Хамелеон 2 (СИ) - Буланов Константин Николаевич
Впрочем, нужды особо спешить они не испытывали. До следующего столь же крутого поворота, где имелась возможность захватить очередную машину и при этом не оказаться замеченными с впередиидущего транспорта, оставалось еще с треть километра. А грузовики здесь ползли в гору едва со скоростью пешехода. Так что, даже передвигаясь легкой трусцой, они вполне себе успевали перехватить очередную жертву в назначенном месте. Что и осуществили спустя примерно три минуты. Мало того, что определенный опыт в этом деле ими вот буквально только что был получен, так теперь еще и расстояние до дверей кабины было у них одинаковое, поскольку оба стартовали от заднего борта нагнанного транспорта одновременно. Поворот ручки двери, рывок в сторону захваченного врасплох шофера, демонстративное пихание ему в лоб пистолета и совсем не демонстративное пихание в рот кляпа, а после мешок на голову и петли на руки с ногами. Этот, в отличие от первого, даже брыкаться особо не стал, отчего «два благородных дона» управились с ним вовсе за какие-то четверть минуты. После чего, вырубив фары, затихарились в ожидании, пока весь остальной конвой не уйдет на полкилометра вперед, где уже был выезд на шоссе ведущее прямиком в порт. Точнее затихарился севший за руль очередного трофея Крыгин, тогда как Геркан уже на полной скорости рванул к оставленному позади первому трофею. Всё же дорога тут была не ахти, а он куда лучше авиатора управлялся с ЯГ-ом.
После же была полная нервного напряжения часовая поездка от Картахены до аэродрома, где активно зевающая охрана ворот лишь устало махнула рукой очередным советским водителям доставившим очередной срочный груз в ответ на предъявление водителем головной машины очередных накладных. Всё равно они в этом ничего не понимали, как не понимали и русского языка. Тем более, что за последние трое суток подобных машин и грузов прошло тут уже столько сотен, если не тысяч, что на два очередных прибывших в ночь грузовика никто даже не стал обращаться внимания. В общем, по доброй испанской традиции начальник караула изволил почивать, а солдатам было откровенно лень лезть изучать содержимое прикрытых брезентом ящиков. Особенно с учетом того, что, благодаря пантомиме, общавшийся с ними русский смог донести до них мысль о взрывоопасном характере доставленного груза и четком знании, куда его нужно везти — тыкал пальцем в сторону складов Геркан почти неистово, дабы только никто не пожелал сопроводить их по территории базы. Крыгин же, которого могли случайно опознать, на всякий случай оставался всё это время в кабине второго тяжеловоза, предоставив разыгрывать спектакль одного актера Александру. Этот пронырливый танкист даже успел немного подготовиться, слегка изменив формы своего лица, как заталкиванием за щеки нескольких крупных кусков ваты, так и своеобразным кривлянием, связанным с удержанием в углу рта добытой где-то курительной трубки с очень коротким мундштуком. Что делало его отдаленно похожим на Фрэнка Фигля, человека ставшего прототипом для американского мультипликационного героя — моряка Папая. Хотя, о существовании подобного придуманного в США всего семь лет назад персонажа с очень своеобразной физиономией, вряд ли кто-то слышал в Испании. И без того в стране хватало проблем, чтобы еще интересоваться каким-то очередным заокеанским героем комиксов. В общем, для начинающих «экспроприаторов» всё покуда прошло без сучка, без задоринки. Но время их уже поджимало, а ведь впереди еще была разгрузка. И не только она!
Двести двадцать ящиков! Почти шестнадцать с половиной тонн! Именно столько, едва не сорвав себе в процессе спины, оказались вынуждены выгрузить всего за час с небольшим два уже далеко не самых молодых «экспроприатора». Иными словами говоря, упарились они так, что под конец у обоих тряслись уже, и руки, и ноги, и вообще организмы в целом. Да даже пиливший чугунную гирю Паниковский из «Золотого теленка» должно быть выглядел на их фоне тем еще живчиком. Благо хоть имелось, где разгружаться. Михаил Андреевич, как единственный сохранивший верность республиканскому правительству строевой морской летчик из числа местных старожил, имел постоянный доступ к ангарам гидропланов и ключи от замков. Но ему даже не пришлось светить перед караульными своей физиономией, поскольку эти самые ангары вообще никто не охранял по причине их запустения. Действующих самолетов морского базирования оказалось в наличии банально меньше, нежели некогда построенных для них ангаров. Однако даже не в этом была вся прелесть данных сооружений. От них непосредственно в бухту тянулась выстроенная на мостках узкоколейная железная дорога, по которой в 20-х годах к воде доставляли поплавковые аэропланы. Нынешние, более современные, гидропланы уже обладали собственными колесами для выезда на берег с воды и наоборот по имеющимся пандусам, отчего данная, постепенно погружающаяся в воду, чугунка уже лет пять как была заброшена. Заброшена, но не демонтирована! Вот именно на бегающую по ней вагонетку, заранее изрядно обихоженную и смазанную, чтобы та ни в коем случае не скрипела при передвижении, Геркан с Крыгиным и стаскивали ящики с последующей их отправкой на дно бухты в том месте, где уже давно никто не ходил, не плавал и вообще не появлялся.
А ведь еще требовалось избавиться от машин, оставить ложный след и вернуться обратно на аэродром до семи часов утра, чтобы получше замаскировать честно награбленное! И вдобавок постараться при этом выглядеть весь будущий день так, словно они всю ночь сладко спали в своих кроватях, а не занимались тем, чем занимались. Не говоря уже о необходимости со временем доставать все эти ящики обратно из-под воды для погрузки на гидроплан, которого у них еще, так-то не имелось вовсе. Как собственно не имелось и возможности совершать на этом самом гипотетическом гидроплане залегендированные рейсы к берегам Франции. Иными словами говоря, для них вся эпопея с нехилым личным обогащением еще только начиналась. Но пока рефлексировать по этому поводу времени не имелось совершенно. Сперва требовалось избавиться от двух огромных и способных указать именно на них улик — грузовиков.
Спокойно покинув границы аэродрома уже ближе к 5 часам утра, они отъехали на километр от города и, повернув на дорогу ведущую к Каса дель Ондо, сцепили оба ЯГ-а буксировочной штангой. И пока Крыгин, издеваясь над сцеплением и двигателем своей машины, тянул получившийся автопоезд к ближайшей гористой местности, где виделось возможным создать картину аварии и последующего избавления от машин, Александр поспешил вернуться обратно на аэродром за своим разъездным Фиатом. Надо же было впоследствии забрать своего подельника и доставить того по утру к месту службы, заодно засветив на аэродроме и своё собственное, несущее следы изрядного алкогольного возлияния, лицо. А как еще им было бы возможно замаскировать следы бессонной ночи? Только так! Благо Лос-Алькасарес, как и любой другой курортный городок Испании, мог предложить «жаждущим» немалый список развлечений, начиная от всевозможных пивных и ресторанов, заканчивая вполне себе официальными борделями. О чём уже даже успели уйти первые доносы в Москву на самых не сдержанных краскомов и красноармейцев, дорвавшихся до таких, невиданных прежде, услуг.
А тем временем в порту Картахены и его окрестностях начинала разрастаться тихая паника. Тихая, поскольку кричать на всех углах об исчезновении почти полутора десятков тонн золота, означало взорвать испанское общество, которое не было, ни сном, ни духом, что золотой запас страны вывозится из Испании. В силу секретности всего предприятия, лишь 7 человек из числа находящихся в стране вообще знали о нём. Розенберг и Орлов со стороны Советского Союза и пятеро наиболее высокопоставленных лиц республиканского правительства. И всё! Причем одно из этих самых лиц вот-вот готовилось отдать богу душу.
Из-за совершенного авиацией франкистов ночного бомбардировочного налета на порт как раз в момент прихода в него «золотого конвоя», пропажу двух набитых драгоценным металлом грузовиков обнаружили далеко не сразу. Как бы дико это ни звучало. Пока все разбежались по укрытиям, пока отгремели последние взрывы сброшенных куда попало авиабомб, пока всех разбежавшихся собрали вместе и принялись пересчитывать по головам, пока на территории порта пытались тщетно найти двух «потеряшек» вместе с их машинами. В общем и целом, назад по дороге к старым пороховым складам метнулись лишь спустя три четверти часа — то есть когда «экспроприаторы» уже почти подъезжали к Лос-Алькасаресу. Потом было обнаружение избавившихся от мешков на головах и выползших на дорогу связанных по рукам и ногам водителей. Следом за их сбивчивыми объяснениями у сопровождавшего золото директора испанского казначейства, и так излишне нервничавшего все последние дни, вовсе случился сердечный приступ, когда он понял, что их действительно ограбили. И как итоговый результат — Орлов остался единственной персоной, несущей за случившееся исключительно личную ответственность. Тут он и подался в бега, пока до Москвы не дошла информация о провале столь секретного задания. Правда, прежде всё же приказал загрузить уже доставленное в порт золото на судно «Нева» и срочно отправить то в Одессу. Вот только это была лишь четверть того золота, кое оказалось отправлено в схожей ситуации в СССР при несколько ином ходе истории. И, главное, к моменту начала настоящего расследования, никто уже не рассчитывал чего-либо обнаружить, поскольку прошло уже свыше недели с пропажи 220 ящиков золота. Да и все нёсшие непосредственную ответственность за перевозку лица стали недоступны — полномочный представитель НКВД пропал с концами, как и его семья, как и все валютные средства из сейфа советского посольства в Мадриде, а Франциско Мендес-Аспе — директор казначейства, умер еще в ту же ночь по пути в больницу, не перенеся подобный удар. Два же разбитых в хлам и сожженных грузовика ЯГ-10 обнаружили на дне одного из оврагов в более чем полусотне километров от Картахены лишь три недели спустя, как и редкие рассыпанные по склону золотые монеты. Но куда делся весь остальной похищенный груз, уже вряд ли виделось возможным выяснить, так сказать, работая с места событий. Теперь только и оставалось, что ждать, где же всплывет крупная партия золотых монет или же даже слитков. Однако и тут ожидать скорого раскрытия тайны личностей грабителей всем заинтересованным лицам не приходилось. Расквартированный в Арчене танковый батальон Т-24 в срочном порядке был сорван с места своей временной дислокации и переброшен по железной дороге в Мадрид для нанесения встречного удара по прорвавшим 15 октября фронт войскам генерала Моле. И один излишне предприимчивый военинженер 2-го ранга оказался вынужден отправиться в бой вместе с ним, оставляя всё обретенное богатство на неопределенный срок на попечение своего сообщника.
