Художник Кошмаров - Владислав Андреевич Бобков
После того, как однажды мимо моей головы пролетел здоровенный кусок бамбука, я очень резко забеспокоился о собственной безопасности.
Если изначально мои взрывные рисунки напоминали больше сильные хлопушки, то теперь они являлись полноценным оружием.
Немаловажным достижением стала и надежность тех четырёх артефактов, что я решил протестировать на поле, ручейке, земле и воздухе. Ни одна из печатей, как я иногда стал называть свои рисунки по примеру одного старого мультика, так и не взорвалась ни за неделю, ни за месяц.
Удостоверившись в надёжности артефактов, я заказал у столяра десятки аккуратно вырезанных и покрытых лаком пластинок. Последние были по моей просьбе сделаны из особо тяжелой породы дерева, поэтому при желании их можно было метнуть довольно далеко.
Надо было видеть лицо мастера, когда я забирал у него этот заказ. Не ходи по городу обо мне некие слухи, то он бы обязательно покрутил пальцем у виска.
Касательно же слухов, я был бессилен, что-то сделать.
То ли владелец постоялого двора все же умудрился проболтаться, то ли другие что-то поняли по его отчаянному нежеланию обсуждать мою персону, но очень скоро я заметил, что всякий раз, когда мне на встречу шли жители города, они становились подозрительно уважительными.
О чём говорить, если когда я опять зашел к старому продавцу краски, то на этот раз он продал баночку черной краски чуть ли не в два раза дешевле, чем в первый раз!
Кому-то, может, такое внимание и понравилось бы. Но меня оно лишь напрягало. Я слишком хорошо знал паскудный характер практиков в мирах подобном этому, поэтому начал готовиться к возможным неприятностям.
К примеру, обзаведясь идеальной атакующей стихией, я начал думать о способах защиты.
Однако, как бы это странно не звучало, стоило мне пожелать освоить другие стихии, как сразу же начались проблемы.
Земляная, водяная или воздушная стихии отказывались проявляться, как бы иначе я не пытался их нарисовать.
Я чувствовал, что делаю что-то не так, и эти стихии стоит изображать как-то иначе, но моё понимание не сильно помогало найти решение проблемы.
Можно было лишь догадываться как мне повезло угадать не только способ рисования печатей огня, но и вообще стихию, с которой начинать. Ведь начни я с той же земли, и не добейся результата, то просто бы бросил столь перспективную тему.
Потерпев поражение с основными стихиями, я, впрочем, не сдался, переведя интерес на более редкие стихии.
Попытки с созданием артефактов на основе стихии металла также потерпели неудачу, а вот стихия дерева неожиданно показала отличный от нуля результат.
Лучше всего она реагировала на символы листьев и лоз. В таком случае, пластина бамбука начинала покрываться маленькими веточками и корнями, превращаясь в зеленый шар.
Жаль, что контролировать этот рост я так и не сумел. Вероятно, следовало как-то научиться передавать направление, но я пока что отложил этот вопрос, так как кроме дерева и металла у меня была ещё одна стихия.
Что первым вам приходит на ум, когда речь идёт о холоде, зиме и морозе? Правильно, снежинка. И именно этот символ и его вариации сразу же показали его работоспособность.
Если огонь требовал от художника замкнутость и плавность линий, то вот печати холода наоборот предпочитали резкие грани, множество несвязанных линий и угловатый дизайн.
Стоило актировать пластину с печатью мороза, как от неё во все стороны начинали расти прочные кристаллы льда. И если что-то находилось хотя бы в двух метрах от упавшей пластины, как оно тут же оказывалось вмороженным к земле.
В отличие от огня, морозные артефакты не были смертельны, ведь лёд не наносил почти никакого урона и не пытался глубоко проморозить плоть. Но зато он отлично сковывал и ограничивал движение, что мне и требовалось.
В какой-то момент я взял за правило всегда носить с собой сумку с пластинами на случай экстренной ситуации. В сумке имелось два различных отдела, в которых лежали морозные и огненные печати.
Одними тренировками с магией моя жизнь не ограничивалась.
К моему огромному удивлению, прошлый владелец тела немного умел читать. На мои попытки узнать, откуда обычный крестьянский паренек мог получить такой навык, я наталкивался на непрошибаемую стену.
Возникало упорное чувство, будто, бежав отчего-то ужасного, парень предпочел забыть всё, что составляло его прошлое.
В любом случае, память парня узнавала не так уж и много иероглифов, от чего мне пришлось отправиться в торговую часть города и за как можно более низкую цену выискивать тех, кто обладал навыками чтения, и при этом готов был меня научить.
Всё усугублялось ещё и тем, что «учителя» часто отплывали на кораблях, поэтому приходилось искать новых учителей.
Проданный мной топор стоил и впрямь много, но все же имел фиксированную цену, а за последние месяцы я сильно потратился, поэтому стоило экономить.
Кроме возни с печатями и обучением грамоте, я не забывал и о создании живых тварей.
Первый «Бэмби» так и продолжал жить в лесу, так как мне было очень интересно, существует ли у моих созданий ограничение по продолжительности жизни.
Да, в отличие от той же Безымянной, у которой, как я понял, был не пойми откуда взявшийся свой источник ци, Бэмби им не обладал, от чего со временем мог просто истаять.
Тогда же я освоил навык пополнения ци своего творения. Лучше всего это происходило при тактильном контакте, когда я клал руку на спину «олененка», но мог, пускай и с потерями, передавать магию и с расстояния.
Любопытным было и то, что чем больше я передавал ци, тем сильнее и быстрее становился зверь. Это был очень полезный навык, позволяющий мне, в случае надобности, увеличить тактическую составляющую атаки монстров.
К слову, об атаках тварей.
Научившись обеспечивать минимальную верность своих созданий, я принялся за создание… новых Бэмби, но с маленькими отличиями.
Так, я загорелся довольно необычной и перспективной идеей. Спрашивается, зачем мне самому носить и бросать взрывные печати, если это смогут сделать за меня мои же создания?
Теперь, рисуя очередного Бэмби, я сразу на рисунке добавлял огненную взрывную вязь, после чего уже и активировал взрывного монстрика.
Первые результаты были спорными. Новые твари исправно оживали, но взрывные метки на них отказывались работать, от чего они просто щеголяли шкурами с необычным рисунком.
Чтобы решить эту задачку потребовалось совсем немного времени. Всего-то и стоило, что рисовать картину взрывных печатей, вторым слоем краски, после окончания работы над
