В Новый Свет (СИ) - Птица Алексей

Но драться практически было не с кем. Пара ударов саблей — и бой был окончен. Оставшиеся в живых пираты сдались. Их разоружили и собрали в кормовой части. А мои солдаты принялись шарить по всему кораблю в поисках трофеев, и я им в этом не мешал.

Трофеев было немного, ведь корабль только шёл на разбой. Исключение составили десять пушек и запас ядер и пороха, что сразу перегрузили на фрегат. Я прошёл мимо строя угрюмых бородатых лиц. Капитана убили выстрелом из мушкета в самом начале боя, и кто он был по национальности, было непонятно, да уже и не интересно. Просто ренегатов среди корсаров хватало.

Золота и серебра на корабле было очень мало, и корсары стремились показать себя безвинными овечками, но в трюме были найдены кольца для приковывания пленников, а также заготовленный для подъема пиратский флаг. Оставался вопрос, что делать с пленниками, мне они были не нужны. В это время ко мне подошёл наш капеллан падре Луис.

— Что вы хотите делать с пленниками?

— Не знаю, я не палач. Их надо судить, но трудно доказать их преступления, если они не были пойманы на грабеже.

— Предоставьте это решать святой инквизиции, граф.

— А разве не я являюсь её представителем? — справедливо возразил я падре.

— Являетесь, — кивнул падре Луис, — но вы же не хотите их подвергать пыткам или убить на месте, поэтому предоставьте это дело мне и прикажите всех корсаров увести в трюм фрегата.

Спорить с отцом Луисом я не стал, он был штатным представителем святой инквизиции, а я так, на подхвате у неё. И если я был мечом, то они рукой, держащей этот меч, и головой, которая думала, как вернее ударить. Бессмысленно было с ними связываться из-за пиратов. Единственное, что я приказал сделать, это оставить на палубе тяжелораненых и затопить судно.

Фрегат снова отправился в свободный поиск. Навстречу попадались разнообразные торговые суда. Но пиратов больше не встречалось. Добрый пастор Шлаг, то есть падре Луис, периодически спускался в трюм, где сидели пленные корсары в деревянной клетке, наскоро сооруженной нашим плотником.

Я не следил за падре, но по рассказам Афони, который спускался вниз по разной необходимости, он их допрашивал. Но так, без пыточных инструментов, скорее всего, с помощью магии. Потому как падре вышел из трюма и сообщил, что пираты любят поднимать флаг той страны, с которой у них есть соглашение о ненападении, но при этом, эта страна воюет с другими. Так что, надо искать корабли и под французским флагом.

Пришлось принимать это к сведению и останавливать все суда, идущие под французским флагом. Но таких на нашем пути не было. Все они плавали в основном севернее и не попадались мне. Остальные шли под генуэзскими, английскими, голландскими, американскими, испанскими, и наконец, флагами османской империи.

Но пока обо мне не знали, можно было и поймать на этом. Без устали крейсируя по Средиземному морю, я искал корсаров. От моего корабля шарахались все торговцы. Некоторых я останавливал, чтобы разобраться, но они обычно сразу же убегали, и я их не преследовал. Так недолго стать сначала капером, а потом и пиратом. Но берберских пиратов развелось достаточно, и они, всё же, повстречались нам.

Это была целая флотилия, состоящая из трёх небольших, но вёртких кораблей. Впереди шла шебека, за ней большой галиот, и замыкал процессию пинас, который, видимо, был трофейным. Над всеми тремя суднами реяли флаги Османской империи, но в подзорную трубу были видны характерные рожи корсаров в их настоящем обличье. Они тоже смотрели на мой фрегат, пока присматриваясь.

Я лихорадочно обдумывал, как их спровоцировать поднять пиратский флаг, пока не придумал… Встав на середину палубы, начал рыться в памяти и вспоминать заклинания маскировки и искажения. Перебрав не один десяток, я остановился на двух из них, которые и решил применить. Взмахивая руками и речитативом повторяя слова на непонятном для многих языке, я усиленно накладывал морок на свой корабль, маскируя его под торговый.

Через несколько минут весь корабль покрыла матовая плёнка изнутри различимая, как лёгкий туман, а снаружи показывающая, как по волнам идёт тяжело нагруженный флейт со сломанной бизань мачтой. Корсары, наконец, разглядели то, что им и хотелось увидеть. В подзорную трубу я смог рассмотреть, как они обрадованно закричали и стали ставить все паруса и менять курс, устремляясь навстречу «флейту». Ну-ну!

Ведомый мной, пузатый флейт тоже заметил опасность и стал менять курс на противоположный, переходя на правый галс. Увидев этот манёвр, корсары подняли пиратские флаги, больше похожие на разноцветные лоскуты на вольную тему, чем на настоящие флаги.

Всё стало сразу ясно и очевидно. Наш флейт попытался удрать, но корсары стали быстро догонять беглеца. Для этого мне пришлось убрать все паруса с грот-мачты, все эти грот-брамсели, грот-бом-брамсели и, собственно, грот. Пинас- преследователь немного отстал, а шебека и галиот разделились, пытаясь взять меня с двух сторон в клещи.

Чтобы они уже наверняка нас догнали, я приказал спустить ещё и паруса с фок-мачты. Матросы, бегая по вантам и реям, спешно выполняли мои приказы, а канониры готовили пушки к бою, открывая пушечные порты и подтаскивая огневые припасы ближе к себе. Я подождал, когда оба корабля нагонят меня и снял морок.

Херс-реис и Хам-реис, капитаны пиратских кораблей, обомлели, внезапно увидев перед собой большой фрегат, который ощетинился с обеих сторон мощными орудиями. Не успев подготовить абордажные крючья, оба закричали.

— В сторону, в сторону!

Пираты, как обезьяны, засуетились, пытаясь отвернуть от сильного корабля в противоположные стороны, но было уже поздно. Слитный залп двумя бортами моего фрегата по вражеским кораблям прервал их жалкие попытки сбежать.

Фрегат до самых верхушек мачт окутался густым пороховым дымом. Туман заслонил вражеские корабли, не дав оценить их разрушения. Зато всё было прекрасно слышно: как кричали раненые пираты, трещало дерево, рвались канаты и вскоре послышался отчётливый шум начавшегося пожара. И сквозь пороховой дым стали пробиваться яркие языки пламени.

Когда растаял дым, стало видно, что загорелась шебека, но пожар быстро потушили, залив его водой. Стоя на палубе с саблей наголо, я смотрел на вражеские корабли. На пинасе ещё не поняли, что к чему, но этот корабль тоже замедлил ход и пока не знал, что делать.

Оценив повреждения кораблей, я понял, что наиболее опасным оставался галиот. А значит, он будет уничтожен первым.

— Левый борт, пли!

Орудия левого борта, нацеленные на шебеку, выплюнули ядра и снова весь корабль окутался пороховым дымом. Но на абордаж будет взят галиот, искалеченная ядрами шебека подождёт, медленно дрейфуя, пока я буду с ним разбираться.

— Мушкеты, товсь!

Солдаты исправно выстроились вдоль борта с зажжёнными фитилями наготове. Ещё бы, любой косяк с их стороны, и магическое водяное щупальце поднимало беднягу за ногу и несколько раз ощутимо било пустой головой о палубу. Тут не до жалости и уважения.

— Залп!

Слитно грохнули многочисленные мушкеты. Куски свинца веером прошлись по палубе галиота, сметая всё с пути.

— На абордаж!

— Ааа! И на палубу галиота полетели абордажные крючья. Я решил этот процесс унифицировать, для чего закрепил на палубе две барабанные лебёдки. После того, как кошка впивалась в борт корабля, канат, которым она крепилась к лебёдке, начинал скручиваться с помощью рычага, и борт вражеского корабля легче подтаскивался к борту моего фрегата. Наука, что называется, и техника.

— Эй, на корме, по пиратскому пинасу, пли!

Прислуга кормовых орудий, услышав приказ, выстрелила по пинасу и ядра даже попали в цель. Больше я на них не отвлекался. Они должны были дальше стрелять по пиратам самостоятельно. Сам же я прыгнул на борт галиота и вступил в бой.

Глава 21. Борьба с пиратством (продолжение)

Абордажная команда, перебравшись на сцепленное судно, уже вовсю сражалась с пиратами, которые оказывали отчаянное сопротивление. Их оказалось неожиданно много, не меньше ста двадцати человек. Повсюду на палубе происходили скоротечные схватки. Пришлось помогать.