Цивилизация 2.0 Выбор пути - Вадим Бондаренко
Подходящая яма нашлась шагах в двухстах. Вода, стекающая с холма, размыла склон, затем ушла в реку, оставив после себя небольшой котлован метра три в диаметре. Ну, за работу, чем быстрее я справлюсь с этим, тем лучше.
Перетаскивать трупы из пещеры было трудно, мужчины погибшего племени весили до ста килограмм, и все это были мышцы, почти без жира. Женщины и старики были полегче, но тоже весили немало. Тела закоченели, навсегда застыв в тех позах, в которых их застала смерть. Но я справился… Даже сейчас, будучи подростком — неандертальцем, я был намного сильнее себя прошлого.
На дно котлована положили все старые шкуры. На них легли тела погибших людей. Эрика насобирала охапки полевых цветов, и всхлипывая, усыпала ими могилу. Дети собравшиеся тут же, притихли, наблюдая за нами. Постояв немного у края ямы, я подобрал лежащее неподалеку бревно, и решительно ударил по нависающему склону холма. Глинистая почва стала осыпаться, с каждым ударом все сильнее. Наконец весь нависающий над котлованом карниз обрушился вниз, широким языком оползня засыпав могилу. Осталось подравнять миниатюрный курган, и вытащить на его вершину крупный валун. На нем я выбил простой, почти детский рисунок — кружек и восемь волнистых линий, расходящихся от него. Стоящая рядом Эрика вытерла мокрое от слез лицо, несмело улыбнулась, и указала рукой в небо. Киваю в ответ:
— Да, им теперь тоже светит Солнце!..
Я обнял девчонку за плечи. Очередная страница ее жизни закончилась. Ее, обступивших курган детей, да и моей жизни тоже. Мы остались одни против всего этого мира. Впереди полная неизвестность — хищники, голод, не такая и далёкая зима, чужие племена. Где-то там, на юге орды черных диких кроманьонцев год за годом идут на север Африки, и дальше, через Турцию и Ближний Восток в Европу и Азию, захватывая жизненное пространство. Что мы можем этому противопоставить?
На нашей стороне молодость, оставшаяся в наследство пещера погибшего племени со всем неказистым, но оттого не менее ценным имуществом. Копья, увесистые дубины, дротики охотников. Несколько крепких кожаных мешков, шкуры убитых раньше крупных зверей. Примитивные инструменты — каменные рубила, сверла, скребки. Маленькие свертки с непонятными порошками. И, главное — пока я жив, все мои знания из далёкого двадцать первого века. Неполные, в большинстве своем отрывистые и поверхностные. Но здесь и сейчас они бесценны, словно откровения богов. Я хочу выжить сам, хочу сберечь этих людей от вымирания. Мы справимся!
Солнце клонилось к закату, но я ещё успел вытянуть из пещеры все оставшиеся шкуры, и оттащить их к реке, оставив отмокать от грязи и мусора.
Верши исправно поставляли рыбу, а когда я стал класть как приманку потроха пойманной ранее добычи, стали ловится крупные раки. Эрика потащила тяжёлую связку с уловом наверх, а я привычно занялся сбором дров.
Поднимаясь по склону, заметил у входа своих пациентов. Двое подростков, шатаясь и держась друг за друга, согнувшись, исчезли в кустах. Хреново им, аж позеленели… подтверждая эту мысль, донеслись характерные звуки. Ударные дозы токсинов, которые вместе с жалкими крохами лекарства попали в их организмы, выводились всеми возможными способами. Но ведь они очнулись, и даже смогли встать на ноги! Пенициллин смог стать той соломинкой, что перевесила в их борьбе с болезнью. Я счастливо улыбнулся очередной, пусть маленькой, но победе…
Пещера успела проветриться, дети сгребали золу в центральном зале, приспособив для этого кусок старой кожи. Вскоре эти удивительно сильные для своего возраста малыши потащили ее наружу.
Эрика закончила чистить рыбу и возилась у костра, раздувая огонь. Да, тоже понимает, что огонь защищает проход в пещеру, не стала переносить его на привычное место, где он горел десятки, если не сотни лет подряд.
Вернулись двое старших мальчишек. Я скептически осмотрел их, затем взяв один из заплечных мешков с водой, повел к выходу. Не скажу, что прохладный душ им понравился, но они не сопротивлялись. Младшие вернулись, и теперь вместе с Эрикой усердно рвали траву, таская ее к костру. Ещё около часа я выгребал мусор с пола пещеры, и высыпал его наружу.
Наконец, когда окончательно стемнело, вернулся к своему племени. Все сидели у огня, рыба на прутьях дожарилась, но ее никто не ел. Дети с нетерпением ждали меня — похоже, теперь статус вождя и главного охотника прочно закрепился за Димом…
Быстро раздав еду всем желающим — сегодня даже бледные, шатающиеся от слабости старшие мальчишки не отказались — я попробовал с помощью Эрики познакомится со всеми.
Эта задумка удалась лишь отчасти — старших мальчишек звали Тор и Тур, а вот остальные ещё не получили имена. Здесь, в этом мире, имя давалось, когда ребенок мог себя прокормить, доказав остальным, что стал "человеком-мужчиной", эн-ха, или "человеком — женщиной", эн-на. После долгих расспросов, я все же понял, что для получения имени ребенок должен лично добыть еды на сутки.
Я улыбнулся — как же легко обойти эту систему!
Эрика освоила уже больше сотни русских слов, более того — она учила младших. Теперь я понял значение приставки — ой, что то вроде шамана. Похоже, моя возня с плесенью и быстрое выздоровление мальчишек не прошло незамеченным.
Нужно думать на шаг вперед — рыбная диета помогла сейчас встать на ноги, но долго на ней не протянуть. Для качественного развития нужны витамины, нужна соль, нужно мясо.
Завтра пройду вдоль берега реки, совсем недалеко, была большая плохая вода. Это могло быть что угодно — болото, сернистый источник, но я надеялся, что наша речушка впадает в море. А это уже шанс добыть соль.
С охотой пока решил не спешить. Без годами отточенных навыков я легко превращусь из охотника в жертву. Будем думать…
Я уже дважды видел, как к противоположному берегу реки подходили на водопой стада крупных животных, похожих на бизонов. Но где крупные стада, там и хищники, значит, переправляться ещё рано. Да и дотащить тушу в пещеру будет невозможно. Ловчая яма?
Выкопать ее будет очень тяжело. Да и опять, без охраны меня съедят быстрее, чем работа будет завершена. Остаются ловушки на мелкую дичь — силки, петли и капканы. А это прежде всего веревки… Сегодня я выбросил много обрывков кожи, вон они у входа лежат, ещё не
