Боги, пиво и дурак. Том 8 (СИ) - Гернар Ник
Череп выскользнул из ее лапок и скатился промеж колен в траву. Старушонка поспешно, с чисто женской стыдливостью покрыла свою ушастую голову платочком и завязала узлом.
— Данюшка — батюшка, ты ли? — надрывно воскликнула она, проворно соскочив с пенька.
Я аж поперхнулся от неожиданности.
Батюшка? Это что еще за хрень⁈
Хотя, если учесть, что я — ее создатель…
— Типа того, — ответил я, выбираясь на полянку. — Ну ты тут устроила…
— Ты токмо ничо дурного не подумай, я не душегубница какая! — затараторила Арина Родионовна, хлопая на меня своими кошачьими глазами. — Это я по лесу, милок, по лесу всех сгинувших собираю, недолюбленных баюкаю… — тут она снова всплеснула руками и воскликнула: — Лёшенька! А он-то где, свет мой ясный?
— В городе твой Лёшенька, живой и здоровый!.. — тут я сообразил, что какое-то не то определение выбрал для мертвого некроманта и поспешно добавил: — Ну… в смысле, целый…
— Как целый? — искренне ужаснулась старушонка.
Кажется, я опять не то определение подобрал, для черепа-то.
— Короче, в том же виде и комплектации, как ты его видела в последний раз, — нашелся я.
— Слава всем боженькам, — охнула Арина Родионовна. — А то я уж так об нем тревожилась! Еще б хоть разочек к груди его прижать, дитятко мое ненаглядное!
— Так пойдем, — улыбнулся я. — Я ведь за тобой специально пришел. Только всех твоих приемышей… — обвел я взглядом ее коллекцию Йориков, заболиво разложенную на траве. — чур, оставляем здесь.
Но бабуся была так счастлива, что даже не обратила никакого внимания на эту мою фразу. Она была готова прямо сейчас мчаться хоть на край света к своему подопечному, которому без остатка было отдано ее сердце.
Сердце, созданное мной.
И наполненное этой привязанностью по моей же прихоти.
Я с улыбкой вздохнул. Что ж, я, в некотором смысле, тоже немножечко бог. Только очень молодой и глупый. Я ведь бросил ее не по злобе, а просто по легкомыслию.
Просто не посчитал нужным взять ее под свою опеку. Она ведь не человек. А так, сделанное на скорую руку и не самое удачное созданье.
Наверное, примерно также думают о людях некоторые боги…
Ветер стал еще резче, и мы поспешили на тропу, чтобы не заблудиться во время дождя. К счастью, когда первые тяжелые капли посыпались с неба, мы уже были на полпути к проезжей дороге.
А потом вдруг моя Родионовна замерла и ощерилась, выставив страшные клыки наружу.
Я замедлил шаг и, вглядываясь в черные пятна впереди, насторожился.
Быстрая черная тень, прошелестев плащом, скользнула мне за спину. Еще одна вынырнула из-под кустов мне наперерез.
Я рывком выхватил меч из ножен.
— Держись ко мне ближе! — приказал я старушонке, и та послушно юркнула мне за спину, продолжая щериться в темноту.
— И кто же это у нас тут такой прыткий? — услышал я насмешливый мужской голос со спины.
— Решил чужую добычу забрать? — подхватил второй — тот, что преградил мне дорогу. Он сделал размашистый жест в воздухе, и над его головой возник бледно-желтый конструкт, тут же превратившийся в огромный масляный фонарь, висящий в воздухе.
Теперь я мог как следует разглядеть своих противников. Вернее, их плащи и надвинутые низко на глаза широкополые шляпы.
Дождь зашумел, застучал по листве и лопухам, забарабанил по шляпам. Тонкие струйки холодной воды заструились у меня по лицу.
И тут слева из-за толстого ствола липы ко мне вышел третий участник облавы.
— Однако, — насмешливо сказал он. — Как бы ни было трудно в это поверить, она и правда существует. И действительно страшна, как смертный грех! Что ты собираешься делать с ней, парень? Или, может, ты один из тех, кто поклоняется этой твари?
По-хорошему мне бы стоило сказать им сейчас что-то умиротворяющее. Типа ребята, давайте жить дружно или что-то в этом роде. И, может быть, у меня бы получилось. Чем черт не шутит.
Вот только меня просто распирало от желания нарваться еще сильней! Когда нужно поставить мозги на место и выплеснуть гнев, что может быть лучше хорошей драки?
Я почувствовал, как на губах начинает расползаться злая и при этом довольная усмешка.
— Вы даже не представляете, насколько неудачный момент выбрали, чтобы вставать мне поперек дороги, — проговорил я.
— Да ну? — рассмеялся охотник, оказавшийся впереди. — И что же ты сделаешь? От тебя же версту пустотой несет. Энергия, брат, это не член — от одного только желания больше не становится. А вот я одним ударом могу тебе запросто руку отрубить — ту самую, в которой ты свой бесполезный меч держишь.
— Эй, давай все-таки по-человечески, — с шутливым укором сказал своему товарищу тот мужик, что подошел с левой стороны. — Короче, давай так, парень, — заговорил он, сдвинув шляпу назад, отчего я смог увидеть уже знакомое лицо молодого охотника. — Ты отдашь нам тварь, и мы отпустим тебя на все четыре стороны. Идет?
— Нет, не идет, — широко улыбаясь злорадной улыбкой, сказал я. — Это вы прямо сейчас идете отсюда в жопу, и тогда, может быть, останетесь целы. Как вам такой расклад?
Вместо ответа охотник, что стоял прямо передо мной, бросился на меня. Из-под плаща, сверкнув в сиянии призрачного фонаря, выскользнул длинный клинок.
Я с молниеносной скоростью, которой научил меня Та’ки, ускользнул от удара в сторону и усилием всадил меч ему в бедро.
Получай!
Все мое тело будто зазвенело от напряжения. Мышцы и связки стали горячими.
Чего там у меня нет? Энергии?
Подумаешь, мне не впервой.
Раненый охотник взвыл, падая в траву на одно колено.
Двое других с гортанным рычанием бросились на нас с Родионовной. Она отпрыгнула в сторону от меча, лязгнула зубами.
— Иди к городу и подожди меня на развилке! — крикнул я, прикрывая ее от очередного выпада. Клинки с лязгом ударились друг об друга, приятной тяжестью отдавая в плечо.
Старушонка ломанулась через кусты вперед, а я вошел в раж и, закусив удила, бросился в бой.
Увернувшись от меча молодого, я поймал второго в клинч и пинком отшвырнул в кусты. Грязный сапог с подкованным каблуком — тоже ничего себе магия, если умеешь пользоваться!
Ощутив опасность затылком, я тут же пригнулся. Засветившийся от энергии меч противника просвистел над головой, разрезая потоки хлынувшего дождя.
Вот и иллюминацию подвезли.
Развернувшись, я проскользил по мокрой траве и со всей силы рубанул мужика по плечу, потом резко ушел вниз и острием прошил голенище его сапога.
Кровь хлынула из плеча, смешиваясь с водой. Раненый вскрикнул, но все еще пытался удержать оружие в дрогнувшей руке.
— Эй, ладно, ладно! — поспешил крикнуть их третий, вылезая из кустов, куда я только что его отбросил. — Давай на этом остановимся? Мы ошиблись!..
Остановимся? Вот так просто?
Я медленно опустил меч.
Мне не было нужды их убивать. Но все-таки я рассчитывал на что-то более захватывающее и интересное.
Разочарованно сплюнув в сторону, я вытер рукавом глаза — бесполезное, конечно, дело под дождем. Но уж очень раздражает.
Окинув взглядом своих противников.
Да уж, похоже, здесь и правда ловить больше нечего.
— Хрен с вами, — проговорил я, убирая меч в ножны.
Развернулся и пошел прочь, пристально вслушиваясь в каждый шорох у себя за спиной.
Но никто за мной не последовал.
Подхватив по пути Родионовну, мы вышли на дорогу и направились в сторону светящегося впереди города. Ливень не прекращался. Я был весь мокрый с головы до ног, в сапогах чавкала вода, под ногами хлюпала жижа. Брови чесались от запутавшихся капель, с волос за шиворот текли ручьи.
Мое созданье послушно шлепало позади меня, шепеляво перебирая русско-народную брань. От мокрой шерсти запахло псиной.
Тоска, блин.
Дождь начал стихать только когда мы уже почти добрались до города.
И тогда же я услышал приближающийся конский топот за спиной.
Нас нагонял всадник на породистой легкой лошади.
Или, вернее, всадница.
