Мажор на побегушках, или Жестокая дворянка (СИ) - Мила Ваниль
— Это уже неважно, — призналась Ульяна. — То есть, я хотела бы с ней познакомиться, поговорить… Кто не хочет обнять родную мать? Но… я ведь и надежду почти потеряла найти ее. А тут… теперь я знаю, кто она. Понимаю, почему она меня… оставила.
— Понимаете? — Егор как-то странно на нее посмотрел. — Вам повезло.
— Да, повезло! — подхватила она. — Именно! И все благодаря тебе!
— Э, нет, — возразил он. — Это вы ее искали. Я только помог немного.
— Нет… — Ульяна неожиданно для себя самой взяла его за руку. — Нет, это все ты. Я этого никогда не забуду.
Егор осторожно высвободил руку.
— Что теперь планируете делать? — спросил он.
— Завтра домой поедем, — ответила Ульяна. — Я пожертвование большое сделаю. Она поймет. Если захочет… встречусь с ней в следующий раз. Я еще сюда приеду.
— Хорошо, — кивнул Егор. — Ульяна Дмитриевна, вы мне отпуск обещали…
— Я помню. Используй его, как вернемся. Ты его заслужил.
В ту ночь Ульяна не сомкнула глаз, и отправилась к заутрене с другими монахинями. Все же хотелось ей увидеть мать. Понять, что вот она, узнать ее лицо. Но служба шла, как обычно. Монахини прятали лица. И никто не пытался рассмотреть Ульяну, никто не проявил к ней интереса.
Глава сорок вторая, в которой герой принимает удар на себя
Выехав из монастыря, Егор вынужден был остановить лошадь. На дороге стояла монахиня, и уступать им путь она явно не собиралась.
— Ульяна Дмитриевна, кажется, она к вам, — тихо произнес Егор.
И помог ей выбраться из коляски.
Побледневшая Ульяна подошла к монахине, совершила уставной поклон. Они о чем-то поговорили, недолго, монахиня вложила Ульяне что-то в ладонь и перекрестила, благословляя. После чего Ульяна вернулась и села в коляску.
— Поедем, — сказала она Егору.
Монахиня отошла на обочину дороги. Проезжая мимо нее, Егор вежливо склонил голову.
— Это она? — спросил он, когда монастырь скрылся за очередным поворотом.
— Не знаю. Наверное, — прошептала Ульяна. — Наверняка.
Выходит, не хватило духу у матери Фионы открыться дочери. Это Лев нашел ее. Он и рассказал Егору, что мать Ульяны живет казначеей в монастыре. Егору только и оставалось, что обставить все так, будто встреча произошла случайно, не называя имен. Надеялся он, что мать, увидев взрослую дочь, сама захочет с ней поговорить.
— Уверена, что она, — добавила Ульяна. — Она мне образок Иулиании Лазаревской подарила, из золота сделанный. За пожертвования поблагодарила. Спросила, приеду ли еще. Сказала, что не успела… раньше подойти.
Она раскрыла ладонь и показала Егору образок.
— Она, — кивнул Егор. — Тяжко ей, должно быть, сразу признаться.
— Ничего, — сказала Ульяна. — Я рада, что мы повидались. Рада, что она жива и здорова. О большем я и не мечтала.
По возвращении домой Егор отписался Льву, что дело сделано, а путешествиям по монастырям, пожалуй, пришел конец. Правда, Ульяна настаивала на продолжении, но заметно было, что она устала. Да и вообще сделалась какой-то болезненной после встречи с матерью. Ее нужно чем-то развлечь. Или хотя бы отвлечь от грустных мыслей. И кто мог сделать это лучше, чем Лев?
Лев примчался тут же. И весь вечер Ульяна просидела рядом с ним, и даже поплакала на его плече. Егор, наблюдавший это, только зубами скрипел. Парочка не таилась, расположившись на веранде дома.
«Если доживу до старости, книгу напишу, — тоскливо думал Егор. — «Сто типичных ошибок начинающего попаданца»: как остаться без девушки, как лишиться работы…»
Вся надежда на клад. Должен он его найти! Мужики не нашли, потому что искали неправильно. И боялись пещер. Ничего, он справится.
На следующий день Жорж устроил безобразный скандал. Допился, видать, до чертиков.
К началу Егор не успел, занимался делами на конюшне. За ним Машенька прибежала, выпучив глаза от страха. Из ее путанных объяснений Егор ничего не понял, кроме того, что в доме творится что-то ужасное. Бросил все, примчался…
И застал Жоржа за разгромом гостиной. Побагровевший барин с остервенелым видом крушил предметы интерьера на глазах у тетушки Марфы и Ульяны. Женщины забились в угол, и даже убежать из комнаты не могли.
Егор здорово разозлился. Велел мужикам вязать барина и ехать в город за лекарем. И сам не без удовольствия врезал Жоржу по морде, когда тот замахнулся на Ульяну.
Все запои заканчиваются одинаково, белочкой. В итоге Жоржа привязали к кровати, влили в горло отвар успокоительных трав и приставили к нему охрану, в ожидании врача из города.
— Какой ужас… Какой кошмар… — Ульяна рыдала на плече у Егора добрых полчаса.
Тетушку Марфу отпаивала Софья.
Егор понимал, что при таких условиях об отпуске придется забыть. Навряд ли Ульяна сможет поместить Жоржа в больницу. Но даже если так, из обычной больницы он быстро вернется. Закрыть его в заведении для алкоголиков не получится — не то время. Отправить в Москву? Так он не поедет. Так что всего-то и остается, что охранять Ульяну денно и нощно.
Или…
Идея безумная. Придется рисковать собственной жизнью. Но ждать, пока Лев созреет для предложения… Пока женится… Это означает рисковать жизнью Ульяны.
Приехавший врач, осмотрев Жоржа, поведал, что все еще хуже. Вместе с алкоголем он употреблял какой-то наркотик. Егор толком не понял, опиум или морфий, но сути это не меняло. Зато стало ясно, что отваживать Жоржа от дома Ульяны нужно любой ценой.
Навряд ли Лев мог в этом помочь. Разве что он нашел бы киллера… Впрочем, это совсем не в его характере. Так что Егору пришлось выкручиваться самому.
Он не придумал ничего лучше, как соблазнить Жоржа кладом Стеньки Разина.
Это решило бы все проблемы разом. Ведь Жоржу нужны деньги, а не Ульяна. А Егору хватит и половины сокровищ. Конечно, если Жорж не решит, что ему должно достаться всё. И не убьет конкурента.
Егор надеялся, что сумеет быть начеку. Жорж игрок, мот и хам, но для грязных делишек нанимает других людей. Самому всадить нож в спину — это характер нужно иметь. К тому же, Егор — крепостной. С одной стороны, бесправная вещь. С другой — вещь, принадлежащая хозяину. За порчу имущества ответ держать придется. Если, конечно, труп не спрятать в ближайшем болоте.
Однако же лучше договориться по-хорошему. Если честно, Егор готов был все сокровища Жоржу отдать, лишь бы он оставил Ульяну в покое. Дело оставалось за малым: устроить все так, будто бы Жорж сам прослышал о кладе.
Осуществить это оказалось не сложно, но пришлось подождать, когда Жорж придет в себя.
Лев настоял, чтобы Ульяна
