Курсант: Назад в СССР 10 (СИ) - Дамиров Рафаэль
Он расслабленно, с ленцой поводил в воздухе руками — мол, сам понимаешь.
— То-то ты их давно не видел, — хмыкнул я. — Одноклассников своих. Аж с самого лета.
— Ой, не начинай, ну ты как мамка сейчас. Подумаешь, погулял маленько, дело молодое, вам, старикам, не понять.
— Да куда уж мне… Одевайся, оболтус.
— Чой-то я оболтус, я, между прочим, студент медицинского института.
— Ну, да… Только ни на одной паре еще не был. Ну хоть мне поможешь.
— Ага. А что делать-то будем?
— Ерунда. Там надо расписаться кое-где в качестве понятого. В протоколе осмотра и на вещдоках.
— Так это фальсификация, — будто бы торговался Олег. — Надо было сразу меня с собой брать — и не пришлось бы фальсифицировать.
— Не умничай, не фальсификация это, а форс-мажор. Одному понятому сплохело на месте происшествия, хлипкий оказался, а еще парторгом работает. Тебя вместо него впишем в кое-какие бумажки. Никто этого не заметит, а ты молчать будешь.
— А что мне за это будет? — торжествующе лыбился на меня парень. — Обещай, что на следующее убийство возьмешь меня с собой. Ведь я не из любопытства напрашиваюсь, я же судмедэкспертом стать хочу. Только мамке не говори.
— Ладно… Только не надо нам больше убийств, не каркай. Надеюсь, это последний труп.
— А это уже не от тебя зависит, — улыбнулся Олег.
Я поднял бровь. И что за идиотские ухмылочки? Совсем распустился.
— А от кого?
— Известно от кого, от маньяка.
— Все? Ты готов?
— Я щас, быстро, зубы только почищу, а точно кофе не успеем попить? Там мамка «картошку» купила. Ну это которая пироженками коричневыми, на какашку похожая.
— Бегом!
— Ага, все, все… — Олег скрылся в ванной, а я шагнул в его комнату.
Кровать, шкаф и стол. На стене ковер с орнаментом и витиеватыми изображениями кувшинов, на подоконнике — куча книг по судебной медицине. Не врет друг, и правда зацепила его криминалистическая тема. Похоже, от прошлого не убежишь. Эх…
Мой взгляд вдруг зацепился за что-то красное среди книг. Я подошел ближе и замер от неожиданности. По хребту пробежал неприятный холодок. На подоконнике лежал моток красной ленты, очень похожий на ту, что обнаружили на месте убийства завскладом Черпакова и на месте убийства любовницы Мытько гражданки Солнышкиной.
Твою душу мать! Это что за хе*ня?..
Я спешно огляделся, выудил из ящика стола ножницы и отрезал от мотка кусочек. Сунул образец себе в карман и вышел из комнаты.
— Ну ты скоро? — постучал я в ванную.
* * *— Не знаю, как вам сказать, — мы с Погодиным стояли на пороге, а Маша с вытаращенными глазами замерла напротив нас в прихожей своей квартиры, уже предчувствуя нехорошее. — Позвольте нам пройти.
— Да, конечно… — девушка посторонилась, пропуская нас внутрь.
— Да вы присядьте лучше, — предложил я, — а мы пока постоим. В общем, Мария, вчера убили Вову Сипкина. Труп мы нашли сегодня.
— Как — убили⁈ — вскрикнула Маша. — Кто?..
— Пока ничего неизвестно. Но его тело… Хм… У него нет руки, в общем.
— Это сделал мой брат? — мрачно переспросила она.
— Почему вы так думаете?
— Ну, в прошлый раз вы про него спрашивали. Ведь не просто же так.
— Нет. Ваш брат на момент совершения преступления находился под стражей. Мы его задержали.
— Хоть какая-то хорошая новость, — выдохнула Маша и прижала кулачки к груди, по ее щекам потекли слезы, и она даже не пыталась их вытереть. — Теперь он больше не причинит никому вреда.
— Послушайте… — продолжил я. — Хоть вы и отрицаете, но с Черпаковым у вас все же была интимная связь. Молчите, не перебивайте, пожалуйста. Это легко доказать. Но дело вот в чем… С Сипкиным у вас тоже были, так сказать, романтические отношения, и теперь он тоже мертв.
— Вы хотите сказать… — Маша запнулась, голос ее дрогнул. Она зашмыгала носом и, наконец, вытерла слезы. — Вы что же, меня обвиняете?..
— Нет, что вы! Но я в такие совпадения не верю. Кто-то убирает людей, которых вы знали. Мы подозреваем вашего брата, но Сипкина убил не он. Возможно, у него есть сообщник.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})— Он придет за мной? — еле слышно прошептала девушка.
В один миг она побелела, будто уже стала привидением. Видно было, как измотали ее последние дни, а сегодняшние новости и вовсе подкосили.
— Вот об этом я и хотел с вами поговорить.
— Можно я закурю? — прервала меня Захарова.
— Да, конечно, вы же у себя дома…
Захарова вытащила из комода пачку сигарет «Winston», дрожащей рукой чиркнула спичкой, но та сломалась. Попробовала еще, но робкий огонек вспыхнул и тут же потух от дрожи в пальцах.
— Я вам помогу, — Погодин по-джентельменски взял спички и помог девушке подкурить.
— Спасибо, — пролепетала Маша, взгляд ее стал будто стеклянный и пустой, проходил сквозь нас и упирался куда-то в стену.
— Редкие сигареты, — заметил я.
— А?.. — будто очнулась девушка. — Да… Знакомый из Москвы привез. Хотите? Угощайтесь…
— Спасибо. Я не курю. Так вот, Мария… Есть основания полагать, что вы тоже находитесь в опасности.
— Почему? — как бы уже отрешенно и на автомате спросила Захарова.
— Я пока не могу это объяснить и доказать, но… Тело вашего отца. Как бы мягко это сказать. Его нет в могиле.
— Как — нет? — сигарета упала на ковер.
Погодин подскочил и ловко поднял ее, но пятно успело расплыться желтой каемкой по проженному ворсу. Запахло паленой шерстью.
Я вкратце рассказал Маше обо всем, что касалось могилы ее отца. Она молча слушала, уже не плакала, а лишь коротко кивала. Бледные губы тряслись.
— В общем, будьте осторожны. Не выходите из квартиры, позвоните на работу и скажите, что заболели.
— Я боюсь… Я… Это же не…
— Вы не дослушали. Вам ни в коем случае сейчас нельзя оставаться одной. С вами останется Федор Сергеевич, — я кивнул на Погодина. — Оперуполномоченный специальной межведомственной группы, капитан милиции.
Федя на меня вытаращился, а я кивнул ему, мол, так надо, друг, и даже не вздумай перечить.
— Он побудет с вами, пока мы не найдем убийцу Владимира Сипкина и не выясним, кто стоит за всем этим. Площадь квартиры позволяет ему разместиться, вас не стеснив, ведь так?
— Ну да… Конечно, — Маша, наконец, слабо улыбнулась, как выздоравливающий больной. — Спасибо вам большое.
— Но это еще не все. У меня к вам будет одна просьба. Это очень важно. Надеюсь, вы ее выполните, как бы неприятно вам ни было это делать, но это может очень помочь следствию…
— Я слушаю, — девушка опять напряглась, а я стал подбирать нужные слова, чтобы не спугнуть ее раньше времени.
— Вам нужно встретиться с братом.
— Мне⁈ Зачем?
— Попробуйте поговорить с ним. Я устрою вам встречу.
— Я не хочу! — Захарова вжалась в кресло. — А если он причастен ко всем этим убийствам⁈ И мой отец! Какой ужас, его теперь нет в могиле…
— Не бойтесь, Сава, то есть Борис, будет прикован наручниками. Вам ничего не угрожает, но во время беседы вы должны остаться с ним наедине, может, так он сможет открыться.
— Вы хотите, чтобы я выведала у него признание? Он мне ничего не скажет.
Она яростно замотала головой, а сама вцепилась в кресло, будто мы уже собирались тащить ее силой.
— Нет… Зайдите с другой стороны, дайте понять, что вы не сотрудничаете с нами, а просто опасаетесь за свою жизнь. Что вам страшно. Может, у него проснутся какие-нибудь родственные чувства. Может, он вас пожалеет и даст наводку, кто мог убить вашего парня? Что-то мне подсказывает, что он может быть в курсе. Вы не торопитесь отказываться. Утром ответите, сейчас спокойно все обдумайте, не всегда же вам жить с нашим капитаном, — я снова кивнул на Федю. — Между прочим, он так храпит, что в подъезде слышно. Это ради вашей безопасности, чем быстрее мы найдем убийцу, тем скорее вы вернетесь к нормальной жизни и избавитесь от Федора Сергеевича.
Я специально говорил всё это очень быстро и весьма серьезно.