
-Она только к своим любимчикам хорошо относится…
-И как стать её любимчиком? — ляпнул я, явно догадываясь, кто же эти её любимчики в нашем классе.
-Лизать ей жопу и стучать на других, конечно
