Под знаком Альбатроса - Алексей Иванович Гришин
И вот ты взлетел! Наверху просторно и вольно, лишь немногие орлы летают выше, но и для них ты уже не корм. Наоборот, полезный загонщик, обеспечивающий пищей тех самых, кто выше тебя. И получающий остатки от их трапезы. Обильные и вкусные, следует признать. Значит, оно того стоило.
Один вопрос, а ты отныне кто? Что осталось от того юного дворянина, мечтавшего о славе и доблести? Именно так — о славе и доблести. Помнишь? Ведь в тех мечтах не было ни денег, ни страха окружающих. Ну, если только немного, как острого соуса в тарелке с жареной медвежатиной.
Зато сейчас ты придешь в свой кабинет, огромный и роскошный, заставляющий посетителей чувствовать себя мелкими людишками, обязанными беспрекословно выполнять уже твою начальственную волю. Такими же мелкими, каким был ты в кабинете монсеньора дю Шилле. Да.
И отдашь приказ уничтожить и графиню де Бомон, и молодого, безгранично верящего тебе лейтенанта де Савьера, и сотню моряков, или сколько их там умудрится выжить в той драке, в которую ты сам же их втравил.
Однако и графиня, и лейтенант числятся в числе добрых знакомых твоего друга, виконта Транкавеля, личного врача его величества. Единственного оставшегося настоящего друга в этом змеином клубке, торжественно именуемом парижским королевским двором.
Что не менее важно, эта парочка — ближайшие друзья виконта де Камбре. Этот господин, вероятно единственный, кто умудрился взлететь, не сбросив груза предрассудков. И за друзей он будет мстить. Тонко и неторопливо, неотступно и беспощадно.
Нет, все же юный дворянин исчез не до конца. Но чтобы нынешнему вельможе не стало слишком обидно, успокоим его тем, что совсем уж без друзей при дворе не выживают, а такие друзья, как эти двое, способны на многое. Да они уже и выручали не раз.
Только сделать все надо аккуратно. Грамотно, как любит говорить тот же де Камбре. Поэтому уже сегодня надо захворать и пригласить врача. Естественно, лучшего в Галлии. Дальнейшее предсказать нетрудно. Транкавель передаст информацию де Камбре, а тот… что-нибудь придумает. Всегда что-нибудь придумывал и, даст Спаситель, в этот раз себе не изменит.
Глава 20
Яркое солнце нещадно било в лицо спящей женщины. Эх, надо было вчера задернуть шторы, чтобы избежать этой пытки, так нет же. Приехала сильно за полночь, до одури натанцевавшись на балу у маркиза Дорсета, хмельная от вина и мужского внимания. Еще бы, приглашали самые блестящие кавалеры империи.
Такие галантные, остроумные, особенно барон… как его… ох, как же спать хочется. Закрываем глаза… чертово солнце!
Тогда хотелось лишь скорее завалиться в постель и спать, спать, спать, чтобы гром и тысячи орудий не смог разбудить. Если бы. Оказалось, достаточно простого солнечного луча, упавшего на подушку.
Но ничего, сейчас повернемся на другой бок, вот так, и… куда там — все равно не получается. В такой-то погожий день. День⁈ Протянула руку к прикроватной тумбочке, где обычно лежали часы. Интересно, вчера… в смысле сегодня, их туда положила? Напрочь не помнится. А, нет, вот они. Так, сейчас сколько? Да, шесть часов. И, если солнце лупит в окно, то утра.
Рано, слишком рано.
Нет, надо собраться, чтобы совершить великий подвиг — встать и закрыть шторы. И только потом вновь завалиться спать. Потому что очень хочется.
Что за шум за дверями?
Аккуратный и вежливый стук.
— Войдите! — вежливо, когда так хочется крикнуть «Пошли вон»!
Вошла служанка Жюли, до омерзения свежая, причесанная, в аккуратном платье. Не дорогом, но, словно в насмешку над госпожой, идеально отглаженном, как будто сегодня впервые надетом.
— Ваше сиятельство, «Мирный» прибыл в порт и запросил лоцмана! Через три часа пришвартуется.
Спаситель, что-ж за день-то сегодня такой!
Конечно, можно остаться дома, в конце концов Буагельбер не новичок, сам знает, что и как делать. Да что там, он-то как раз и знает, в отличие от нее. Но нельзя. Традиция, которой островитяне придают такое большое значение. Если у тебя меньше пяти кораблей, то хочешь ты или нет, но изволь каждый из них встречать лично, словно потерянную и вновь обретенную жену. Или в ее случае — мужа.
Смешно. Потерявшая мужа жена идет встречать корабль, как того самого потерянного… тьфу, сама себя запутала. Плевать! Один черт, придется вставать и ехать.
— Жюли, помоги собраться.
Господи, как же тяжела придворная жизнь. Вот хочешь ты или нет, но на людях должна выглядеть безупречно! Прическа, пудра, белила, духи. О платьях, туфлях и карете молчим. Как и о том, сколько это стоит. Слава богу, за полгода удалось встать на ноги крепко. «Мирный» приносит отличный доход, скитаясь по белу свету и отхватывая выгодные контракты.
Ну тут уж спасибо маркизу Галифаксу — отличные дает рекомендации. Впрочем, куда ему деваться, если батюшка составляет протекцию его кораблям в Кале и Булонь-сюр-Мер. Кстати, некая доля от тех доходов в кармане мадам де Ворг графини де Бомон тоже оседает. Образно, конечно, так-то столько золота ни один карман не выдержит.
Дура-дурой, но денежки считать мы умеем. Именно такой графиня представлялась маркизу, да и всему имперскому свету. Получалось неплохо.
Пару интересных коммерций предложил и старый знакомый — сквайр Гиллмор. Пройдоха из пройдох, наверняка связанный с контрразведкой, но куртуазен и в качестве партнера в делах весьма полезен.
— Ай! Чтоб тебя кошки драли! — Это уже Жюли, завивающей густые белокурые локоны. Корсет, недавно вошедшие в женскую моду чулки и панталоны, да даже платье госпожи уже три месяца как перепоручены специально нанятым помощницам, но прическа — это святое! Этого Жюли не доверит никому. Только сама, аккуратно и всегда безупречно. Но иногда больно же!
— Извините, ваше сиятельство, уже почти закончили.
Ну да, «почти» в ее понимании — это еще полчаса, не меньше. Если бы меньше — было бы «уже закончили». А что делать? Приходится терпеть.
Через час затянутая в жесткий корсет, словно рыцарь в броню… куда, там, пострашнее, чем рыцарь в броню, завитая, напудренная и обрызганная могучими духами, от которых у самой кружилась голова, графиня села в недавно купленную карету. Все, можно немного поспать, наплевав на ненавистные корсет и духи.
Так что, когда карета въехала в порт и остановилась на пристани, графиня была во всеоружии, с
